В. Г. Подковырова
(Санкт-Петербург)
Иллюминированные
страннические рукописи в составе Каргопольского собрания
БАН России.
История Каргопольского
собрания в фондах рукописного отдела БАН имеет уже почти вековую историю:
первые рукописи и старопечатные книги из окрестных районов были привезены еще в
1902 г. В. И. Срезневским, отметившим в своем отчете особую ценность этих мест
для исследователей славянской письменности1.
В 1960-1970 гг. ученые в составе археографических экспедиций БАН неоднократно
посещали Каргополье и собрали много ценных памятников2. В отчете экспедиции 1965 г. читаем: «И если бы
в БАН удалось собрать максимум книг и рукописей Каргопольского
края, то созданное особое собрание этих рукописей могло бы послужить хорошей
базой изучения русской культуры одного из важнейших районов Русского
государства XVIXVIII вв.»3.
В настоящее время в Каргопольском
собрании (№ 73) насчитывается 404 рукописи, большая часть из которых — старообрядческие.
Значительное количество этих памятников, так или иначе, связано с бегунами или
странниками, представляющими крайнее радикальное крыло беспоповцев-эскопистов4.
Это старообрядческое согласие появилось во второй половине XVIII в. и, по некоторым источникам,
связывается с именем старца Евфимия. Человек
достаточно образованный, он, по свидетельству М. И. Залесского, в юности учился
в Ярославле и художественному ремеслу. В зрелые годы жизни Евфимий
возобновил свои занятия рисованием, в частности — иллюстрирование рукописей5. Известно, что многие
старцы-скрытники, духовные наставники простых бегунов, помимо других
премудростей были обучены и рисованию. Среди записей М. И. Залесского имеются
Довольно объемные труды, посвященные художникам-скрытникам. Один из них имеет
название: «Илья Репкин и Антипа Смирнов. Их жизнь и
творчество. В связи с общим обозрением искусства иконописания
среди странников». Это рукопись — черновик
(беловой вариант в настоящее Время по свидетельству самого М. И. Залесского
утрачен), написанный скорописью в конце 1930-х гг. представляет собой
переплетенные 85 листов и 13 листов, отдельно вложенные в конверт6. Помимо основного текста, в рукописи имеются
ценнейшие приложения, так, например листы 77-77об. содержат «Список
иконописцев-странников с указанием места их рождения и обучения иконному
мастерству в алфавитном порядке» — всего 32
фамилии. А на листе 81 находим 6 фамилий иконописцев-странников «Каргопольской страны». М. И. Залесский в своем труде
объясняет и причины, по которым появилось так немало подобных мастеров: «Вопрос
о снабжении странников иконами своего письма, как требовал того устав и обычай,
был обсужден странниками на соборе 1848 г. и скоро кризис снабжения был
разрешен...» (л. 86). Кроме
этой рукописи М. И. Залесского в составе Каргопольского
собрания хранится рукопись Ф. И. Виноградова «Антипа Смирнов как художник», к
которой проложены фотографии нескольких работ Смирнова и фотографии, сделанные
с рисунков Виноградова и изображающие А. Смирнова и некоторых других
художников-скрытников7.
Во время археографической экспедиции летом
1975 г. в районе Волосовского куста деревень в
деревне Залесье (Каргопольский район) сотрудниками
нашего рукописного отдела был обнаружен скрытнический
скит, где были найдены заготовки и фрагменты рукописей, миниатюр и настенных
листов8 (начало XX в., F и О, 18 л.) и
альбом прорисей книжного орнамента страннических
рукописей: иконографические сюжеты, заставки, инициалы, бордюры, уголки и марки9
(начало XX в.(?), листы разных размеров. Есть листы с
подписью Александра Михайлова). Даже на основании только этих материалов
можно говорить о своей сложившейся страннической традиции оформления рукописей.
Однако Каргопольское
собрание содержит не так много иллюминированных рукописей, и этому можно
попробовать найти некоторое объяснение. В трудах все того же М. И. Залесского
находим следующее рассуждение: «Если мы обратимся к разрешению такого вопроса
как стремление отдельных лиц художников кисти к миниатюрности, к мелким
росписям эпизодов из Евангельской истории, ты < так > увидим, что такое
явление породила сама жизнь, бытовая обстановка, сложившаяся как результат
проводимой на практике идеи бегства и укрытия < ... >»10.
Бегунам нужны были небольшие по размеру иконы и рукописи, которые удобно было
бы носить в заплечном мешке и быстро перемещать из одного укрытия в другое.
Миниатюры увеличивают объем рукописи и, таким образом, не так удобны странникам
для пользования. Кроме того рукописи с миниатюрами могли быть и особо дороги
своим хозяевам, которые жалели отдавать их участникам экспедиций.
Тем не менее, в составе Каргопольского собрания находим 15 единиц хранения,
содержащие различного рода миниатюры. Большая часть этих материалов относиться
ко второй половине XIX — первой половине XX вв. Это и иллюминированные рукописи, и
собрание отдельных листов с рисунками. К последнему из
указанных типов, кроме уже упомянутых собраний образцов декора и прорисей (Карг. 283 и Карг. 284), относятся
два листа прорисей и инициалов, выполненных в технике
«припороха», в традициях позднего поморского стиля (Карг. 396), поздравление с праздником, направленное
О. Алексеевым Прасковье Самойловне 22 апреля 1970
г. — калька, изображающая
заставку-рамку в красках с бронзировкой в подражание поморскому орнаментальному
стилю (Карг. 395), четыре
рисунка в красках с изображениями голгофского креста никонианской традиции, службы в никонианском
храме и у старообрядцев-поповцев или единоверцев (?)
(Карг. 394), лист с изображениями патриарха Никона,
преподобного Кирилла и неустановленного святого, сделанные цветными карандашами
(Карг. 381) и
четыре листа с рисунками, содержащими изображение евангельских сюжетов,
различных святых и голубя на ветке с цветком в клюве, выполненные в различной
технике четырнадцатилетним мальчиком Прохором Васильевичем Григорьевым и
его же прориси-сколки — 11 л. (Карг. 262). Кроме того, в собрании
имеется Иконописный подлинник и святцы (Q, 116 л. + III л.), купленный в
деревне Гришутинской Каргопольского
района и содержащий 6 миниатюр с изображениями святых и богоматери, выполненные
чернилами и простым карандашом (Карг. 164).
Несколько рукописей содержит только по
одной миниатюре. Это сборник страннический (Карг. 68), содержащий выписки из
различных произведений, обосновывающих старообрядчество и обличающих
никонианство (F, 116 л.), где на листе 6 оборот красочная миниатюра, имеющая
подпись «Преследование русского платья при Петре Великом», перерисовано из
журнала «Нива» (1892г., № 45). В «Диоптре» (О, 171 л.) на л. 2 об. миниатюра, выполненная чернилами
и изображающая крещение Господне, под ней в качестве подписи соответствующий
тропарь «Во Иордане крещающутися <...>» (Карг. 160). Миниатюра в желтоватых тонах, контур — чернила, с изображением царя Давида находится на л. 24 об. в «Псалтыри» (Q, 249 л., Карг. 193).
Среди прочих иллюминированных рукописей
два страннических «Цветника». В одном из них (Карг.
290) — 2, в
другом (Карг. 292) —
14 Миниатюр. Первая из названных рукописей (Q, 480 л.) содержит миниатюры,
которые относятся к выпискам из 53 и 54 главам толкового Апокалипсиса и дважды
изображают Вавилонскую блудницу, сидящую на звере (изображение соответствует
«господствующей» Филарето-Чудовской редакции лицевых
Апокалипсисов11). Рукопись Карг. 292 (Q,
299 л.) «Цветник страннический», в составе которого помимо традиционного набора
источников, присутствуют выдержки из «Истории Иудейских
войн» Иосифа Флавия и хронографическая редакция «Сказания о книгах» Ивана Пересветова. Миниатюры этой рукописи представляют собой
парные изображения предметов церковного обихода и христианскую символику,
претерпевшие изменения в ходе реформ патриарха Никона: изображение
ветхозаветного и христианского крестов, кисти руки, пальцы которой сложены для
совершения крестного знамени и т. д. На листах вместе с миниатюрами содержится
соответствующий комментарий.
Самой интересной среди иллюминированных
рукописей этого собрания, несомненно, является лицевой Апокалипсис (Карг. — 287), содержащий 62 акварельные миниатюры. Это рукопись
второй половины XIX в. — датировка по штемпелю на бумаге «Бумажная
фабрика Сумкина», (Q, 230 л., переплет доски в коже,
начало, конец и несколько листов в середине рукописи утрачены). Почерк — поздний полуустав, заголовки — киноварные и фиолетовые. Нам известны некоторые факты из
недавней истории этого памятника: он хранился у М. И. Залесского до его смерти,
через полгода после нее, летом 1975 г. был передан его сестрой Фамаидой Ивановной сотрудникам рукописного отдела БАН А. А.
Амосову и Н. Ю. Бубнову12.
Прежде чем перейти к характеристике самой
рукописи, логично было бы сказать несколько слов о значении Апокалипсиса в
идеологии старообрядцев. Еще до того как староверы заняли свою радикальнонепримиримую позицию по отношению к официальной
церкви, предтечи их мировоззрения Арсений Суханов и Спиридон Потемкин,
предчувствуя надвигавшиеся реформы, сравнивали грядущие времена с последним
временем —
пришествием в мир Антихриста. «За короткое время, до своей смерти в 1665 г., «богомудрому старцу» Спиридону Потемкину удалось воспитать
целую школу последователей и продолжателей своего дела, вследствие чего уже ко
времени церковных соборов 1666-1667 гг. в основных чертах сложилось
старообрядческое учение об антихристе, составившее основу их идеологических
построений»13. Крупнейшие фигуры в истории раннего старообрядчества,
протопоп Аввакум, дьякон Феодор, инок Ефросин и
другие, констатировали факт пришествия Антихриста: перечислялись многие
признаки последнего времени, где воплощением антихристова
начала представали Алексей Михайлович, патриарх Никон или Федор Алексеевич.
Особое место в этом отношении занимала 13-я глава Апокалипсиса (видение зверя с
2 рогами)14. В XVIII в. конца
света ждали три раза: в 1658, 1666 и 1699 гг. (воплощение числа зверя, с
вариантами в зависимости от года рождества Христова, и то же число с
прибавлением годов земной жизни Иисуса).
Когда отцы старообрядчества поняли
безрезультатность споров в верхах, свою неспособность изменить что-либо через
власть предержащих, они начали распространение своего учения вглубь, среди
простых людей. А простым смертным необходимо было максимально просто и наглядно
разъяснить положения старообрядческого учения. Для этого, среди прочих средств,
лицевой Апокалипсис подходил идеально. Еще Ф. И. Буслаев в своем монументальном
труде писал о том, что миниатюры являются своего рода дополнительным
комментарием к священному тексту, столь сложному для понимания15.
Лицевые толковые Апокалипсисы, известные на Руси с XV в., получил новое
развитие после освоения этой традиции старообрядцами. Большинство сохранившихся
рукописей лицевых Апокалипсисов — это так называемая основная Филарето-Чудовская
редакция памятника, связанная с поморской традицией16.
Как уже говорилось выше, старец Евфимий — духовный отец странников-бегунов, так же создал образец
лицевого Апокалипсиса. Эта рукопись, насколько можно судить
по данному в монографии А. И. Мальцева «Староверы-странники в XVIII — первой половине XIX в.» (с. 64-68 и др.)
описанию, в настоящее время хранится в Ярославском историко-архитектурном
музее-заповеднике (ЯИАМЗ. № 15464). К сожалению, с этим сборником,
включающим в свой состав лицевой Апокалипсис, до настоящего времени мне не
удалось ознакомиться. Хранящаяся в БАН рукопись обладает целым набором
особенностей, которые выделяют ее среди других лицевых Апокалипсисов. Это,
конечно же, прежде всего уникальные миниатюры (уникальные в сравнении с теми 15
списками лицевых Апокалипсисов, которые хранятся в БАН и рядом подобных
памятников (более 30), известных по изданию Буслаева и другим литературным
источникам).
Рукопись Карг.
287 представляет собой редакцию текста Апокалипсиса, называемую толковой, так
как в ней канонический евангельский текст разбивается на небольшие части, к
каждой из которых дается соответствующее толкование отцов церкви. Кроме этого,
весь текст делится не на 22 главы, как принято в Евангелии, а Дополнительно — на 7217, чем
достигается более дробное общее деление текста и при
внесении толкований он легче «поддается» дальнейшему членению на еще более
маленькие отрезки. В описи рукопись (Карг. 287) названа Толковым Апокалипсисом с толкованиями Андрея
Кесарийского. Однако это двутолковый Апокалипсис,
содержащий в большинстве глав, кроме текстов Андрея Кесарийского, еще одно
толкование. Текст структурно и содержательно аналогичен редакции следующих
рукописей БАН: 1.1.36, тек. пост.764,
1.1.73 и ряду других, однако редакция текста не может быть названа окончательно
определенной.
Интересно отметить, что столь важная для
идеологических рассуждений отцов старообрядчества глава 13 (гл. 37-38 в
Толковом Апокалипсисе)18, где говорится о двух зверях — воплощении антихриста и
его помощника в мире, в рукописи Карг. 287 вообще нет специальной миниатюры, изображающей зверя с
двумя рогами.
Что касается остальных миниатюр, то и
здесь соединяются вместе не только разные редакции, но и разные типы
иллюстрирования текста Толкового Апокалипсиса. Ф. И. Буслаев различает два типа
иллюстрирования: первый — миниатюры расположены на листах внутри самого текста,
который, соответственно, может находиться и на обороте листа с миниатюрой
(более ранний способ иллюстрирования); второй — миниатюры расположены на отдельных листах, обороты которых
остаются пустыми. В рассматриваемой рукописи утрачены I и II главы, с III по
VIII главу миниатюры, соответствующие каждой главе и изображающие ангелов,
летящих с посланием к разным церквям, расположены внутри текста (занимающего
около S страницы): в рамке — на цветном фоне летящий ангел со свитоком
и купол церкви. Начиная с 9 главы, миниатюры расположены на отдельных листах с
пустым оборотом, — и так до конца рукописи
(часто миниатюра дается на весь разворот, иногда — 2 миниатюры к одной главе). Большая часть миниатюр имеет
типологическое сходство с Филарето-Чудовской
редакцией. Например, глава 68 (22): агнец вверху реки жизни, по обеим сторонам
святые в райских кущах — четкое повторение
композиции господствующей редакции, есть много примеров именно композиционных
аналогий (приблизительно в той или иной степени 51 из 62 миниатюр).
К двум главам (53 и 54 — 17 в простом Апокалипсисе — без толкований) дана миниатюра между главами: в основной
редакции на миниатюре к гл. 53 изображена Вавилонская блудница с сосудом в руке
на звере и ей поклоняются женщины, к гл. 54 —
блуднице поклоняется толпа мужчин, в верхнем правом углу на обеих миниатюрах — ангел. В каргопольском
списке Апокалипсиса обеим главам соответствует только одна миниатюра, на
которой блуднице поклоняется толпа мужчин. И расположена миниатюра между
главами. Творческое переосмысление изображений произошло и в главе 33, которая
включает переход от XI к XII главе в простом двадцатидвухглавном
Апокалипсисе. Художник делает вместо одной две миниатюры, разбивая ее
содержание, типичное для Филарето-Чудовской редакции,
на две части, иллюстрируя тем самым другую редакцию текста, в котором
присутствует другое деление на главы.
Кроме того, часть миниатюр, например к
главе 25, ближе к изображению ранней редакции, хотя основной признак этой
редакции (замена ангела орлом в стихе 13, гл. 8) отсутствует как в тексте, так
и в миниатюре. Трудно однозначно утверждать, но можно
предположить, что автор миниатюр был знаком не с одной редакцией лицевого
Апокалипсиса или с неким неизвестным образцом, соединившем в себе именно
описанные ранее признаки миниатюр. И хотя художник-
миниатюрист, выполнявший иллюстрирование рассматриваемого списка Толкового
Апокалипсиса, не являлся профессионалом, созданный им памятник отличается
большой эмоциональной насыщенностью и выгодно отличается от иногда достаточно
отвлеченных трафаретных образцов. К сожалению, в данном небольшом сообщении не
представляется возможным полностью исчерпать описание всех текстовых и
изобразительных особенностей рукописи, но это лишь первый подступ к интересному
памятнику, не становившегося ранее предметом специального исследования.
1 Срезневский Вс. И. Отчет Отделению
русского языка и словесности имп. Академии наук о
поездке в Олонецкую, Вологодскую и Пермскую губернии
в 1902 г. — СПб., 1904.
С. 2-24; он же. Описание рукописей и
книг, собранных для Императорской АН в Олонецком
крае. — СПб., 1913. — С. 68, 357, 430 и др.
2 Бубнов Н. Ю., Копанев А. И. Отчет об
археографической экспедиции Библиотеки АН СССР 1965 г. //Материалы и сообщения
по фондам отдела рукописной и редкой книги БАН СССР. — М.; Л., 1966. — С. 199-205 (далее: Бубнов, Копанев. —
1966); Кукушкина М. В., Лихачева О. П.
Археографические экспедиции в Каргопольский и Плесецкий районы Архангельской области в 1966 и 1967 гг. //
Сборник статей и материалов Библиотеки АН СССР по книговедению. Вып. II. — Л., 1967. — С. 309-326; Бубнов
Н. Ю., Копанев А. И. Археографическая экспедиция
Библиотеки АН СССР в 1968 г. в Вологодскую и Архангельскую области // Сборник
статей и материалов Библиотеки АН СССР по книговедению. Вып.
III. — Л., 1973. — С. 445-456; Амосов
А. А., Бубнов Н. Ю. Археографическая экспедиция Библиотеки АН СССР в Каргопольский и Плесецкий районы
Архангельской области (1975-1976) // Материалы и сообщения по фондам отдела
рукописной и редкой книги Библиотеки Академии наук СССР. — Л., 1978. — С. 262-298 (далее: Амосов, Бубнов. — 1978).
3 Бубнов, Копанев. — 1966. С. 201.
4 Старообрядчество. Опыт энциклопедического словаря. — М., 1996. — С. 42-43.
5 Залесский М. И. Общий очерк скрытничества
(политические и экономические взгляды руководителей). Гл. 1 Старец Евфимий <...>. — Карг. 77, л. 2.
7 Карг. 86.(Q, 32 лл.,
16 фотографий).
8 Карг. 283.
11 Буслаев Ф. И. Свод изображений из лицевых Апокалипсисов. — М., 1884. — Т. 1. — С. 11-14.
12 Амосов, Бубнов. 1978. — С. 262-263.
13 Бубнов Н. Ю. Старообрядческая книга в России во второй половине XVII
в. СПб., 1995. — С.
86-87.
15 Буслаев Ф. И. Указ. соч.
— С. 31.
16 Откровение св. Иоанна Богослова в мировой книжной традиции / Отв. ред. А. А. Турилов.
М., 1995. — С. 29-30.
17 Буслаев Ф. И. Указ соч. — С. 7-9.
18 Бубнов Н. Ю. Старообрядческая книга...