Д.С. ВАРАКИН

 

Рассмотрение примеров приводимых в защиту реформ бывшего патриарха Никона

 

Оглавление

Об агнце

О седми диаконах

Об 11-м правиле Лаодикийского собора

О женатых епископах

О праздновании субботы

О посте в субботу и неделю

О крещении в молитвеннице

О браке диаконов

О молении на восток

О соборах дважды в лето

О 79 главе Стоглавого собора

О домовых церквах

О чине священнического погребения

О служении литургии в Великий четверг

О лжице

О литургии

О праздновании Пасхи

Об обрезании

О ветхозаветных праздниках

Об осуждении митрополитом Даниилом, преподобного Максима Грека

Об осуждении митрополитом Ионою архимандрита Дионисия

О блаженном Феодорите Кирском и его сочинениях против св. Кирила Александрийского

Об осуждении патриархом александрийским Феофилом «братьев долгих

Об осуждении Феофилом св. Златоуста

О грамотах белокриницких митрополитов

Амвросия и Кирила

Заключение от автора сего рассмотрения

 

СТАРООБРЯДЦЫ на публичных беседах с миссионерами господствующей церкви доказывают, что изменение древних преданий и обрядов св. Церкви Никоном и московскими собо­рами 1656-1667 гг. сделано в явное нарушение апостольского учения; а чрез произнесение ужасных клятв на православных христиан, содержащих эти предания и обряды, это преступле­ние увеличилось, и господствующая церковь лишилась чистоты православия. Не имея никакой возможности оправдать в этом свою церковь, миссионеры обычно возражают: допустим, что обряды, существовавшие в русской церкви до Никона, древнее введенных им, и что Никон ввел новшества, — что же из этого? Ведь и древняя Христова Церковь, по некоторым обстоятельст­вам, изменяла и отменяла обряды, однако она за это не счита­лась и не считается лишившейся чистоты православия. Точно так же и наша церковь, хотя и изменила некоторые обряды, но за это не лишилась чистоты православия.

Так говорят миссионеры и в подтверждение этого своего вывода приводят множество примеров из древней Христовой Церкви, которые якобы вполне оправдывают никоновские ре­формы. Разумеется, миссионеры и здесь терпят поражение от старообрядческих начетчиков, потому что, на самом деле, не­возможно найти примера в древней Христовой Церкви, кото­рый бы мог оправдывать реформы Никона. К сожалению, не всем защитникам старообрядчества возможно иметь под рука­ми то количество книг, какое необходимо для собеседования по этому вопросу. Между тем, вопрос этот очень важный. Ввиду этого, я, с помощью Божьей, решился сделать более или менее обстоятельное рассмотрение всех приводимых миссионерами примеров и тем дать возможность начетчикам всегда иметь под руками необходимый по этому вопросу материал. Рассмотрение по совету некоторых компетентных в этом деле лиц делается в разговорной форме.

В одном месте встретились два человека, старообрядец и новообрядец, и завели между собой следующую беседу:

Новообрядец сказал: Я давно собираюсь спросить вас, старообрядцев: из-за чего ваши предки отделились от нашей православной церкви во время патриарха Никона?

Старообрядец: От православной Церкви наши предки никогда и ни из-за чего не отделялись, а отделились от нее быв­шие тогда епископы, во главе с патриархом Никоном, чрез отменение апостольских святоцерковных преданий и чрез проклятие православных христиан за содержание этих преданий.

Новообрядец: Допустим, что Никон патриарх и другие епископы изменили существовавшие до них в русской церкви предания и обряды на другие, даже допустим, что на новые; но где же написано, что предания и обряды нельзя изменять?

Старообрядец: Об этом много написано, но я приведу вам пока немного. Апостол Павел к солунянам пишет: «Братие, стойте и держите предания, имже научистеся или словом или посланием на­шим» (2 Сол., 2, 15). Св. Василий Великий пишет: «Из сохраненных в Церкви догматов и проповеданий некоторые мы имеем от письменно­го наставления, а некоторые приняли от апостольского предания, по преемству втайне, и те и другие имеют едину и ту же силу для бла­гочестия. И сему не воспрекословит никто, хотя мало сведущий в установлениях церковных. Ибо аще предприимем отвергати неписа­ные обычаи, аки невеликую имеющие силу, то неприметно повредим Евангелию в главных предметах, или паче сократим проповедь в единое имя без самыя вещи. Например, прежде всего упомяну о первом самом общем, чтобы уповающие на имя Господа нашего Исуса Христа знаменались образом креста, кто учил сему писани­ем?» (91 правило полного перевода). Отсюда видно, что все преда­ния апостольские, писаные и неписаные, нужно обязательно содер­жать и что крестное знамение есть неписаное апостольское преда­ние. Преподобный же Максим Грек и самое двоеперстное сложение называет «тайным апостольским преданием» (письм. книга его, сло­во 40). Это свидетельство подтверждается еще иконой Пресвятой Богородицы, известной нам под именем «Тихвинской», писанной, по преданию, евангелистом Лукой, на которой изображена благословящая десница Превечного Младенца с двоеперстным сложением. Ясно, что последнее есть апостольское предание. Поэтому ваша, церковь, назвав это апостольское предание еретическим и прокляв христиан за содержание его, подпала под суд самого Христа, рекшего к апостолам: «Слушаяй вас Мене слушает: а отметаяйся вас, Мене отметается» (Лк., 10, 16). Осуждает за это вашу церковь и апостол Павел: «Аще мы или ангел с небес благовестит вам пане еже благовестихом вам анафема да будет» (Гал., 1, 6 и 9). Св. Ио­анн Златоуст, объясняя эти слова, говорит: «Апостол не сказал: ежели противное будут благовествовать, или все превратят, но ежели и маловажное что будут благовествовать противно тому, что мы благовествовали, или хотя несколько изменять что-нибудь в проповеди, анафема да будут» (Беседы апостольские). Из приведенных свиде­тельств видно, что апостольские и святоотеческие предания отме­нять и изменять нельзя.

Новообрядец: Действительно, из приведенных вами сви­детельств видно, что апостольские и святоотеческие предания изменять нельзя. Но если так, то и вся древняя Христова Церковь давным-давно потеряла благочестие и стала не Христовой.

Старообрядец: Как так? Почему это?

Новообрядец: Да так, — потому что в ней с древних вре­мен по разным обстоятельствам предания апостольские и свято­отеческие изменялись.

Старообрядец: Укажите, пожалуйста, хоть одно такое апо­стольское или святоотеческое предание, которое Церковь изменила.

Новообрядец: С удовольствием. Я вам покажу не один такой пример, а много.

Старообрядец: Это очень любопытно. Я от первого вас слышу такие слова. Пожалуйста, говорите, — я слушаю.

 

Об агнце

Новообрядец: До Шестого вселенского собора существо­вал в Церкви Христовой обычай писать Христа, показуемого перстом Предотечи, в виде агнца, а Шестой вселенский собор 82-м правилом отменил этот обычай и постановил впредь писать образ Христа по человеческому Его естеству Вот вам первый пример. Если, по-вашему, нельзя отменять предания церковные, то, следовательно, Шестой вселенский собор погрешил в этом. Но неу­жели можно осмелиться сказать, что святой вселенский собор по­грешил или потерял благочестие чрез это отменение! Что вы мне на это скажете?

Старообрядец: Прежде всего я должен вам сказать сле­дующее: Церковь Христова не может отменять только те пре­дания и обряды, которые преданы божественными апостолами и святыми отцами и которые вполне согласны с истинным уче­нием христианским. Приведенный же вами пример говорит о себе совершенно противное. Обычай писать Христа в виде агнца установлен не святыми апостолами и не святыми отцами, а иконописцами, и не всеми, а только некоторыми, как это ясно видно из самого 82-го правила Шестого собора: «На некоторых честных иконах изображается перстом Предотечевым показуемый агнец, который принят во образ благодати, чрез закон показуя нам истиннаго Агнца Христа Бога нашего. Почитая древние образы и сени, преданные Церкви как знамения и предначертания истины, мы предпочитаем благодать и истину, приемля оную, яко исполнение закона. Сего ради, дабы и ис­кусством живописания очам всех представляемо было совер­шенное, повелеваем отныне образ Агнца, вземлющаго грехи мира, Христа Бога нашего, на иконах представляти по челове­ческому естеству, вместо ветхаго агнца: да чрез то созерцая смирение Бога Слова, приводимся к воспоминанию жития Его во плоти, Его страдания и спасительныя смерти, и сим образом совершившагося искупления мира» (Правила полных перево­дов). Вальсамон в толковании на это правило говорит следую­щее: «Итак, этот (ветхозаветный) агнец прообразовал Господа. Почему и великий во пророках и равноангельный Предотеча, увидев Господа Исуса Христа Бога нашего, сказал: се Агнец Божий, вземляй грех мира (Ин., 1, 29). Некоторые, представляя на святых иконах святого Предотечу, изображали насупротив его Агнца, показуемого перстом Предотечи. Итак, запрещая это, святый собор определил, что, поелику агнец был принят во образ истины, а с пришествием истины прешли и сени, и обра­зы, и знамения, то хотя мы почитаем и образы, и сени, как зна­мения истины, но предпочитаем истину; посему и определили упразднить принадлежащее к образу, а вместо агнца на святых иконах представлять Самого Господа нашего Исуса Христа и Бога нашего по человеческому естеству». Как из самого прави­ла, так и из толкования на него ясно видно, что изображение Христа, показуемого перстом Предотечи в виде агнца, не есть апостольское или святоотеческое предание, а обычай, выду­манный некоторыми иконописцами (изображателями), явно противоречащий апостольскому учению, так как он представ­лял собой ветхозаветную сень, а не самую истину, тогда как, по учению апостола, сень есть закон будущих благ: Сень во имыи закон грядущих благ, (а) не самый образ вещей (Евр., 10, 1). А потому, изображая Богочеловека в виде того сеновного агнца, который был закапаем иудеями пред бегством из Египта, этим выражали служение как бы не самому образу, а лишь только сени. А это и осуждает святой апостол Павел следующими словами: Имамы же олтарь, от него же не имут власть ясти служащий сени (Евр., 13, 10). Следовательно, Шестой вселен­ский собор не отменил апостольское или святоотеческое пре­дание, а, напротив, оградил Церковь Христову от нарушения апостольского учения некоторыми изображателями Христа в виде сеновного агнца. Таким образом, первый приведенный вами пример не только не оправдывает реформ Никона и его единомышленников, но и осуждает.

Новообрядец: Я согласен, что этот пример не подходит, и что действительно Шестой вселенский собор отменил не апо­стольское предание, а обычай некоторых иконописцев. Теперь приведу вам такой пример, который имеет свое основание в Дея­ниях апостольских и который впоследствии Церковь отменила.

Старообрядец: Благодарю вас за сознание, что первый приведенный вами пример не оправдывает вашу церковь. Если вы будете и дальше выслушивать мои объяснения и относиться к ним беспристрастно, не по-миссионерски, то можно надеяться, что при помощи Божьей мы с вами придем к тому заключению, что предания апостольские и святоотеческие должны быть хранимы Церковью непоколебимо и что ваша церковь чрез отмену их лишилась право­славия. Теперь я слушаю, что вы будете приводить еще.

 

О седми диаконах

Новообрядец: Читаю 15-е правило Неокесарийского собо­ра: «По первоначальному правилу диаконам седми быта должно, аще и весьма велик град. В сем удостоверен будеши из книги Дея­ний Апостольских» (полный перевод). Шестой же вселенский собор 16-м своим правилом отменил это правило Неокесарийского собора, несмотря на то, что оно основано на книге Деяний Апо­стольских; а в толковании на 16-е правило Шестого вселенского собора: «Не добре разумеша того собора отцы, еже в книгах дея­ний Апостольских о седми диакон лежащаго словесе» (толкование Аристина по славянской Кормчей). Вот хорошее доказательство, что Церковь может отменять и изменять даже такие предания, которые имеют свое основание в Деяниях апостольских.

Старообрядец: Вы и здесь неправильно заключаете, что будто Шестьм вселенским собором отменено предание, существо­вавшее во времена святых апостолов. Отцы Шестого вселенского собора только точнее уяснили смысл слов, изложенных в книге Деяний Апостольских и указали, как нужно правильно понимать это место о седми диаконах. Так говорится в самом 16-м правиле Шестого вселенского собора: «Поелику в книге Деяний Апостоль­ских предано, яко седмь диаконов поставлены от апостолов: отцы же Неокесарийского собора в постановленных ими правилах ясно разсуждали, что седмь диаконов должны быти по правилу, хотя бы то было и в весьма великом граде, удостоверяя в сем книгою Дея­ний: того ради мы, сличив мысль отцев с изречением апостолов, обрели, что у них было слово не о мужах, служащих таинствам, но о служении в потребностях трапез» (полный перевод). Следова­тельно, отменения предания апостольского здесь нет, а только вид­но, что отцы Неокесарийского собора неточно поняли слова Дея­ний апостольских, и Шестой вселенский собор эту неточность исправил. Замечательно, что Шестой вселенский собор, уясняя точный смысл слов в книге Деяний, этим охранил неприкосновен­ность апостольского постановления, пройдя при этом скромным, присущим святым отцам молчанием неточность понятия, изло­женного отцами Неокесарийского собора. Итак, и этот пример тоже, как и первый, ничуть не оправдывает реформ Никона, но и осуждает за отменение апостольских преданий. Что же касается слов, выраженных в толковании на 16-е правило Шестого собора по славянской Кормчей, что отцы Неокесарийского собора «не добре разумеша», то прошу выслушать об этом ученика преподоб­ного Максима Грека, Зиновия Мниха, который в своей книге «Ис­тинны Показание», в главе 56-й, пишет следующее: «Яко мнящих правилу глаголати о священных диаконех, служащих алтарю, сего ради отцы Шестаго собора правило сие приемше, разсмотриша седмь диакон, яко нищепитательству повелеша отцы Неокесарийскаго собора, а не алтарю; тако и написаша, представиша же и сказание Златоустаго в деяниях во свидетельство, всеми уверяюще, яко отцы в Неокесарии о слугах потребам повелеша быти седмь, а не алтарю. Разумеете ли прочее, колико согласие имуть святии вселенстии собори к поместным собором, и яко единем Святым Духом водими святии отцы и едино мудрствоваху? Солга убо глаголавыи хулу на святыя соборы святых отец: се несть раздвоения ни пря во святых соборех, но согласие во едином Святем Духе! И глагола Афанасий (Зиновию): "В ростовских книгах правило есть писано Шестаго собора, иже глаголет не добре разумевших Неокесарийскаго собора, иже в деяниих писанных седми диакон и не­праве изложиша правило повелевающе токмо седмь диакон имети. В том убо правиле Шестаго собора похуление лежит на Неокесарийский собор; писано в ростовстей книге тако". Вопросих же его: "Книга ростовская писана на бумаге или на кожах, и аще на бумаге, которых писмо писарей, — или старых попись, или нынешних писарей попись в ростовских онех правилех?" Глагола Афанасий: "Книга она ростовская правила писана на бумаги, и попись в ней нынешних писарей; не нова убо, ниже ветха всяко". Отвещах же им: "Непщевание убо имать ростовская книга, яко от некоих не боящихся Бога или от врагов истинне искажение в правилех онех прият. Правила же, яже предложих ныне вам, имут оправдание истинне; понеже писана книга правила на кожах, при Изяславе князи, Ярославли сыне, при внуки великаго Владимера, крестившаго русскую землю. И есть истинны правила, яже предложих аз; понеже писаны во время новопросвещения земли нашей, в неже бываше и преложение книгам от греческаго языка на русский. Ростовская же книга правила писана на бумаги и попись нынешних писарей; праведне непщевати о ней есть, яко бьгги искажение ей от человек, не боящихся Бога или от врагов истинне. И аще не бы искажена была книга ростовская, были бы правила писаны в ней тыя же, яже и в древних правилах писаны без всякаго примесу. А понеже не согласует ростовская книга с древними правилы, того ради не подобает в ростовстей книги правилом внимати, яко иска­женным от неправедных мужей"» (Истины показание, соч. инока Зиновия, стр. 992-993).

Новообрядец: Теперь я действительно вижу, что Шестой вселенский собор только уяснил точный смысл слов книги Деяний Апостольских и, исправляя неточность отцов Неокесарийского собора, не сделал никакого отменения апостольского определения, а лишь в точности сохранил неприкосновенность последнего. Од­нако я этим не ограничусь, а укажу еще пример, свидетельствую­щий, что древняя Церковь действительно отменяла православные предания св. Церкви и за это не лишалась православия.

Старообрядец: Укажите.

 

Об 11-м правиле Лаодикийского собора

Новообрядец: В толковании на 11-е правило Лаодикийского собора по славянской Кормчей пишется: «Бяху в древних неции обычаи в церквах бываемии, от них же убо временем ови забвени быша, инии же отнюдь престаша: другая же правила отсекоша». Вот и древняя Церковь Христова отменяла разные предания и обычаи, бывшие в употреблении прежде, и даже не­однократно. Так справедливо ли будет обвинять нашу господ­ствующую церковь за это же самое, что было и в древней Церкви Христовой? Я уверен, что и вы с моим заключением согласны.

Старообрядец: Я согласен с тем, что Лаодикийский со­бор отменил один обычай, существовавший в Церкви, что и пре­жде его тоже отменялись разные обычаи в Церкви, но не согласен с тем, что и ваша церковь в половине XVII века то же самое сде­лала, что и древняя Церковь.

Новообрядец; Почему же не согласны?

Старообрядец: А вот почему. Древняя Христова Церковь отменяла только такие обычаи, которые установлены, во-первых, не известно кем, а во-вторых, они существовали в явное нарушение апостольского учения, как это видно и из приведенного вами приме­ра. Вы прочитали толкование Аристина не все, поэтому и получи­лось у вас неправильное заключение. Прочитаем его сполна: «Бяху в древних неции обычаи в церквах бываемии, от них же убо временем ови забвени быша, инии же отнюдь престаша, другая же правила отсекоша». Вы тут и остановились, но мы прочитаем дальше, чтобы видеть, о каких обычаях здесь идет речь. «От нихже есть един и сей обычай, еже старыя жены в церквах поставляти, и сия первоседницы именовати, и да имеют старейшинство в женах, входящих в церковь, якоже учительницам им поставленным сущим на благочиние, и како и где подобает им стояти наказующе их, таковым убо женам не по­добает быта, ни нарицатися тако, правило се повелевает» (толкова­ние Аристина по славянской Кормчей). Вот о каком обычае говорит­ся в толковании на 11-е правило Лаодикийского собора. Обычай этот противоречит следующим словам святого апостола Павла: «Жены ваша в церкви да молчат, не повелебося им глаголати, но повиноватися, якоже и закон глаголет. Аще ли чесому научитися хотят, в дому своя мужи да вопрошают, срамно бо есть жене в церкви гла­голати» (1 Кор. 14, 34-35). Жене же учити не повелеваю» (1 Тим., 2, 12). Против этого же обычая говорит и св. Шестой вселенский собор в правиле 70-м: «Непозволительно женам во время божественной литургии глаголати, но, по слову апостола Павла, да молчат. Не повелеся бо им глаголати, но повиноватися, яко же и закон глаголет. Аще ли же чесому научитися хотят: в дому своих мужей да вопро­шают» (полный перевод). Отсюда ясно, что Лаодикийский помест­ный собор старался защитить целость и неприкосновенность апо­стольского учения, а не разрушать его, как это сделала ваша церковь по отношению к апостольским преданиям. Вот поэтому-то я и ска­зал, что ваша церковь сделала не то же самое, что сделано св. Лаодикийским собором. Итак, и этот пример, как вы видите, не оправды­вает реформ Никона, бывшего патриарха.

Новообрядец: Да, к сожалению, я вижу, что и этот при­мер, действительно, доказывает только то, что древняя Церковь строго следила, чтобы не было ни малейшего нарушения апо- стольского предания. Но все-таки я и на этом не остановлюсь, а буду приводить еще примеры.

Старообрядец: Хорошо, приводите, я этому очень рад. Побеседуем.

 

О женатых епископах

Новообрядец: Читаю пятое правило святых апостол: «Епископ, или презвитер, или диакон, да не изгонит жены своея под видом благоговения. Аще же изгонит, да будет отлучен от об­щения церковнаго: а оставаясь непреклонным, да будет извержен от священнаго чина». Вот видите, это правило гласит, что если епископ изгонит жену свою, то подлежит отлучению, следователь­но, он (т. е. епископ), должен быть женатый. А Шестой вселенский собор в 12 правиле пишет как раз наоборот: «Аще же кто (из епи­скопов) усмотрен будет сие творящий (т. е. продолжающий и по рукоположении жить со своею женою), да будет извержен» (пол­ный перевод). Если бы церковь не имела права отменять предания апостольские, то и Шестой вселенский собор не отменил бы пятое правило святых апостол. Этот пример как нельзя лучше оправды­вает нашу церковь в отмене некоторых преданий и обрядов.

Старообрядец: Прежде всего я должен вам заметить, что вы несправедливо говорите, что будто св. Шестой вселенский со­бор отменил пятое правило святых апостол. Это неправда; в 12 правиле Шестого собора прямо сказано: «Сие же глаголем не ко отложению или превращению апостольского законоположения».

Новообрядец: Виноват, я выразился неосмотрительно, но все же от этого положение дела не изменяется. Факт отмены если не правила, то самого предания (а это еще важнее) о епископских женах все же остается фактом.

Старообрядец: Чтобы беспристрастно разобраться в этом вопросе, нам необходимо установить следующее: предание ли апостольское жить епископам вместе со своими женами? Не потрудитесь ли дать ответ на этот очень важный вопрос, но толь­ко на основании учения апостольского.

Новообрядец: О, с удовольствием. Апостол Павел пишет к Тимофею: «Верно слово: аще кто епископства хощет, добра дела желает. Подобает убо епископу быти непорочну, единыя жены мужу» (1 Тим., 3, 1, 2). Вот и ответ на ваш вопрос.

Старообрядец: Действительно, это изречение апостола было бы ответом на мой вопрос, если бы не было здесь слова «единыя», но при наличии этого слова нельзя признать его удов­летворительным ответом на поставленный вам вопрос.

Новообрядец: Какое же значение и какой смысл имеет у апостола слово «единьм»?

Старообрядец: Отвечаю вам словами блаженного Феодорита, епископа кирского: «Хорошо, по моему мнению, сказано: единыя жены мужу. Ибо в древности иные, и язычники, и иудеи, имели обычай по закону брака жить вместе с двумя, тремя и более женами» (ч. VII, стр. 685 и 686), Соблюдающих же плот­скую чистоту в то время без труда невозможно было и найти. Отсюда видно, что словом «единыя» апостол указал на то, чтобы не могли пройти в епископы двоеженцы или даже троеженцы.

Новообрядец: Я с этим согласен, что слово «единыя» так и нужно понимать, но одну-то жену все-таки апостол здесь пове­левает обязательно иметь епископу, на чем я именно и стою.

Старообрядец: Нужно быть очень осторожным в толкова­нии священного Писания и самое лучшее самим его не толковать, а следовать толкованию учителей Церкви, как об этом постановлено св. Шестым вселенским собором: «Аще будет исследуемо слово Пи­сания, то не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях, и сими более да удовлетворяют­ся» (19 правило полного перевода). Руководствуясь сим мудрым определением святого собора, я в опровержение ваших последних слов прочитаю слова св. Иоанна Златоуста, толкование его на те же приведенные вами слова апостола Павла к Тимофею: «Апостол ска­зал: подобает епископу быти единыя жены мужу, — сказал не по отношению к настоящему времени: ибо это ныне в Церкви уже не соблюдается, так как епископу прилично украшаться совершенною святостию и чистотою; но сказал так потому, что у иудеев и еллинов, преданных невоздержанию, самым великом делом почиталось и то, чтобы иметь только одну жену. Итак, апостол не закон положил, а только оказал снисхождение к браку и понятиям людей своего вре­мени». То же самое говорит и Матфей Властарь: «Божественные отцы Шестого собора в 12-м правиле совершенно воспрещают ар­хиереям сожительствовать после рукоположения с женами, которые с ними сочетались законами брака прежде рукоположения, и говорят: "не ко отложению того, что законоположено священными апостола­ми в пятом правиле, сие определяем, но прилагая попечение о преус­пеянии Церкви на лучшее". Ибо божественные апостолы вначале, когда церковь при коснении иудеев и еллинском суеверии, оставляла желать лучшего, позволили пользоваться некоторыми отцовскими обычаями. Ибо иудейские и еллинские архиереи не разлучались со своими женами, а иные говорят, и архиереям, проводящим свою жизнь в строгом целомудрии, должно воздерживаться от общения не только с чужими, но и со своими женами, чтобы сие не оставляло подручным их какого-либо повода к соблазну, и приводят апостоль­ское (изречение): «Безпреткновенни бывайте иудеем и еллином, и Церкви Божии», и прочее (1 Кор., 10, 31-33); потом не уважающим постановления сего правила в наказание полагают извержение» («Синтагма» Матфея Властаря, т. 17, стр. 135). Итак, согласны ли вы с толкованием св. Златоуста на приведенные вами слова апостола и Матфеем Властарем?

Новообрядец: Да, согласен, и беру назад свои слова, что апостол повелевает обязательно иметь епископу жену.

Старообрядец: Благодарение Господу Богу, что мы с вами установили, что жить епископам со своими женами не есть предание апостольское, а терпимо было апостолами такое сожительство по снисхождению к людям того времени. Теперь я считаю необходи­мым вместо того, чтобы говорить своими словами, прочитать отно­сительно согласования пятого апостольского правила с двенадцатым Шестого вселенского собора по книге «Пидалион» (греческая Корм­чая) следующее: «Правило о безженстве епископов действовало, только не как вселенское, и прежде Шестого собора. Это видно: а) из Златоуста, который, объясняя слова апостола: «единыя жены муж», говорит: это сказано апостолом не как закон на будущее время, но по снисхождению к тогдашнему положению церкви... Тоща у блудных язычников за великое почиталось и то, чтобы иметь одну жену; но архиерей должен быть украшен совершенною чистотою и святостию»; б) Из карфагенского собора 4 и 33 правил, повелевающих епископам, презвитерам и диаконам воздерживаться от жен. Частное постановление карфагенской церкви Трульский собор возвел отно­сительно епископов в закон для всей Церкви и не встал этим в про­тиворечие ни с пятым апостольским правилом, ни со словами апо­стола Павла («единыя жены»)... а) потому что апостолы позволяли епископам быть женатыми, но не предписывали. Трульский собор ввиду процветания жизни христиан узаконил безбрачие епископов как средство для возвышения жизни их самих; б) апостольское пра­вило воспрещает епископам отлучать от себя жен против (лишь) желания их, но не препятствует разлучаться с ними по общему согласию» (с. 193). Для согласования указанных вами правил каза­лось бы достаточно прочитанного, но чтобы для вас было более убедительно, я вынуждаюсь еще прочитать из книги богослова и канониста вашей церкви об этих же правилах следующее: «На Трульском соборе в первый раз находим положительное правило, чтобы епископы разлучались со своими супругами, которых имели прежде, или чтобы были безбрачны. Но внимательное разсмотрение правила в том самом виде, как оно изложено на соборе, с дополнени­ем других несомненных свидетельств, дает видеть здесь не столько новое установление VII века (когда был Трульский собор), сколько утверждение одного из древнейших и преимущественно уважаемых в Церкви преданий. Поводом к изложению правила на соборе по словам самих отцов собора было то, что "в Африке, в Ливии и в других местах некоторые из епископов по совершившемся над ними рукоположении не оставляли жить со своими супругами". Это заме­чание собора показывает, что безженство епископов составляло уже общий обычай, или предание, Церкви, от которого отступление было только частное, в некоторых местах, и притом производило соблазн в Церкви. Обращаясь к первоначальным правилам церковным, мы видим, что апостольские правила запрещали всем священнослужи­телям (не исключая и епископов) изгонять от себя жен под видом благочестия (апост. 5). Но такие правила объясняются обстоятельст­вами времени, когда духовное сословие недостаточно еще отделя­лось от других и не вполне образовалось, так что в клир допускаемы были лица из всех званий и состояний; а особенно трудно было в первые века из новообращенных язычников и иудеев находить лю­дей, соблюдавших девство в зрелом возрасте или безбрачных. При­том, с одной стороны, иудейские и языческие обычаи допускали свободный развод между супругами, что противно было духу хри­стианства, а с другой стороны, в самом христианстве были секты, как, например, секты енкратитов и маркионитов, которые именно под предлогом чистоты и благочестия гнушались браком и требовали разводов. Между тем, другое апостольское правило (51) говорит: "Аще кто епископ или презвитер удаляется от брака, не ради подвига воздержания, но по причине гнушения браком, как злом, или да ис­правится, или да будет извержен". Следовательно, правило, осуждая только гнушение браком, допускает удаление от брака ради подвига истинного воздержания. Равным образом и церковная история, и правила Церкви положительно свидетельствуют, что как подвиги девства и воздержания вообще, так и соблюдение их в священном сане, особенно епископом, заимствованы от апостольского преда­ния. Так говорит собор Карфагенский (419 г.) в одном из своих пра­вил: "Заблагоразсуждено, чтобы епископы чрез самое посвящение обязанные узами чистоты, как прилично святым и священникам Божиим, воздержны были во всем, дабы от апостолов преданное и от самыя древности содержимое и мы соблюдали; и потому разсуждено, чтобы епископы хранили целомудрие и воздерживались от жен" (правила 3 и 4). Хотя также нет сомнения, что в первые века некоторые епископы посвящены были из женатых презвитеров, но после рукоположения большая часть из них уже прерывала брачный союз с женами; а несомненно и то, что в этот сан (епископский) преимущественно были избираемы лица, не связанные браком и отличные подвигами девства и воздержания. Примеры — все вели­кие святители древней христианской Церкви. Это подтверждается и тем, что лицам, вступившим в клир безбрачными (исключая только чтецов и певцов), совершенно запрещалось после рукоположения вступать в брак (26 правило святых апостол), и тем еще, что таким лицам также строго воспрещалось иметь у себя в доме лиц женского пола под каким бы то ни было предлогом, кроме только матери, се­стры и других ближайших родственниц (Первого вселенского собора правило 3). На соборе Никейском уже была мысль об утверждении постоянного правила, чтобы епископы были безбрачны, а прежде сочетавшиеся браком разлучались со своими супругами; только как некоторые предлагали распространить это правило на всех клириков, собор, по совету святого Пафнутия, одного из египетских епископов, (который сам был девственником и пустынножителем), не решился возлагать на всех это бремя, не для всех удобоносимое. Потому со­бор ограничился только общим правилом, чтобы священные лица, остающиеся вне брака, оставались вне его навсегда и не держали у себя в доме женского пола, кроме вышеуказанных лиц. Но обычай имел силу правила, и епископы преимущественно были избираемы из безбрачных, или, если имели супруг прежде своего рукоположения, то оставляли их по принятии сана. Император Юстиниан Великий (VI в.), утверждая правила церковного благочиния, дает силу закона, касательно избрания епископов, и тому правилу, которое он называет древним и отеческим, чтобы в епископы избираемы были лица мо­нашествующие, или если из белого духовенства, то не имеющие жен, или, по крайней мере, детей, чтобы после рукоположения бес­препятственно могли оставлять своих прежних супруг. Это установ­ление было подтверждено несколько раз (см. сего же собора правило 48). Итак, Трульскому собору принадлежит собственно (только) то, что древнее предание и обычай Церкви, равно и частные повре­менные постановления о безбрачии епископов, он обратил в общее, постоянное правило для всех мест и времен православной Церкви. Вследствие сего, так как при поставлен™ женатых презвитеров в епископский сан необходимое разлучение их с супругами не могло быть без многих затруднений, не могло быть и без собственного их взаимного согласия, чтобы иначе не противоречить правилам апо­стольским (5 правилу святых апостол) и общим законам христиан­ского супружества, то принято Церковью за правило, чтобы в епи­скопский сан возводить монашествующих» («Опыт курса церковно­го законоведения» Иоанна Смоленского, стр. 359-364). Итак, из про­читанных свидетельств ясно усматривается, что хотя в древности и были случаи сожительства епископов с женами, но это делалось не по преданию апостольскому. Да и могло ли быть такое предание от святых апостолов, когда сами они оставили все и пошли вслед своего Учителя, как это видно из самого св. Евангелия: «Тогда отвещав Петр, рече Ему: се мы оставихом вся и вслед Тебе идохом: что убо будет нам; Исус же рече им: аминь глаголю вам, яко вы шедшии по Мне, в паки бытие, егда сядет Сын человеческий на престоле славы Своея, сядете и вы на двоюнадесяте престолу, судяще обеманадесяте коленома Израилевома» (Мф., 19, 27-28). Таким образом, положи- тельно выяснилось, что Шестой вселенский собор 12 правилом не пре­дание апостольское отменил, но запретил усмотренное им отступле­ние от всеобщей практики св. Церкви, имеющей свое начало от святых апостолов. Ваша же господствующая церковь запретила на соборах не отступление, а соблюдение предания святых апостолов, и потому и этот пример только осуждает вашу церковь, но ничуть не оправдывает.

Новообрядец: Как ни убедительно вы доказываете, что епископы в древнее время жили со своими женами не по преда­нию апостольскому и, пожалуй, с вашими доводами можно со­гласиться, но я вам докажу, что даже сами апостолы, будучи на проповеди, продолжали сожительство со своими женами.

Старообрядец: Вот как! Где же это вы такое свидетель­ство отыскали?

Новообрядец: Я вижу, что вы начинаете уже насмехаться надо мной, когда с таким как бы удивлением спрашиваете: где я такое свидетельство нашел, что апостолы, будучи на проповеди, продолжали жить со своими женами, а сами, будто, этого свиде­тельства и не знаете!

Старообрядец: Простите Бога ради, но я говорю вам серьезно, а не в насмешку. Прошу указать: где написано такое свидетельство?

Новообрядец: Слушайте, что апостол Павел к коринфянам пишет: «Мой ответ востязующим мене сей есть: еда не имамы власти ясти и пита; еда не имамы власти сестру жену водити, яко и прочии апостоли, и братия Господня, и Кифа» (глав. 9, ст. 4 и 5). Вот вам ясное свидетельство, что апостолы, хотя и не все, и во время проповеди жили со своими женами. Я никоим образом не могу допустить, чтобы вы не знали этого свидетельства.

Старообрядец: Справедливо вы сказали, что это свиде­тельство мне известно, но несправедливо утверждаете, что отсю­да видно, что апостолы и во время проповеди жили вместе со своими женами. Я уже имел случай сделать вам предостережение относительно исследования св. Писания, что толковать его толь­ко так должно, как протолковали святые отцы и учители Церкви (см. 19 правило Шестого вселенского собора); это же самое я повторяю вам и теперь. Итак, посмотрим, как это место объяс­няют святые отцы. Блаженный Иероним пишет против Иоавиниана следующее: «В силу этого положения Петр и прочие апосто­лы, — говорю это, излишне уступая ему (Иоавиниану), — хотя имели жен, но тех, которых пояли в то время, когда не знали Еван­гелия. Взятые впоследствии на апостольство, они оставляют брачную обязанность. Ибо когда Петр от лица апостолов сказал Господу: се мы оставихом вся и вслед Тебе идохом. Господь отве­чал ему: "Аминь, глаголю вам: всякий, кто оставит дом, или роди­телей, или братьев, или жену, или детей царствия ради Божия, получит гораздо больше в веке сем, и в веке будущем жизнь веч­ную" (Мф., 19, 27). А если в доказательство того, что все апо­столы имели жен, он противопоставит нам: еда не имамы вла­сти "женщин или жен "водити, яко и прочие апостоли и Кифа, и братия Господни, — то пусть он прибавит и то, что стоит в грече­ских кодексах: еда не имамы власти «сестер, женщин или жен» водити; — из чего видно, что он сказал о других святых женщи­нах, которые по иудейскому обычаю служили учителям из своего имения; как мы знаем, это часто делалось и самому Господу. Это показывает и порядок речи: еда не имамы власти ясти и пити или сестер жен водити (1 Кор., 9, 5). Когда прежде говорится о ядении и питии и о распоряжении расходами, и здесь же упоминается о женщинах-сестрах, то, очевидно, должно разуметь не жен, а тех, как мы сказали, которые служили от своего имения. Это и в Ветхом Законе пишется о той сунамитянке, которая имела обыкновенно принимать Елисея и давать ему стол и хлеб, и светильник, и про­чее. И, конечно, если мы в γυναικες разумеем жен, а не женщин, то прибавление сестер уничтожает жен и показывает, что это были сестры по духу, а не супруги» (ч. 4, стр. 168-169).

Преподобный Иосиф Волоколамский пишет: «Видиши ли, како святии апостоли девство и чистоту любляху и до смерти о сем пострадаша. И аще царем и князем, и вельможам, и не токмо мужем, но и женам повелеваху чисто и целомудренно житие жити, и мужем совещеваху от своих жен отлучатися, и женам от своих мужей отступати, чистаго ради целомудреннаго жития: то кольми паче сами чисто и целомудренно и безженно житие живяху. И аще бы сами с женами жили, то како инем совещеваху от жен отлучатися, и чистое и целомудренное житие жити, яко же свидетельствуют прежде реченная словеса. А еже святый апостол Павел глаголет: еда не имам власти сестру жену водити (1 Кор., 9, 5): се рече о добре верующих женах, иже последоваша апо­столом и служаху им в проповеди евангельстей, яко же и Христу послужиша прежде. Того ради и апостол нарицает их сестры, глаголет бо: еда не имам власти сестру жену водити» («Просве­титель», слово 11). В согласие с этим пишет в толковании на эти же слова апостола и блаженный Феодорит Кирский: «Сие же сестру жену водити, иные толковали так, что как за Господом следовали верные жены, снабжавшия учеников необходимою пищею (Лк., 8, 3), так и за некоторыми апостолами следовали жены, которые показывали в себе горячую веру, привязаны были к их учению и содействовали божественной проповеди» (ч. VII, стр. 228-229). То же самое свидетельствуется и в книге «Руково­дство к изъяснительному чтению книг Нового Завета»: «"Еда не имамы власти сестру жену водити". Это место разными толкова­телями понимается различно. Обыкновенно представляют так, что апостол говорит здесь о власти иметь жену, быть женатым на сестре — христианке, как другие апостолы, как братья Господни и как Кифа, о котором действительно известно, что он был женат (Мф., 8, 14). На греческом ----- не то же значит, что латинское ducere uxorem — жениться, но водить жену в качестве спутницы. За апостолами, как за Исусом Христом, ходили женщи­ны, которые помогали им от имений своих и разделяли с ними труды проповеди; но апостолы Павел и Варнава отказывались от вспомоществования таких женщин, хотя, подобно другим апосто­лам, могли бы иметь их при себе. Апостол спрашивает: разве он один и Варнава не имеют права иметь спутницами женщин из сестер, т. е. из христианок?» (стр. 210 и 211). Это последнее свиде­тельство хотя принадлежит не святому отцу, но ввиду полного его согласия с вышеприведенными святоотеческими свидетельствами, оно не представляется излишним, тем более, что книга эта издана с разрешения духовной цензуры вашей господствующей церкви. Из приведенных святоотеческих и других свидетельств следует, что «сестер жен» у апостола Павла должно разуметь не супруг, а спут­ниц, содействующих апостольской проповеди.

Новообрядец: Да, действительно, теперь я вижу, что св. Писание по своему разуму толковать нельзя, а должно следовать толкованию святых отец; в противном случае можно впасть в заблуждение. Но как бы то ни было, а я опять пойду дальше и буду приводить еще примеры из быта древней Христовой Церкви и во что бы то ни стало докажу, что наша церковь господствую­щая не лишилась православия чрез отмену некоторых преданий и обрядов, бывших в употреблении до патриарха Никона.

Старообрядец: Хорошо, пожалуйста, приводите все, что вы знаете. Не торопясь, разберемся.

 

О праздновании субботы

Новообрядец: В Кормчей есть особые правила святых апостол Петра и Павла, из которых первое правило гласит следующее: «Аз Петр и Павел заповедуема людем, делати пять дней в недели. В субботу же и в неделю да упражняются в церковь, поучения ради еже на благоверие» (славянская Кормчая). Из это­го правила видно, что субботу должно праздновать. Лаодикийский же собор 29-м правилом запрещает сие: «Не подобает хри­стианам иудействовати и в субботу праздновати, но делати им в сей день, а день воскресный преимущественно праздновати, аще могут, яко христианам. Аще же обрящутся иудействующие да будут анафема от Христа» (полный перевод).

Видите ли, как св. Лаодикийский собор постановил; он даже анафеме предал празднующих субботу, несмотря на то, что апо­столы повелели ее праздновать. На этот пример я особенно об­ращаю ваше внимание, ибо вы всегда говорите, что наша церковь предала проклятию лиц, содержащих двуперстное сложение для крестного знамения и другие дониконовские обряды неправиль­но, и что главным образом за это проклятие она и лишилась пра­вославия. Я, конечно, не стану подробно рассуждать о клятвах наших соборов: на кого и за что они были, ибо у нас с вами речь не о клятвах, и даже допускаю, что клятвы были положены на двуперстников, т. е. держателей, по-вашему, апостольского преда­ния. Но вот как раз то же самое сделал и св. Лаодикийский со­бор; он предал анафеме празднующих субботу по заповеди пер­вого правила святых апостол Петра и Павла. Стоглавый собор, на который вы всегда любите ссылаться в вопросе о двуперстии и считаете его (собор) даже святым, опять установляет праздновать субботу; другими словами: Стоглавый собор установил то, что с клятвою запретил св. Лаодикийский собор. Теперь прошу вас ответить мне на следующий вопрос: признаете ли вы Лаодикий­ский собор, предавший анафеме празднующих субботу, и Стогла­вый собор, отменивший эту клятву, — православными?

Старообрядец: Вполне признаю.

Новообрядец: Ну, вот и благодарю вас за это, — значит, вы должны признать и нашу церковь православной в том, что она отменила, по-вашему, апостольское предание, — двуперстное сложение, — как это сделал Лаодикийский собор по отношению к первому правилу святых апостол Петра и Павла, и в том, что наша церковь отменила клятву Стоглавого собора, как это сделал сам Стоглавый собор по отношению к 29-му правилу Лаодикийского собора. Если же и после этого вы не признаете нашу цер­ковь православной, то, значит, вы уже прямо только упорствуете.

Старообрядец: Я еще в начале нашей беседы имел случай вам заявить, что если вы будете со мной беседовать беспристраст­но, не по-миссионерски, то при помощи Божьей мы по всем пред­метам придем с вами к единомыслию. До сих пор вы беседовали спокойно, но в последних ваших словах заметно стала проявляться прямо-таки «миссионерская» логика, и вы позволили себе исказить точный смысл приведенных вами правил и поставить их между собою в противоречие. Но может ли быть противоречие в прави­лах? Посмотрим, что нам на это скажет толкователь правил Зонара: «Не должно думать, что каноны дают противоречивые предписа­ния» (толкование его на 14 правило святых апостол). Ясно, что противоречия в правилах быть не может. После этого нам только остается с вами устранить сделанное вами противоречие, — и вопрос будет ясен. Итак, обратимся к первому правилу святых апостол Петра и Павла, прочитанному вами первым, и посмотрим: есть ли тут противоречие с Лаодикийским собором. В апостоль­ском правиле говорится: «В субботу же и в неделю да упражняют­ся в церковь, поучения ради еже на благоверие». Теперь прочитаем правило Лаодикийского собора, только не 29-е, а 16-е: «В субботу читати и евангелие с другими писаниями» (полный перевод). Ска­жите мне откровенно: есть тут противоречие?

Новообрядец: Здесь противоречия никакого нет, но ведь я вам прочитал Лаодикийского собора правило 29-е, а не 16-е; почему же вы о нем не упоминаете? А с этим-то я согласен.

Старообрядец: Отлично. Теперь приступим и к 29-му правилу того же Лаодикийского собора: «Не подобает христиа­нам иудействовати и в субботу праздновати, но делати им в сей день: а день воскресный преимущественно праздновати, аще могут, яко христианам. Аще же обрящутся иудействующие: да будут анафема от Христа». Чтобы точнее усвоить смысл этого правила, необходимо прочитать толкование на него Вальсамона, который пишет следующее: «Прочти 70-е правило святых апо­столов, недозволяющее верным поститься или праздновать с иудеями. А поелику, как мы сказали в 16-м правиле настоящего собора, некоторые в субботу соблюдали совершенное бездейст­вие от всякого занятия и от самых божественных псалмопений, что свойственно иудейской религии, а в том правиле отцы опре­делили только о чтении святого Евангелия и божественных пи­саний, то теперь они повелевают, что верные не должны остав­лять своих занятий, по иудейскому обычаю, но должны в субботу работать, а чтить воскресный день ради воскресения Господа, и воздерживаться от занятий, и присутствовать в церквах. Впро­чем, и это, то есть, чтобы не работать в воскресный день, не при­нудительно заповедали, но присовокупили: аще могут верные. Ибо, если кто по бедности или по другой какой-либо необходи­мости будет работать и в воскресный день, не подвергнется осу­ждению». Отсюда видно, что 29-е правило осуждает не тех, кто в субботу «упражняется в церковь ради поучения еже на благоверие», но тех, кто совершенно бездействует «по иудейскому обычаю» и удаляется даже божественных псалмопений, «что свойственно иудейской религии». Иудейская же религия испове­дует, что в субботу должно совершенно бездействовать, а день воскресный она не считает и за праздник и потому дозволяет в этот день работать; почему и сказано в самом 29-м правиле в устранение иудейства; «а день воскресный преимущественно праздновати». Если же мы, по совету Вальсамона, прочтем 70-е правило святых апостол, гласящее: «Аще кто, епископ, или презвитер, или диакон, или вообще из списка клира, постится с иу- деями или празднует с ними... да будет извержен. Аще же мирянин, да будет отлучен», и если прочтем еще 12-е правило святого апостола Павла, которое говорит: «Еллинским баснем последуяи, или жидов­ским обычаем, аще не преложится от того, да извержется», то увидим, что Лаодикийский собор и 29-м правилом не противоречит святым апостолам, потому что он этим правилом предает анафеме «иудействующих», как еще яснее об этом свидетельствует Вальсамон в толко­вании на 70 правило святых апостол: «Но не говори, что сии иудейст-вуют, как будто бы были единамысленны с иудеями; ибо таковые непременно подвергнуты будут не одному извержению или отлуче­нию, но всецелому лишению общения, как повелевает и 29-е правило Лаодикийского собора». Итак, ясно, как Божий день, что Лаодикий­ский собор 29-м правилом предал анафеме единомудрствующих с иудеями, что осуждают и святые апостолы правилами: 70-м всех свя­тых апостолов и 12-м апостола Павла. Собираться же для поучения на благоверие в субботу одинаково дозволяют как первое правило святых апостол Петра и Павла, так точно и 16-е правило Лаодикииского собо­ра, а потому и Стоглавый собор не отменял клятвы Лаодикииского собора, положенной на иудействующих, а лишь привел в руководство то же, указанное вами первое правило святых апостол Петра и Павла, вполне согласующееся с Лаодикийским собором. Теперь скажите мне: есть ли противоречие между первым правилом святых апостол Петра и Павла, 29-м Лаодикииского собора и 95 главой Стоглавого собора?

Новообрядец: Теперь я вижу, что противоречия между этими правилами нет.

Старообрядец: Еще спрошу вас: можно ли признать иудей­ством собрание православных христиан в церковь для слушания св. Писания, или, что то же, «для поучения на благоверие» в субботу?

Новообрядец: Святое Писание слушать, или «поучаться на благоверие» не только в субботу, но и ежедневно не возбраня­ется, и не только не возбраняется, но и должно, необходимо. Ибо апостол Павел к Тимофею об этом пишет: «Внимай себе и уче­нию: и пребывай в них. Сия бо творя, и сам спасешися и послушающии тебе» (1 Тим., 4, 16). Но я остаюсь в недоумении отно­сительно выражения слов в славянской Кормчей; там написано в 29-м правиле Лаодикииского собора следующее: «Аще и апо­стольская заповедь повелевает в субботу праздновати. Но отцем сего творити не повелевшим; но в неделю праздновати повелеша и не делати» (славянская Кормчая). Здесь это место прямо гово­рит, что субботу праздновать постановили апостолы.

Старообрядец: Простите, что я напоминаю вам о том, что в правилах противоречия быть не может. После вышеизло­женного разъяснения, беспристрастному собеседнику не должно больше оставаться в недоумении, но раз таковое есть, то необхо­димо и его, т. е. недоумение, устранить, и чтобы скорее и понят­нее было можно устранить это ваше недоумение, следует только спросить вас: кем первоначально установлено празднование суб­боты, апостолами ли? Потрудитесь ответить.

Новообрядец: Празднование субботы первоначально было еще установлено ветхозаветным законом, чрез Моисея.

Старообрядец: А вы говорите, что апостолы это поста­новили. Вот и разрешилось ваше недоумение.

Новообрядец: Не я говорю, что апостолы установили праздновать субботу, а это написано в Кормчей.

Старообрядец: Но ведь в Кормчей это сказано на осно­вании первого правила святых апостол Петра и Павла?

Новообрядец: Да, другого основания нет.

Старообрядец: Хорошо. В первом правиле святых апо­стол Петра и Павла сказано: «В субботу и в неделю да упражня­ются в церковь поучения ради еже на благоверие», и Лаодикий­ский собор 16-м правилом говорит: «В субботу читать Евангелие с другими писаниями», а затем вы и сами сказали, что не только в субботу можно читать св. Писание, но и всегда, и даже необхо­димо, и привели еще в основание слова апостола Павла. Как же после этого вы можете оставаться в недоумении?

Новообрядец: Так-то так, но все же есть такие слова в Кормчей, что апостолы повелели праздновать субботу.

Старообрядец: Да, есть, но такое празднование, какое содержится в правиле святых апостол, не противоречит 29-му пра­вилу Лаодикииского собора, потому что Лаодикийский собор не мог запретить то, что в другом своем правиле (16) постановил, а также и не мог запретить то, что святые апостолы постановили, а святые апостолы постановили не то, что Лаодикийский собор 29-м правилом запретил.

Новообрядец: А как вы думаете: по какой причине было написано это 29-е правило отцами Лаодикийского собора?

Старообрядец: Мое мнение, конечно, не должно быть ав­торитетным ни для вас, ни для кого, но высказать его я не считаю предосудительным, тем более, что оно не расходится со смыслом самого 29-го правила. Здесь, по моему мнению, причина была та, что некоторые христиане в субботу праздновали по-иудейски, а в вос­кресенье работали; против этого-то и сказано в правиле, чтобы день воскресный «преимущественно» праздновали, как христиане, а иудействующие осуждаются. Иудеиствующие же и есть именно те, которые б субботу празднуют, а день воскресный не почитают даже и за праздник. В дополнение же всего сказанного я вам прочи­таю еще слова св. Игнатия Богоносца к магнисианам, которые прямо отвечают на ваше недоумение: «Не к тому убо субботствуем иудей­ски, яко праздностем радующеся... Но кийждо от нас да субботствует духовно, учению закона радуяся... По субботе же да празднует всяк христолюбец день воскресный воскресения ради, Царя и Вла­дыку всех дней... Идеже бо христианство тамо несть иудейство». Теперь вы мне скажите, что может быть для вас удовлетворительнее этих замечательных слов св. Игнатия Богоносца? Неужели и после этого вы еще будете в недоумении?

Новообрядец: Нет, я теперь, после прочитанных вами слов св. Игнатия Богоносца, окончательно разрешил свое недо­умение и убедился, что противоречия в прочитанных мною пра­вилах о субботе никакого нет, а также нет никакого отменения апостольского предания в правиле Лаодикийского собора и в Стоглавом. Только что наши миссионеры никогда в этом не соз­наются; они все будут стоять на своем.

Старообрядец: О миссионерах мы здесь и речи заводить не будем. Нам-то, старообрядцам, больше вашего известно, что миссио­неры правду говорят только «по ошибке», или «по недоразумению», почему я и просил вас рассуждать со мной не «по-миссионерски».

Новообрядец: Теперь стало понятно, что Лаодикийский собор не отвергал никакого предания апостольского и об этом речь кончена, но я вам из практики древней церкви докажу, что и тогда существовали в ней даже такие обряды, как празднование субботы, и другие, которые имеют свое происхождение от иудей­ства, однако древняя церковь за содержание их не считалась ли­шившеюся православия, точно так же и наша господствующая церковь за содержание троеперстия и других, хотя бы и новых обрядов, не употреблявшихся в русской церкви до Никона, не может считаться лишившеюся православия.

Старообрядец: Укажите пожалуйста, где это написано, что древняя церковь содержала такие обычаи, как празднование субботы, и вместе с тем считалась вполне православною. Только прошу указать именно иудейское празднование, а не такое, какое указано в первом правиле святых апостол Петра и Павла и у св. Игнатия Богоносца.

Новообрядец: Слушайте. Я читаю из книги «Беседы апо­стольские», где св. Иоанн Златоуст пишет: «Ныне же суть у нас мнози тойжде со иудеи постятся и равно субботы хранящий, и терпим добльственне» («Беседы апостольские», стр. 1476, на Первое посла­ние галатам). И в другом месте той же книги читаем: «Аще бо и не обрезуются ныне мнози, постят же и субботу хранят» (там же, стр. 1507). Вот видите, как древняя церковь поступала. «Мы, — говорит св. Златоуст, — субботу хранящих терпим добльственне».

Ясно, что наша церковь не лишилась православия за содержа­ние хотя бы и не апостольского предания — троеперстия, как не лишилась его и древняя церковь за содержание даже иудейского обычая, празднования субботы.

Старообрядец: Это вы прочитали по самой книге «Бесе­ды апостольские», или по другой какой?

Новообрядец: Нет, самой книги «Беседы апостольские» у меня нет; это я прочитал по книжке: «Ответы на 105 вопросов» миссионера нашего Е. Антонова, но ведь ссылка сделана на «Бе­седы апостольские» верно, даже вот и страницы указаны, ведь это можно проверить. Что же, разве вы не верите этому?

Старообрядец: Я написанному в «Беседах апостольских» верю, но только не верю миссионеру Антонову, который здесь наме­ренно упустил важные слова Златоуста, следующие за приведенны­ми им. В этом он поступил чисто «по-миссионерски», т. е. исказил смысл слов святого отца. Не правду ли я сказал, что миссионеры правду говорят только «по недоразумению» или «по ошибке»?

Новообрядец: В чем же дело?

Старообрядец: А вот в чем: книга «Беседы апостольские» у меня под руками, и мы посмотрим, в каком смысле св. Златоуст выра­зил приведенные вами слова, в том ли, - что практиковавшееся тогда празднование субботы и соблюдение других иудейских обычаев при­знавалось делом благочестивым и чистоты веры не нарушающим, или напротив. Итак, читаем те же места, на которые Антонов сделал ссыл­ки: «Ныне же суть у нас мнози тойжде со иудеи постятся и равно суб­боты хранящии, и терпим добльственне, паче же окаянне». Видите, как Антонов недобросовестно приводит свидетельства из Писания; он последние слова «паче же окаянне» пропустил, и смысл получился не тот, что, как вы сказали, древняя церковь будто содержала иудейские обряды и считалась за это православною, но даже нет и того, что «цер­ковь содержала», а только св. Златоуст замечал некоторых христиан содержащими иудейские обычаи и говорил, что хотя мы это и перено­сим великодушно, но делаем это недостойно, беззаконно, «окаянне». Указывая на нарушение христианами закона соблюдением некоторыми из них иудейских обычаев, св. Златоуст указывал еще и соблюдение теми же христианами и еллинских обычаев, - так, он пишет об этом дальше: «И что глаголю яже иудейская? Ибо и еллинския обычаи у некоторых от нас блюдутся, чародеяния и волхвования, и знамения пытлива, и дней блюдения» («Беседы апостольские», л. 1476). Неужели отсюда следует заключать, что это Церковь содержала? Ведь содер­жать, значит - иметь, соблюдать, хранить; неужели Церковь все это во время св. Златоуста соблюдала и хранила! Нет, такое заключение есть прямо заблуждение, хула на св. Церковь. Св. Златоуст, этот бич нару­шителей закона христианского, прямо говорил о таких христианах, что «сия творят отревающе себе от благодати» (Беседы апост., л. 1507).

И если уж вы хотите реформу Никона оправдать этим примером, то должны признать употребление вашею церковью новшеств также делом незаконным, недостойным, «паче же окаянным», как это гово­рил Златоуст о соблюдении празднования субботы, и что вы это де­лаете «отревающе себе от благодати». Или же, в другом случае, должны признать, что существующие в данное время в народе, име­нующемся христианами, еллинские обычаи, чародеяния и волхвова­ния, содержит и хранит ваша церковь.

Новообрядец: Но ведь это будет нелепость, если признать, что наша церковь содержит волхвования. Как же это можно!

Старообрядец: Следовательно, нелепость и то, что пример этот, приведенный вами, оправдывает вашу церковь в проклятии православных преданий. Хотя, строго судя, нельзя утверждать и того, что ваша церковь не содержит волхвования, ибо она содержит в своих Требниках заклинание под именем мученика Трифона, в кото­ром после заклинания гусениц именем Божиим, Пресвятыя Богоро­дицы и всех святых заклинает великим именем, на камени написан­ном и не разседшимся, но растаявшим яко воск. Согласно же учения св. Селивестра, папы римского (в житии его 2-го января, Четь-минея) это имя, на камени написанное, есть имя диавольское. Следователь­но, ваша церковь это диавольское имя считает сильнее имени Божия; но это между прочим; это к нашему предмету беседы не относится. Итак, и этот пример не оправдывает вашу церковь.

Новообрядец: О заклинании, существующем в наших Потребниках под именем мученика Трифона, нам рассуждать сейчас не время, ибо у нас с вами вопрос не об этом, а я со своей стороны продолжу доказательства в защиту нашей церкви и все-таки докажу, что чрез отмену некоторых преданий церковных наша грекороссийская церковь не лишилась православия.

Старообрядец: Хорошо. Доказывайте.

 

О посте в субботу и неделю

Новообрядец; Читаю правило 64-е святых апостол: «Аще кто из клира усмотрен будет постящимся в день Господень, или в субботу, кроме единыя токмо (Великия субботы): да будет извержен. Аще же мирянин, да будет отлучен». Вот, видите, святые апостолы безусловно воспретили поститься в воскресенье и в субботу (кроме Великой субботы) всем: и клирикам, и мирянам. А Вальсамон в толковании на это правило говорит, что для под­вижников это правило необязательно. Однако церковь за это исключение Вальсамона не считает утратившим православие, несмотря на то, что он идет против апостольского правила.

Старообрядец: Святые апостолы этим правилом воспрети­ли не подвиг воздержания, а то, что некоторые считали для себя обязательным поститься в эти дни, т. е. каждую субботу и в вос- кресенъе, как, например, постятся католики в субботу. Поэтому Вальсамон, сделав исключение для подвижников, не стал в противо­речие с самим правилом, а тем более не сделался чрез это наруши­телем апостольского постановления, так как те же святые апо­столы клириков, не вкушающих и в праздники мяса и вина ради под­вига воздержания, не осуждают, как это видно из других апостоль­ских правил: например, правило 53-е гласит: «Аще кто епископ, или презвитер, или диакон, во дни праздников не вкушает мяс и вина, гнушаяся, а не ради подвига воздержания: да будет извержен». Точно так же и 51-е правило гласит о тех, кто вовсе удаляется от брака, и мяса, и вина: «Аще кто епископ, или презвитер, или диакон, или во­обще из священного чина, удаляется от брака и мяс, и вина, не ради подвига воздержания, но по причине гнушения... или да исправится, или да будет извержен из священнаго чина и отвержен от церкви. Такожде и мирянин» (Кормчая полного перевода). Ясно, что и здесь вы не нашли оправдания своей церкви.

 

О крещении в молитвеннице

Новообрядец: А вот еще пример: читаю правило 59-е Шестого вселенского собора: «Крещение да не совершается в молитвеннице, внутри дома обретающейся; но хотящие удостоитися пречистаго просвещения к кафолическим церквам да прихо­дят и тамо сего дара да сподобляются. Аще же кто обличен будет не хранящим постановленнаго нами: то клирик да будет извер­жен, а мирянин да будет отлучен». А Двукратный собор 12-м правилом с соизволения местного епископа разрешает крестить и литургисать в молитвеннице. Вот видите, тоже есть изменение, да вообще таких примеров очень много, и я еще их приведу.

Старообрядец: Согласен с вами, что вы много приведете примеров, но не приведете ни одного такого, который бы мог служить оправданием вашей церкви в отменении древних свято-церковных преданий и признаний их еретическими. Как сейчас увидим, что и этот пример ничуть не оправдывает вашу церковь. Вы прочитали 59-е правило Шестого вселенского собора, что нельзя совершать таинство святого крещения в молитвеннице, а почему же вы не прочитали 31-е правило того же Шестого вселен­ского собора, которое гласит следующее: «Определяем, чтобы свя­щеннослужители, священнодействующие или крещающие в молит­венных храмах, находящихся внутри домов, творили сие не иначе, как по изволению местного епископа. Того ради, аще который кли­рик не будет соблюдати сего таковым образом, да будет извержен».

Не то же ли самое здесь, что и в 12-м правиле святого Дву­кратного собора, указанном вами?

Новообрядец: Да, 12-е правило Двукратного собора и 31-е Шестого вселенского собора вполне тождественны между со­бою, но 59-е правило Шестого собора безусловно воспрещает крестить в молитвеннице, значит, здесь есть противоречие.

Старообрядец: Нет, в правилах противоречия быть не может! Ставить правила соборные между собою в противоречие свойственно только вашим миссионерам, от которых, очевидно, и вы в этом позаимствовались, а я, как защитник святой Истины, постараюсь согласовать эти правила — и не своими словами, а словами толкователя священных правил Зонара. Вот что он пишет в толковании на 59-е правило Шестого собора: «Это правило, ка­жется, решительно запрещает быть крещению в молитвеннице, находящейся внутри дома, а дерзнувшего это сделать посвященно­го извергает, а мирянина отлучает. А 12-е правило Двукратного собора, бывшего в храме святых апостолов, требует, чтобы литургисающие в молитвеннице, находящейся внутри дома, были из­браны, то есть определены, особо назначены местным епископом. Итак, из обоих сих правил выводится то заключение, что и не со­вершенно запрещено совершать священнодействие в такой молит­веннице и крестить, и не всякому дозволено. Но отцы хотели, чтобы имеющие священнодействовать в молитвенницах были определен­ные и известные, и чтобы кроме них другому не дозволено было это делать, и чтобы это не было предоставлено произволу каждого священника, чтобы дозволение на это получаемо было от епископа страны. Те, которые совершают сие по собственному дерзновению, подлежат извержению, а имеющие с ними общение отлучаются. И 31-е правило сего Шестого собора повелевает священнодейство­вать и крестить в таковом молитвенном доме по изволению епи­скопа». Итак, ясно, что здесь в правилах противоречия нет, и как я уже неоднократно доказывал, быть не может, а потому и этот при­мер не оправдывает вашу церковь. Теперь прошу продолжать то, что вы находите нужным сказать в защиту своей церкви.

 

О браке диаконов

Новообрядец: Теперь я прочитаю 10-е правило Анкирского поместного собора: «Поставляемые в диаконов, аще при самом поставлен™ засвидетельствовали и объявили, что они имеют нужду оженитися и не могут без того пребыти: таковые, после сего оженившись, да пребывают в своем служении, поели­ку сие позволено было им от епископа». Вот видите, святой по­местный собор Анкирский дозволяет диакону вступать в брак после рукоположения, а Шестой вселенский собор запретил это своим шестым правилом. Однако никто не осмелится сказать, что Шестой вселен. собор за отмену постановления Анкирского со­бора лишился православия.

Старообрядец: К вашему сожалению, и здесь нет оправ­дания вашей церкви, а, наоборот, есть тягчайшее обвинение. Здесь св. Шестым собором было отменено такое действие, кото­рое явно противоречило апостольскому постановлению, как это видно из правила: «Понеже речено в апостольских правилах, яко из производимых в клир безбрачных, токмо чтецы и певцы могут вступати в брак, то и мы, соблюдая сие, определяем: ни иподиа­кон, ни диакон, ни презвитер, не имеет позволения, по соверше­нии над ним рукоположения, вступати в брачное сожительство: аще же дерзнет сие учинити, да будет извержен». Толкование Аристина: «10-е правило Анкирского собора повелевает, чтобы имеющий быть презвитером или диаконом и засвидетельство­вавший при самом рукоположении, что он не может оставаться безбрачным, но желает взять жену, вступал в брак и после руко­положения и оставался в своем служении. А настоящее правило, следуя 26-му апостольскому правилу, отменяет таковое правило и совершенно возбраняет презвитеру, диакону и иподиакону, после рукоположения, устроять себе брачное сожитие» (Кормчая пол­ного перевода). Апостольское же правило 26-е гласит следующее: «Повелеваем, да из вступивших в клир безбрачными желающие вступают в брак одни токмо чтецы и певцы». Таким образом, отсюда следует только то, что отцы Шестого вселенского собора считали обязательным исполнять в точности постановления апостольские. А ваша господствующая церковь поступила как раз наоборот, т. е. постановила предать анафеме следующих апо­стольскому преданию — двоеперстному сложению.

 

О молении на восток

Новообрядец: Теперь послушайте, я вам прочитаю 91-е правило Василия Великого, то самое правило, которое вы мне читали в начале нашей беседы, из которого вы непременно должны увидеть, что даже апостольские предания можно отме­нять и в то же время оставаться православным. Итак, читаю: «Из сохраненных в Церкви догматов и проповеданий некоторые мы имеем от письменного наставления, а некоторые прияли от апо­стольского предания, по преемству в тайне, и те, и другия имеют едину и ту же силу для благочестия. И сему не воспрекословит никто, хотя мало сведущий в установлениях церковных. Ибо аще предприимем отвергати неписанные обычаи, аки не великую имеющие силу: то неприметно повредим Евангелию в главных предметах, или паче сократим проповедь в единое имя без самыя вещи. Например... к востоку обращатися в молитве какое Писа­ние нас научило?» Вот, видите, св. Василий Великий моление на восток называет неписанным апостольским преданием, а благо­честивый папа Лев с клятвой воспретил православным обра­щаться на восток с молитвой, но ведь никто не считает за это папу Льва еретиком. Точно так же и вы, старообрядцы, не долж­ны считать еретиком бывшего патриарха Никона за отмену неко­торых, хотя бы и православных, преданий св. Церкви.

Старообрядец: Скажите пожалуйста, откуда это видно, что папа Лев именно с клятвой воспретил обращаться на восток в молитве?

Новообрядец: Это я прочитал в книге нашего миссионера Александрова под названием: «Выписки из творений святых отцов и учителей церкви», на странице 301-й. Он там ссылается на летопись Барония и даже приводит цитату из этой летописи.

Старообрядец: Я уже просил вас неоднократно, чтобы беседовать со мною не по-миссионерски, а беспристрастно, тогда только и можно узнать истину. Что, действительно, это так, и чтобы вы в справедливости моей к вам просьбы и сами убедились, я покорнейше прошу вас прочитать эту цитату по самой летописи Барония.

Новообрядец: Извините, у меня под руками нет этой книги, но я могу прочитать по книге Александрова.

Старообрядец: Хорошо, читайте.

Новообрядец: «А понеже древний обычай церковный бе и есть на восток солнца молитися. В то время, ради сих манихеев возбрани Лев на восток солнца обращатися молящимся, бояся дабы прикладом оных мерзостных идолопоклонства коего-либо не творили» (Бароний, Лето Господне 443, числа 1-2).

Старообрядец: Где здесь сказано слово «с клятвою?»

Новообрядец: В летописи этого слова нет. Это слово Александрова, но ведь от этого вам, старообрядцам, не легче. С клятвою, или без клятвы, но все-таки папа Лев воспретил соблю­дать неписанное апостольское предание.

Старообрядец: О том, что воспретил папа Лев, мы погово­рим. Зачем же вы сразу так не сказали, что слова «с клятвою» в летопи­си нет? Очевидно, вы желали с намерением это слово приписать лето­писцу Баронию, чтобы усилить авторитет вашего примера. Вот это-то и есть «по-миссионерски», что слова, выраженные миссионерами, выдаются за слова истории, а то и за слова святых отец, что еще хуже. Теперь обращаюсь к существу приведенного вами примера. Во время папы Льва были еретики манихеи, которые поклонялись солнцу, как об этом свидетельствует тот же Бароний: «Многим из Африки манихеем мерзким еретиком в Рим стекшимся, велие на искоренение их сотвори тщание Лев папа. На проповеди заблуждения их обличаше: яко не веруют о истинной во Христе плоти и о истинном страдании и смер­ти... яко солнцу кланяются» (Лето Господне 443, число 1-е). Отсюда видно, что папа Лев воспретил православным обращаться в молитве на восток не для того, чтобы нарушить православное предание и заменить его каким-либо новшеством, а для того, чтобы православные христиа­не не смешались с еретиками манихеями и не проявили бы «коего идолопоклонства». Православные же христиане солнцу не поклоня­лись, а лишь обращали лица свои к востоку, когда приносили молитвы Богу; а с какою мыслью они должны обращаться в молитве лицом к востоку, это видно из того же 91-го правила Василия Великого: «Посе­му-то все зрим к востоку во время молитв, но немногие знаем, яко чрез сие ищем древняго отечества рая, который насадил Бог в Едеме на востоке» (полный перевод). Итак, папа Лев не отменял апостольского предания, а старался лишь оградить ненарушимость его тем, чтобы верные, обращаясь в молитве на восток, не проявили бы идолопоклон­ства, как это делали еретики манихеи. А ваша церковь, отменяя апо­стольское предание двоеперстного сложения и воспрещая употребле­ние его с клятвою, какое идолопоклонство усматривала в этом? Разве в постановлениях св. Церкви об употреблении древних преданий прояв­лялось идолопоклонство? Нет, почтеннейший, и здесь никакого для вашей господствующей церкви оправдания нет.

Новообрядец: Я теперь вижу, что папа Лев только ста­рался оградить верных христиан от идолопоклонства. Отменения же апостольского предания здесь не видно, но все-таки у меня еще есть примеры, могущие оправдывать реформу бывшего пат­риарха Никона и я их приведу.

Старообрядец: Приводите пожалуйста, ведь для этого у нас с вами и беседа.

 

О соборах дважды в лето

Новообрядец: Читаю 37-е правило святых апостол: «Дважды в году да бывает собор епископов, и да разсуждают они друг с другом о догматах благочестия и да разрешают случаю­щиеся церковныя прекословия». Вот, видите, святые апостолы постановили, чтобы два раза в год были соборы епископов. А Шестой вселенский собор восьмым правилом отменил такое постановление святых апостолов и постановил однажды в год делать соборы епископов. Точно так же и наша церковь чрез от­мену хотя бы и апостольского установления не погрешила в этом.

Старообрядец: Меня очень удивляет то, что вы никак не можете найти оправдания реформам Никона, бывшего патриарха, а между тем все-таки стараетесь тянуть это дело, только не на пользу своей церкви, а на вред, как это видно из настоящего приве- денного вами примера. Для того чтобы узнать: отменил ли Шестой вселенский собор 37-е правило святых апостолов, мы прочитаем указанное вами восьмое правило Шестого собора: «Установленное святыми отцами нашими, желая и мы во всем сохраняти, возоб­новляем такожде и правило, повелевающее быти ежегодно собо­рам епископов каждыя области» (полный перевод). Ну, скажите пожалуйста, где здесь отменение 37-го правила святых апостол?

Новообрядец: Здесь, в прочитанных вами словах, отменения не видно, но вы прочитайте дальше это восьмое правило Шестого вселенского собора.

Старообрядец: Хорошо, слушайте, я читаю: «Но как по причине набегов варваров и по иным случайным препятствиям, предстоятели церквей не имеют возможности составляти соборы дважды в году, то разсуждено: для могущих, как вероятно, возникати церковных дел в каждой области, всемерно быти собору вышереченных епископов единожды в лето»... (там же). Здесь есть отменение 37-го правила святых апостол, или нет?

Новообрядец: Буквального выражения нет. об отменении, но видно то, что в случае указанных в правиле причин можно и на­рушить постановление святых апостол, изложенное в 37 правиле.

Старообрядец: Христос Спаситель в св. Евангелии сказал: «Аще кто не родится водою и духом, не может внити в царствие Божие» (Ин., 3, 5). Из книги же «О вере» видно, что у малороссий­ских христиан во время гонения от папежников множество младых детей было без крещения за неимением православных священников (глава 23, «О юнитах»). Скажите пожалуйста, можно назвать такое обстоятельство отмененном заповеди Христа или нарушением ее?

Новообрядец: Я должен вам ответить беспристрастно, что здесь никакого отменения или нарушения Христовой запове­ди о крещении нет, потому что такое исключительное положение малороссийских христиан зависело не от их воли.

Старообрядец: Вашими же словами и я отвечаю на приве­денный вами пример: Шестой вселенский собор не отменял и не на­рушал 37-го правила святых апостол, потому что указанное им изме­нение о соборах епископов поставлено в зависимость от могущих встретиться в Церкви Христовой неожиданных случайностей, не зави­сящих от воли епископов. Согласны ли вы с таким рассуждением?

Новообрядец: Согласен.

Старообрядец: Очень приятно, что вы согласились, да иначе и быть не должно, если будете смотреть на дело прямо. Но еще вопрос: ваша господствующая церковь собирает соборы епископов хотя однажды в год, как это требуется восьмым пра­вилом Шестого вселенского собора, или нет?

Новообрядец: Нет, у нас соборы заменены синодом.

Старообрядец: Не можете ли вы мне указать такое правило в книге Кормчей, по которому бы можно было заменять соборы каким-либо другим учреждением вроде, например, вашего синода?

Новообрядец: Таких правил в Кормчей нет, но могу вам прочитать толкование Зонара на 37-е правило святых апостол следующее: «В настоящее время сии соборы совсем не собира­ются» (полный перевод).

Старообрядец: А что, как Зонара к этому относится? Хорошо это делали епископы — не собирали соборов?

Новообрядец: Я в этом толковании больше ничего не вижу, а вижу только, что еще при Зонаре не собирали соборов. Так поступает и наша церковь.

Старообрядец: Вот в том-то и беда вашей церкви, что она только руководствуется небрежением прежних пастырей церкви, как об этом говорит тот же Зонара в толковании на пятое правило Первого вселенского собора: «Ныне дело сих соборов совсем оставлено в пренебрежении, так что их никогда не быва­ет» (полный перевод). Я бы мог подробно высказать вам все об­стоятельства, заставляющие вашу церковь идти неканоничным путем, но ввиду того, что это к данной беседе не вполне относит­ся, я оставляю, и ожидаю, что вы еще будете приводить доказа­тельства в защиту реформы бывшего патриарха Никона.

 

О 79 главе Стоглавого собора

Новообрядец: Вы, старообрядцы, почитаете Стоглавый собор за святой, но вот что пишет этот собор в 79-й главе своих постановлений: «Мнози святии отцы из правил апостольских и отеческих оставиша»; можно ли признать за это Стоглавый собор еретическим?

Старообрядец: Стоглавый собор мы, действительно, при­знаем святым, потому что многие отцы и учители Церкви, бывшие на этом соборе, прославлены самим Богом, и тела их доселе пре­бывают в нетлении, а поэтому еретическим признать его ни в коем случае не можем. Прочитанные вами слова из 79-й главы Стоглава также не дают никакого основания признавать этот собор неправо­славным. Вы прочитали хотя и по самой книге Стоглава, но не дочи­тали самое главное, что вполне доказывает православность этого собо­ра. Прочитаем это место до точки: «А мнозии святии отцы из правил апостольских и отеческих оставиша что есть на вред Церкви и на соблажнение христианству». Вот видите, что получается от «миссио­нерского» недочитывания текстов. Оказалось, что святые отцы остав­ляли только то, что было «на вред для христианства». А те предания св. Церкви, которые ваша церковь при бывшем патриархе Никоне отме­нила и признала еретическими, разве тоже были «на вред св. Церкви и на соблазн христианству»? Что вы мне на это скажете?

Новообрядец: А я вас обратно спрошу: разве возможно допус­тить, что святые апостолы и отцы Церкви делали какие-либо постанов­ления или правила «на вред Церкви и на соблазн христианству»?

Старообрядец: Нет, этого допустить никак невозможно.

Новообрядец: Как же отцы Стоглавого собора решились высказать, что были такие правила апостольские, которые слу­жили на вред Церкви.

Старообрядец: Для того чтобы выяснить, какой имеют смысл указанные вами слова Стоглава, достаточно лишь упомянуть одно правило, упомянутое в 79 главе и о котором выразился Сто­глав, что оно «на вред Церкви и на соблазн христианству». Возь­мем, например, пятое правило святых апостолов, где сказано, что­бы епископ не изгонял своей жены под видом благоговения; всмотримся в него и увидим, что в выражении Стоглава предосу­дительного ничего нет, так как означенное правило не имеет харак­тера законодательного, а лишь оказывает снисхождение епископам того времени. Об этом мы с вами уже рассуждали и повторять это суждение бесполезно. А в дополнение к этому я ограничусь одним свидетельством преподобного Иосифа Волоколамского, которое вполне оправдывает выражение Стоглавого собора: «Яко сие есть древнее предание святых апостол и святых отец наших, яко егда кто прихожаше ко иноческому жительству, тогда преже облачашеся в образ иноческий. Аще ли же кто глаголет: аще сия суть сице, то како божественнии апостоли повелеша мирским человеком, не иноческое житие живущим, ниже образ иноческий носящим, но с женами живущим, повелеша епископом быта и наставником, и учителем, и пастырем: к сим убо речется сице: яко божественнии апостоли в начале не налагаху тяжек ярем верующим, но много сходяще к немощем человеческим... понеже вера христианская не укрепися тогда еще по всей земли, и церковная предания, и прави­ла еще не исполнишася, последи же яко утвердися вера и вся исправишася, такожде и о иноческом образе, и о жительстве, хотя­щим и желающим сего святии апостоли предаваху, не могущим же держати иноческаго жительства попустиша нужды ради, повеле­ша епископом быта и с женами живущим, и своих жен не отлучатися. И тако бысть до Шестого собора и, елико же их бысть от времене святых апостол даже до Шестого собора, иже и с женами живущии епископи и мирский образ имущии худи быша и не нарочити и ничто же преславно сотвориша в житии, ни чюдеса, ни знамения. Видевше же сия божественнии отцы Шестаго вселенскаго собора, яко в претыкание людем и соблазн и на вред церкви сия бываху, сего ради повелеша оттоле никакоже сему быти, еже епи­скопом с женами жита. Се же повелеша не на отвержение, ни раз­вращение преже взаконенным апостольским правилом, но на спа­сение и на лучшее поспешение людям промышляя» («Просвети­тель», слово 11). Можно ли после этого свидетельства обвинять Стоглавый собор за вышеприведенное вами выражение?

Новообрядец: Да, действительно, такое же выражение нахо­дится и у святого отца Иосифа Волоколамского, как вы и прочитали.

Старообрядец: А что православные предания нужно не от­менять, а хранить, об этом тот же преподобный отец говорит следую­щее: «И еже Христос, токмо не Собою, но божественными апостолы и святыми отцы предал есть, нам подобает хранити, а иже убо отмеща и хуля, всех неверных невернейши есть и ниже христианин может быти» («Просветитель», слою 11). Таким образом ясно, что и эта ссылка по­служила для вашей церкви осуждением, а не оправданием.

Новообрядец: Как бы вы ни старались опровергать при­меры, приводимые мною в защиту реформ патриарха Никона, однако я буду продолжать приводить такие примеры еще, так как их еще много не приводилось.

Старообрядец: Я никогда не прочь выслушивать вас и ваши оправдания бывшего патриарха Никона, но только впредь вам скажу: сколько бы вы их ни приводили, ни одно не может оправдать того беззакония, которое совершил Никон со своими единомышленниками.

Новообрядец: А вот увидим. Я читаю.

 

О домовых церквах

Правило 57-е Лаодикийского собора: «Епископ или презвитер в дому просфиры да не приносит». А Шестой вселенский собор отменил это правило своим правилом 31-м. Неужели вы и здесь скажете, что никакого нет оправдания патриарху Никону за отме­ну некоторых древних преданий церкви?

Старообрядец: Да, я решительно утверждаю, что и здесь нет никакого оправдания вам.

Новообрядец: Чем же это можно доказать, что этот при­мер не оправдывает нашу церковь?

Старообрядец: Доказать это очень просто. Если мы с вами раскроем факт, что совершение службы в домовых «церквицах» раз­решалось и в апостольское время, то увидим, что Шестой вселенский собор 31-м правилом не столько отменил 57-е правило Лаодикийского собора, сколько старался сохранить обычай, существовавший в апо­стольское время, и вместе с тем не порвал связи с Лаодикийским собо­ром тем, что разрешил служить в домовых «церквицах» не безусловно, а лишь только с разрешения местного епископа. А ваша церковь от­менила апостольское предание — двоеперстное сложение — (Максим Грек, книга его письменная, слово 40) и предала православных христи­ан за употребление его проклятию, и самое двоеперстное сложение признала ересью. Есть ли тут что-либо похожее на приведенный вами пример? Нисколько! Однако рассмотрим ваш пример более тщательно. Нам прежде всего необходимо установить факт, что служение в домо­вых церквах имело место и в апостольские времена. Читаю девятое правило святых апостолов Петра и Павла по книге Кормчей: «Аще несть мощно собиратися в церкви неверных ради еретик, в дому собиратися на пение»... Кроме этого можно указать случаи совершения божественной службы кроме церквей как в ближайшее к апостолам время, так и в последующее: читаем, во-первых, Четию-Минею октяб­ря 3-го дня, житие св. Дионисия Ареопагита: «И по сем (св. Дионисий) паки в темнице к Рустику и Елевферию ввержен бысть: и прохождаху мнози от верных в темницу, ихже ради святый Дионисий божествен­ную тамо совершаше литургию и причащаше их тела и крови Хри­стовы. Егда же литургисаше, виден бысть верными свет велий над блаженным Дионисием, и Царь Славы со ангельскими воинствы являшеся»... Затем читаю из жития Лукиана Презвитера: «Лукиан же святый рече учеником своим и всем тамо сущим верным: обступите мя окрест и церковию будите. Обступившим же его всем окрест рече: совершим литургию и причастимся божественных таин. Реша же уче­ницы его: где, отче, к совершению святых тайн хлеб положим, стола бо несть зде; он же лицем горе на чрепинах связанный лежа, рече: на персех моих положите, и будет живый престол живому Богу. И тако в темнице на персех святаго совершися божественная литургия со всеми принадлежащими ей молитвами чинно» (Чет. -Мин., октябрь, 15 дня). Далее читаю житие преподобного Варлаама Пустынника и Иоасафа царевича: «Вшед же (преподобный Варлаам к Иоасафу царевичу) в ложницу его, священную соверши службу и причасти его пречистых и животворящих тайн» (Четь-мин., ноябрь 19). В летописи Барония пи­шется следующее: «Патриарх Никифор нача такожде крытися, и не дерзая в церковь ходити, в дому литургию совершаше, но Феодор сей (Студит) тако его словесы и увещанием подвиже, и утехою в Бозе укре­пи, яко онаго повеления кесарскаго не соблюде» (Лето Господне 814, число 4). Видите ли, сколько фактов совершения святой службы проис­ходило в древней Христовой Церкви кроме храмов. Можно бы еще целый ряд таковых примеров привести, но, полагаю, достаточно и этого.

Новообрядец: Да, действительно, я вижу, что служба свя­тая совершалась и кроме церквей, но тогда вы должны вывести такое заключение, что хотя Лаодикийский собор и запретил слу­жить в домовых церквах, однако святые отцы, как вы и сами про­читали в нескольких местах, нарушали это постановление и все же не были за это неправославными. Такое заключение будет вполне оправдывать и нашу церковь.

Старообрядец: Нет; святые угодники Божии, перечисленные выше, это делали не в знак нарушения правил соборных, а по нужде, что доказывается приведенными мною цитатами из жития святых. Лаодикийский собор запретил всеобдержное служение в домовых церквах. И Шестой вселенский собор тоже запрещает служить в домовых церквах, но только делает как бы добавление: «а с разрешения епископа священ­нику можно и в домовой церкви совершать святую службу». Здесь мож­но сделать согласование указанных вами правил таким образом: 39-е правило святых апостолов говорит: «Презвитеры и диаконы без воли своего епископа ничего да не совершают». Этим правилом категориче­ски воспрещается всякое своеволие священника и диакона, но есть и исключение, когда священник может совершать свои обязанности само­вольно. Это видно из 31-го правила тех же святых апостолов: «Аще кото­рый презвитер, презрев собственнаго епископа, отдельно собрания тво­рит, и алтарь иный водрузит, не обличив судом епископа ни в чем про­тивном благочестию и правде: да будет извержен». Отсюда видно, что если священник по причине уклонения своего епископа в заблуждение даже алтарь новый водрузит; и то не подвергается осуждению. Есть ли тут противоречие, когда в одном правиле воспрещается безусловно, а в другом — иногда разрешается своеволие священника?

Новообрядец: На взгляд как будто есть противоречие, а когда рассмотришь дело всесторонне, то противоречия быть не должно.

Старообрядец: Ваше заключение вполне правильное, таковое по справедливости должно применить и к данному при­веденному вами примеру. А если я напомню вам уже читанное мною свидетельство, что «не должно думать, что каноны дают противоречивые предписания» (толкование Зонара на 14 правило святых апостол), то станет понятным, что при рассуждении и о других правилах противоречие недопустимо.

 

О чине священнического погребения

Новообрядец: Сейчас я вам приведу еще пример, кото­рый оправдывает реформу Никона патриарха: патриарх Иоасаф, которого и вы, старообрядцы, признаете благочестивым, чин священнического погребения из Потребника исключил и признал его еретическим, а патриарх Иосиф опять его включил в Потребник. Этот пример, по моему, вполне оправдывает патриарха Ни­кона и вообще нашу церковь.

Старообрядец: Да, пожалуй, этот пример служил бы некоторым оправданием вашей церкви, если бы он действитель­но был таким, как обрисовали его вы, но в том-то и суть, что дело-то это обстоит совсем иначе. Не прочитаете ли вы мне что-нибудь об этом из Потребника патриарха Иоасафа?

Новообрядец: Извольте, извольте!.. Потребник этот как раз у меня под руками. Слушайте: «А поповское погребение от­ставлено по повелению великаго господина святейшаго Иоасафа, патриарха московскаго и всея России, потому, что то погребение учинено от еретика Еремея, попа болгарскаго, а в греческих пе­реводах его нет, также и в старых харатейных, и в письменных старых, и малыя России яже в киевских нет же» (Потребник Иоа­сафа патриарха). Ну, вот, я прочитал.

Старообрядец: Где же тут сказано, что патриарх Иоасаф назвал священническое погребение еретическим?

Новообрядец: Тут сказано, что погребение учинено от еретика Еремея, попа болгарского.

Старообрядец: А разве, по-вашему, все равно, что «сочи­нено еретиком», что «еретическое», одинаково не приемлемо?

Новообрядец: Конечно, все равно. Старообрядец: Скажите, пожалуйста, как вы признаете находящийся в ваших и наших книгах акафист Богородице: пра­вославным или еретическим?

Новообрядец: Конечно, православным. Старообрядец: А праздник Воздвижения Честнаго Кре­ста Господня как признаете: православным или еретическим?

Новообрядец: Странный вы человек! К чему ставите такие вопросы. Разве можно признавать такой великий праздник Воздвижения Креста Христова — еретическим или акафист Пре­святой Богородице?.. Как бы вы о нас ни думали плохо, но мы не настолько глупы, чтобы решаться на такое греховное дело — признавать христианские праздники еретическими.

Старообрядец: Благодарю вас за такой справедливый ответ. Но такие вопросы я вам поставил не потому, что я «странный человек», а для того, чтобы вас вывести из заблуждения. Когда я вас спросил: разве, по-вашему, все равно: «сочинено еретиком» и «ерети­ческое», вы ответили: «конечно, все равно». А когда я вас спросил об акафисте Пресвятой Богородице, сочиненном еретиком-монофелитом Сергием, патриархом константинопольским («Историческое обозрение богослужебных книг», стр. 59, Киев, 1836 г.), и о праздни­ке Воздвижения Честнаго Креста Господня, «учиненном» папою Онорием, еретиком единовольником («Большой Феатрон», лето 626, лист 236 обор.): православны эти установления или еретические? вы ответили: «православны». Отсюда и получается тот вывод, что «учи­нено от еретика» и «еретическое» — не «все равно».

Новообрядец: Благодарю вас, что вы мне доказали раз­ницу смыслов в упомянутых двух терминах, но только вы этим еще более оправдали Никона патриарха за его реформу.

Старообрядец: Как же так!

Новообрядец: Очень просто! Вы доказали, что погребение священническое не «еретическое», а православное, между тем патриарх Иоасаф его отменил, но не стал за это еретиком. Точно так же и Никон патриарх, хотя и православные предания отменил, но не стал за это еретиком. Благодарю вас еще раз за это!

Старообрядец: Нет, почтенный, сходства между действиями благочестивого патриарха Иоасафа и реформатора Никона положи­тельно никакого нет. И вот почему: Иоасаф, патриарх благочестивый, хотя и исключил из своего Потребника чин священнического погребе­ния, но сделал он это, будучи убежден (хотя неправильно это убежде­ние), что оно составлено еретиком, и, следовательно, опасался (хотя неосновательно), как бы не сделать какой ошибки чрез употребление чина, по его мнению, учиненного от еретика. Кроме того, патриарх Иоасаф не считал это свое решение относительно чина погребения безусловно верным, непогрешимым и не подлежащим никакому ис­правлению. «Напротив, с христианским смирением просил своих буду­щих преемников продолжать свою заботу о книжном исправлении и исправлять его недоумения» (цитата из брошюры «Ответы Снежницкому»). Несомненно, святейшему патриарху Иоасафу кто-либо нагово­рил, что чин погребения составлен еретиком Еремеем. Патриарх, дове­рившись, не решился без проверки этого наговора снова печатать этот чин. «При патриархе Иосифе было дознано, что погребение священ­ническое находится и в греческих древних служебниках, поэтому его снова напечатали в новых иосифовских потребниках и, таким образом, исполнили желание Иоасафа патриарха, - его недоумение было разре­шено» (цитата из брошюры: «Ответы Снежницкому»). Так ли было сделано Никоном, бывшим патриархом и его сообщниками: нет, дале­ко не так! Он (Никон) прекрасно знал, что предания св. Церкви, кото­рые содержала Русь православная, вполне православны, — их содер­жали святые угодники Божии: Петр, Алексий, Иона и Филипп, митро­политы русские, святые Гурий, Варсонофий, Герман, преподобный Максим Грек и другие великие святители и преподобные отцы и учи­тели Церкви. Никон прекрасно понимал, что в этих святых преданиях никаких заблуждений нет, что они изложены к руководству в древних церковных богослужебных книгах. И вот, надмившись духом гордости, честолюбия и неудержимого властолюбия, он набросился на святую древность и вместе со своими «прихлебателями» - восточными «Паисиями», «Макариями» и «Арсенами» давай «хулить», - виноват, «хулить» и «порицать» все святое и спасительное; святых угодников, бывших на св. Стоглавом соборе, обозвали «невеждами»; и что же вместо того дали? - «щепоть», святыми отцами не засвидетельствованную, а вместо учения Христова о мире и любви дали огонь и виселицу, вместо креста Христо­ва - кнут и плаху. И вы, почтенный, хотите найти пример в древней Хри­стовой Церкви, который бы оправдывал все эти беззакония ваших пас­тырей! Много труда вы положили здесь и, быть может, еще будете про­должать трудиться в этом же духе, но помните, что оправдать такие дея­ния ничем невозможно. Итак, сходства между патриархом Иоасафом и бывшим патриархом Никоном никакого нет.

 

О служении литургии в Великий четверг

Новообрядец: Я вам приведу еще следующий пример: Кар­фагенский собор в 50 правиле (по полньм переводам) постановил: «Святое таинство алтаря да совершается людьми неядшими. Исклю­чается из сего единый в году день, в который вечеря Господня со­вершается». Видите, святой собор повелевает в Великий четверг литургию совершать, принявши пищу, а Шестой вселенский это правило отменил и постановил, чтобы и в Великий четверг литургия была совершаема «неядшими». Вообще можно очень много различ­ных изменении найти в древней Христовой Церкви и вместе с тем нельзя ее признавать еретическою. Что вы на это скажете?

Старообрядец: Действительно, из ваших слов видно, что Шестой вселенский собор отменил 50-е правило Карфагенского собора. Но с какою целью было сделано это отменение, это можно видеть из 29-го правила Шестого собора, которое и почитаем сполна: «Правило отец Карфагенского собора повелевает, дабы священнодействие алтаря совершаемо было не иначе, разве людь­ми неядшими, кроме единого в году дня, в который вечеря Господ­ня совершается. Святые отцы оные, может быть, по некоторым местным причинам, полезным для Церкви, учинили такое распо­ряжение. А понеже нас ничто не побуждает оставити благоговей­ную строгость, то последуя апостольским и отеческим преданиям, определяем, яко не подобает в четыредесятницу, в четверток последния седмицы разрешати пощение и тем безчествовати». Для более же полного уяснения причин отменения 50 правила Карфа­генского собора послушайте, — я прочитаю хотя одно толкование Зонара на 29-е правило Шестого вселенского собора: «Отцы Кар­фагенского собора постановили, чтобы совершающие таинство алтаря, то есть священнодействующие, во весь остальной год пе­ред совершением пребывали в посте, кроме Великого четвертка, ибо в этот день совершается вечеря Господня. А отцы сего Шесто­го собора определили этим правилом, что прикасающиеся к таин­ствам и совершающие оные, и в этот день должны пребывать в посте, говоря, что оные божественные отцы сделали тоща такое распоряжение, может быть, по каким-нибудь причинам, полезньм для Церкви в тех местах; а ныне, когда не настоит никакой необхо­димости, не должно пренебрегать строгостию и апостольскими и отеческими преданиями и разрешать пост в четверток на послед­ней седмице четыредесятницы и тем всю четыредесятницу безчествовать и делать безполезною. Апостольскими же и отеческими преданиями эти божественные отцы назвали 59-е правило святых апостолов и 50-е правило Лаодикийского собора; ибо первое тех, кто не постится в святую четыредесятницу пред Пасхою кроме препятствия от немощи телесной, извергает, если они посвящен­ные, а мирян отлучает; а лаодикийское правило говорит, что в чет­верток последней седмицы четыредесятницы не подобает разреша­ти пост и всю четыредесятницу безчествовати, но во всю должно поститься с сухоядением. Карфагенские отцы потому, говорят, постановили, чтобы священнодействие в Великий четверток со­вершалось не неядшими, что, как полагают, Господь в этот день прежде совершил со Своими учениками законную пасху, потом преподал Свою таинственную, и что апостолы в то время как вку­шали таинственную Пасху не были неядшими, как вкусившие законной Пасхи прежде сея; итак, по сему образу и карфагенские отцы определили совершать таинства в Великий четверток» (Корм­чая полного перевода). Не ясно ли отсюда, что отцы Шестого вселенского собора, отменяя правило 50 Карфагенского собора, имели цель в точности и неприкосновенности сохранить апо­стольское и святоотеческое предание. Относительно же отцов Карфагенского собора Шестой вселенский собор высказался, что они, может быть, имели к тому какие-либо причины, полезные для Церкви в тех местах, кои были подчинены карфагенской церкви. А ваша господствующая церковь, в лице бывшего патриарха Нико­на и других пастырей ее, только и дело делала, что старалась все­ми силами искоренить апостольские и святоотеческие предания и, мало того, искоренить, — всячески обругала эти предания и похулила святых отец, засвидетельствовавших неприкосновен­ность их. Ну, скажите, Бога ради, откровенно и беспристрастно, оправдывает ли этот пример реформу бывшего патриарха Никона?

Новообрядец: Наши миссионеры, конечно, не согласятся с вашими доводами, но если смотреть действительно беспри­страстно, то приходится согласиться, что этот пример к оправда­нию реформы патриарха Никона не подходит.

Старообрядец: Теперь послушаем, что будете приводить еще.

 

О лжице

Новообрядец: Шестой вселенский собор 101-м правилом установил принимать святое тело в руку, но в настоящее время это не исполняется, а принимают святое причастие прямо в уста со лжицы. Вот видите: прямое нарушение здесь постановления вселенского собора, однако вы, старообрядцы, себя не признаете еретиками, хотя тоже не следуете в этом Шестому вселенскому собору, а причащаете тоже со лжицы. Поэтому и Никона патри­арха вы обвинять не должны за то, что он не следовал бывшим до него преданиям и обрядам.

Старообрядец: Мы с вами должны будем прочитать 101-е правило Шестого вселенского собора сполна, но прежде чем читать правило, я спрошу вас: запрещается ли этим правилом преподаяние святого причастия со лжицы?

Новообрядец: Буквального воспрещения причащать со лжицы в правиле нет.

Старообрядец: Справедливо вы сказали, что воспрещения причащать со лжицы нет. Теперь мы с вами приступим к прочтению 101-го правила и толкования на него Вальсамона. Итак, читаю: «Чело­века, созданного по образу Божию, божественный апостол велегласно нарицает телом Христовым и храмом. Выше убо всякия чувственныя твари быв поставлен, спасительными страданиями небеснаго достоин­ства сподобившийся, и ядуший и пиющий Христа, непрестанно пре­образуется к вечной жизни, и душу и тело освящая причащением бо-жественныя благодати. Посему, аще кто хощет во время литургии причаститися пречистаго тела, и едино с ним чрез причастие быти, руки да слагает в образ креста, и тако да приступает, и да приемлет общение благодати. Ибо из злата, или инаго вещества вместо руки некая вместилища устрояющих для приятия божественнаго дара и посредством оных пречистаго общения сподобляющихся, отнюдь не одобряем, яко предпочитающих Божию образу вещество бездушное и подчиненное рукам человеческим. Аще же кто усмотрен будет пресвя­тое причащение преподающий приносящим таковыя вместилища, да будет отлучен и сей, и приносящий оныя». Вместо того, чтобы это правило пояснять своими словами, мы с вами прочтем все толкование Вальсамона, откуда вы увидите, что пример, указанный вами, не может служить оправданием реформы бывшего патриарха Нитона. Вальсамон пишет: «В те времена некоторые богатые люди из презрения, как кажется, к беднейшим, приготовляя из золота или из какого-нибудь другого вещества вместилища, под видом благоговения и страха Божия пользовались ими, как бы руками, и принимали в них во время святого приобщения пречистое тело Господа и Бога и Спаса нашего Исуса Христа. В начале, может быть, это и было придумано некоторы­ми из благоговения, так как могли думать, что рука, касающаяся неко­торых неприличных и недостойных предметов, недостойна для приня­тия Господняго тела. Но с течением времени это благоговение обра­тилось в душевную пагубу, поелику делавшие это искали предпочте­ния пред беднейшими и иначе как-нибудь тщеславились. Итак, поелику отцам показалось, что в этом лежит причина многих соблазнов, при­том и оскорбительно для нашего тела, созданного по образу Божию, то они сказали, что тогда великий апостол Павел называет человека телом Христовым и образом Божиим, честнейшим всякого создания, так как он удостаивается и приобщения божественных таин и от сего освяща­ется и душею и телом, — никто не должен предпочитать ему без­душных и служебных вещей, сделанных из золота и из каких-либо других веществ; иначе делающие вопреки сему должны быть отлучае­мы, т. е. как сами пользующиеся какими-либо подобными веществен­ными предметами для принятия тела Христова, так и те, которые пре­подают оное им. Не удивляйся и не спрашивай о причине, по которой в некоторых церквах святое тело Христово преподается мирянам, а не вручается им согласно с мыслию сего правила; ибо правая вера и страх Божий и несомнительное благоговение предало это, а не недостоинство мирян». Что вы скажете на прочитанное мною толкование Вальсамона?

Новообрядец: Я должен сказать на это, что святые отцы самое тщательное наблюдение и заботливость имели о том, чтобы пастыри и пасомые в данном случае поступали как можно с большим благоговением и соблюдением страха Божия и не злоупотребляли бы таким великим делом, как принятие святого причастия. Кроме того, из прочитанного толкования видно, что в древнее время святое при­частие подавалось христианам и со лжицы, как видно из последних слов Вальсамона.

Старообрядец: Справедливо вы поняли мое чтение. Теперь я в дополнение ваших последних слов, должен вам доказать, что прича­щение со лжицы даже нельзя назвать не апостольским преданием, потому что все верующие христиане со времени самого учреждения божественной литургии считали неизменною своею обязанностью причащаться святых таин; несомненно в числе их должны были быть и младенцы, которые не могли своими руками принимать в уста святое тело и, кроме того, также несомненно, были и такие болящие, которые тоже не могли по тяжести своей болезни правильно управлять своими руками. И если святые апостолы нигде не сказали того, чтобы младен­цев и болящих лишать святого причастия, то ясно, что и они по необ­ходимости должны были употреблять лжицу для причащения их.

Новообрядец: Это только ваш вывод, хотя, положим, нельзя считать его безусловно неверным, потому что как же, в самом деле, можно причастить младенца иначе, как не со лжицы; но, тем не менее, требуется это чем-либо подтвердить.

Старообрядец: Извольте, я вам прочту слова преподобного Ефрема Сирина, бывшего ранее не только Шестого, но и Второго все­ленского собора. Он пишет следующее: «Безплотный серафим углем горящим освяти Исаию. Угль же не едино естество имать в себе, но два: древо бо есть и огнь. Такожде и хлеб сей святый не едино естество имать хлебное, но и божественное. Плоть бо единоестественна с боже­ственным, не едино естество имать, но два. Да убо приступающии христолюбцы, не яко от человека приемлем страшное оно причаще­ние, или от священника, но яко от самого онаго серафима, со огненныя тоя лжицы, юже виде Исаия» (Слово 107, лист 317). Исаия же видел серафима не со лжицею, но с клещами. И если преподобный Ефрем Сирин заменил их лжицею, то ясно, что причащаться был тоща в церкви обычай не только из рук, но и со лжицы.

Новообрядец: Какие же причины послужили тому, чтобы обычай преподания святого тела в руки заменить лжицею? Не може­те ли вы что-нибудь прочитать по поводу этого?

Старообрядец: Я вам уже читал из толкования Вальсамона на приведенное вами 101-е правило Шестого вселенского собора, что это предало «благоговение, правая вера и страх Божий». Но что дей­ствительно в древности некоторые принимали евхаристию без стра­ха Божия, об этом написано в летописи Барония следующее: «Прельщен бысть от некоего Марка от Мемфис, ученика манихейскаго чародея, Прискиллиан, великий разумом и витийством, и ро­дом честен, и два епископи, Инстантий и Сальвиан, иже тай на бесе­ды собирахуся, жены простыя и оплазивыя, и на зло преклонныя к себе превращающе. О том епископи уведавше... собор сотвориша, на который егда онии осужденнии епископи, и два мирстии Елпидий и Прискиллиан приити не хотяху, проклята суть... Приимаху сии ере­тики (прискиллианисты) в церкви евхаристию, но не снедающе в дом ю приношаху: и cue запретиша, повелевающе абие в церкви причащение в уста приимати и потребляти» (Лето Господне 381, число 20). Разумеется, что вследствие большого промежутка време­ни между получением и принятием святого тела во уста могли утра­чиваться мельчайшие частицы этого святого дара. А чрез это утрачи­валось и самое благоговение к ним и даже страх Божий. Кроме того, чрез такое употребление святого причастия были даже и случаи самого возмутительного кощунства, как это видно из Четии-Минеи, ноября 9-го дня; там пишется в конце жития преподобной Феоктисты следующее: «Пишется о том в Лимонаре, в главе 79, яко в Селевкии некоего еретика купца раб правоверный взем святое прича­щение, храняше е в ковчежце, и по некоем времени уведавшу о сем господину его, и сожещи святая тайны хотящу, вся части пречистаго тела Христова под видом хлеба в ковчежце том хранимыя прорастиша класы: явственно убо, каков бе обычай христиан первых. Потом же святии отцы возбраниша неосвященным приимати в руце и отно­сит из церкве тело Христово, а наипаче святый Златоустый то за­прети, вины ради сицевыя: во время патриаршества его в Цареграде жена некая славна приемши в церкви часть пречистаго тела Христо­ва, несе в дом свой, и смеси е с некиим чарованием волхвования ради, еже уведав святый Златоуст, заповеда по всем церквам, от того времене да не влагаются в руце части тела Христова, но лжицею да подаются во уста, вкупе с божественною, под видом вина, кровию, прежде бо того не бяше лжиц в церкви, но тако части тела Христова в руце верных влагахуся, святая же кровь чашею подавашеся, а от того времени повелением Златоуста святаго нача лжицею божест­венное причащение подаватися, и точию освященным носити е повелено, а неосвященным никакоже коснутся, да не будет некое свя­тым тайнам безчестие». Итак, на ваш вопрос, какие были причины к отменению преподавания святого тела в руки, — я ответил.

Новообрядец: Ваши два последние доказательства, как мне кажется, между собою имеют противоречие.

Старообрядец: В чем же?

Новообрядец: В последнем вашем доказательстве видит­ся, что до св. Златоуста лжиц вовсе не было, а в первом, взятом от слов преподобного Ефрема Сирина, доказывается, что лжицы были ранее Златоуста. Как же примирить эти два доказательства?

Старообрядец: Я полагаю, что примирить это нетрудно. Представив себе, что распоряжение Златоуста касалось только церк­ви цареградской, как это и должно быть, то мы увидим, что о других церквах этого же сказать нельзя, потому что Феодор Вальсамон в своем толковании на 101 правило Шестого собора прямо свидетель­ствует, что употребление святых даров было различное, а ведь он был патриарх антиохийский, а не цареградский; поэтому вполне можно заключить, что распоряжение св. Златоуста тогда имело силу только в своей патриархии. Вообще же в заключение своих слов я должен напомнить вам, что я не отвергаю того и другого, а наоборот, утверждал и утверждаю, что в древней Церкви было и то, и другое употребление святых даров: и со лжицы, и чрез руку, но почему впоследствии оставлен лишь один способ принятия святых даров со лжицы. это из приведенных мною свидетельств ясно видно. Так что нарушения какого-либо обязательного для всех предания св. Церкви здесь не видно, а видно лишь одно большее усовершенствование преподания святых даров, установленное во избежание вышеприве­денных мною случаев. Усовершенствование же каких-либо преданий и обычаев в Церкви Христовой не преступно, а дозволительно, как мы видим об этом у преподобного Викентия Лиринского; он, объяс­няя слова апостола Павла «О, Тимофее, предание сохрани...» (1 Тим., 6, 20), говорит: «В Церкви Христовой должно быть преуспеяние, и притом, весьма большое... Только преуспеяние это должно быть преуспеянием, а не переменою веры. Преуспеяние состоит в том, когда тот или другой предмет усовершается в самом себе, а переме­на в том, когда что-нибудь перестает быть тем, что оно есть. Итак, пусть возрастают и в высшей степени пусть преуспевают по годам и векам разумение, ведение, мудрость как каждого, так и всех, как одного человека, так и всей Церкви, но только в своем роде, то есть в одном и том же учении, в одном и том же смысле, в одном и том же понятии. Ибо если однажды дать волю нечестивой лжи изменять, уродовать, искажать их, то ужасаюсь сказать, какая большая по­следует опасность разрушения и уничтожения религии. Тогда, от­вергши одну какую-нибудь часть кафолического учения, как бы по обычаю уже и с позволения, начнут постепенно отвергать одну за другою и прочия части его. А затем, когда отвергнут части поодиночке, что иное последует, наконец, если не совокупное отвержение целаго? С другой стороны, если начнут примешивать к древнему новое, к домашнему чужое и к освященному непотребное, то обычай сей необходимо распространится по всему, так что после ничего уже не останется у Церкви — ни целого, ни неповрежденного, ни неис­порченного, ни нерастленного, но где прежде было святилище чис­той и нерастленной истины, там будет, наконец, непотребный дом нечестивых и гнусных заблуждений. Да отвратит от умов наших непо­требство это благость Божия! Пусть остается оно безумием нечестив­цев!... А кафоликам, напротив, действительно свойственно сохранять предания и поручения святых отцев, осуждать непотребные новизны и, согласно слову апостола, дважды изреченному им, анафематствовать того, кто благовестит не то, что принято» («Памятные записки», главы 22, 23 и 24). Итак, повторяю, принятие святых даров со лжицы, вместо руки, есть действительно усовершенствование или, скажу словами Викентия Лиринского, преуспеяние в Церкви Христовой, установлен­ное во избежание того кощунства над святыми дарами, какое мною уже указано выше. А ваша церковь во время бывшего патриарха Нико­на разве сделала какое усовершенствование или преуспеяние? Нет, напротив, ваша церковь, или, вернее, пастыри вашей церкви, вместо преуспеяния произвели, опять скажу словами Викентия Лиринского, изменение, уродование и искажение древних преданий св. Церкви, освященных веками и огражденных даже клятвою святых отец; вместо мира ваши пастыри бросили нож в Христову Церковь, вместо едине­ния произвели раскол. Можно ли, имея душу и совесть, сказать, что приведенный пример оправдывает реформу бывшего патриарха Нико­на? Нет, это могут сказать только миссионеры.

 

О литургии

Новообрядец: Сколько бы вы ни старались разъяснять уже приведенные мною примеры, однако их впереди еще много. На этот раз я приведу вам пример о божественной литургии. Известно, что в древние времена служили литургию, преданную апостолом Иаковом, а потом Василий Великий эту литургию оставил и написал свою, а затем св. Златоуст и эту литургию изменил. Не ясно ли здесь, что и Никон патриарх сделал то же по отношению к некоторым преданиям церкви, или во всяком слу­чае не больше того, что сделали Василий Великий и Иоанн Зла­тоуст по отношению к литургии. А если так, то справедливо ли будет признавать патриарха Никона за то еретиком?

Старообрядец: А позвольте вас спросить: откуда же это видно, что Василий Великий литургию апостола Иакова оставил, а свою написал, а затем и св. Иоанн Златоуст тоже особую литур­гию составил?

Новообрядец: Это можно видеть из книги «Розыск», где написано следующее: «Святый апостол Иаков, брат Божий, от самаго Христа поставленный первый епископ Иерусалиму, написа святую литургию... Таже святый Василий Великий, столп цер­ковный и учитель вселенныя, оставив Иаковлю литургию, а свою написав, предаде церквам... По нем святый Иоанн Златоуст свою литургию, яже и до днесь поема есть, написав, предаде церк­вам»... (Розыск, ч. I, гл. 10, л. 15, изд. 1903 г.).

Старообрядец: Не имеете ли вы более достоверных до­казательств в подтверждение ваших слов о разностях литургий?

Новообрядец: Нет я пока других доказательств не имею.

Старообрядец: В таком случае я извиняюсь пред вами в постановке лишнего вопроса и, вместе, заявляю, что доказатель­ство это из книги «Розыск» не заслуживает доверия.

Новообрядец: Почему же?

Старообрядец: Во-первых, потому, что сказанное в «Розы­ске» об отмене Василием Великим литургии апостола Иакова и Иоан­ном Златоустом литургии Василия Великого — явная неправда, а, во-вторых, в этой книге есть много написано другой заведомой неправды. Для того, чтобы не быть голословным в последнем, я для примера укажу на одно место книги «Розыск» и надеюсь, что вы будете вперед осторожны по отношению к этой книге. В одном месте там говорится следующее: «От начала веры в России приятся едино Евангелие Хри­стово четырестолпное, святыми евангелистами Матфеем, Марком, Лукою и Иоанном написанное, а иного Евангелия, кроме Христова, до сих времен не бывало. У брынян же и иное некое новое евангелие, не Христово, но Аввакумово обретеся» (Розыск, ч. I, гл. 24, лист 41 изд. 1903 г.). Скажите, можно ли поверить подобной нелепости, что будто Аввакум протопоп написал свое евангелие?

Новообрядец: Это, конечно, неверно, но следует ли от­сюда, что написанное в «Розыске» и о литургиях тоже неверно?

Старообрядец: Что написанное в «Розыске» о литургиях неверно, на это много можно привести доказательств. Но прежде чем приводить их, я должен высказать свое соображение относительно книги «Розыск». Известно, что книга эта написана в защиту нико­новских реформ, т. е. как раз с тою же целью, с какой и вы в настоя­щее время стараетесь изо всех сил оправдать реформы Никона, при­водя все новые и новые примеры, которые, по вашему убеждению, могли бы служить оправданием вашей церкви, или, вернее, Никону и его сообщникам. Но, как вы видите, ни один из них, в сущности, не служит оправданием, но даже еще и обвиняют ваших реформаторов. И как вы в настоящей со мной беседе позволяли себе искаженно приводить некоторые примеры, точно так же и автор «Розыска» ис­каженно приводит пример о разных литургиях. Вот мое личное со­ображение, по которому я не считаю вышеприведенное вами свиде­тельство из «Розыска» достоверным и подтверждающим ваши пер­воначальные слова о разных литургиях.

Новообрядец: Ну, хорошо. Ваше соображение пусть при вас останется, а вы вот потрудитесь доказать, что приведенный мною пример о литургии не может служить оправданием патриарху Никону.

Старообрядец: Хорошо, прошу выслушать! Прежде я при­веду доказательства, что святой Василий Великий литургию святого апостола Иакова не отменял, а только сократил в словах, или просто привел ее в надлежащий вид. В «Книге о вере» пишется следующее: «Святый апостол Иаков, первый епископ иеросалимский от Христа научився литургию написа, и предаде церкви... Сего святаго апостола литургию, божественный Василии Великий, елико к вере чиновне целу приняв, в словесех точию съкрати» (лист 107). «Литургию, — пишется в другой книге, — св. Василий Великий не сочинил новую, а только древнюю привел в настоящий вид. Ектении в ней апостольския» («Историческое обозрение богослужебных книг российской церкви», Киев, 1863 г., стр. 39-51).

Новообрядец: Позвольте, вы прочитали из «Книги о вере», что св. Василий Великий литургию апостольскую в словах сокра­тил. Мне кажется, что это вполне оправдывает нашу церковь в отменении некоторых преданий церковных. Это очень хорошо вы прочитали. Представьте, апостолы написали литургию и установи­ли, Василий Великий это апостольское установление сократил. Как же?.. Это вполне оправдывает патриарха Никона!

Старообрядец: Я покорнейше прошу вас выслушать меня по этому вопросу до конца, и тогда мы увидим: есть здесь оправда­ние Никону, или нет. Итак, я вам доказал, что св. Василий Великий апостольскую литургию не отменял и своей новой не установлял, а лишь сокращением слов привел ее в надлежащий вид.

Новообрядец: Из ваших слов видно, что Василий Вели­кий привел апостольскую литургию в надлежащий вид. Отсюда выходит, что апостолы оставили нам литургию не в надлежащем виде. Можно ли с этим согласиться? Нет ли здесь уничижения святым апостолам?

Старообрядец: Апостолы оставили нам литургию в над­лежащем виде, но оставили в предании устном. Вследствие этого некоторые православные епископы первых веков христианства позволяли себе вносить в литургию собственные молитвы и раз­ные нововведения, отчего получилось искажение литургии.

Новообрядец: Откуда же видно, что апостольская литур­гия была предана устно и что епископы первых веков христиан­ства вносили свои молитвы и новшества? Ведь в «Книге о вере» прямо сказано, что апостол Иаков литургию написал и предал церкви, следовательно, литургия апостольская есть писаное пре­дание, а не устное и, если так, то изменения, хотя бы в смысле сокращения слов, уже быть не должно.

Старообрядец: По моему крайнему убеждению у списателя «Книги о вере» выражение, что апостол Иаков литургию написал — не точное и не согласное с другими историческими данными, а пре­жде всего не согласно оно со словами самого св. Василия Великого, который в 91-м правиле пишет следующее: «Слова призывания при преложении хлеба евхаристии и чаши благословения кто из святых оставил нам письменной Ибо мы не довольствуемся теми словами, о коих упомянул апостол или Евангелие, но и прежде и после оных произносим и другие, как имеющие великую силу в таинстве, при­няв их от неписаного учения» (полный перевод). Согласно этому, пишут и толкователи правил Зонара, Вальсамон и Аристин, толкова­ние коих для сокращения беседы не привожу. А что епископы пер­вых веков христианства вносили свои молитвы и разные новшества, это видно из следующих свидетельств. В книге «О римской литур­гии» пишется: «Нужно заметить, что и в древности церкви частныя... разнились между собою некоторыми обрядами, песнопениями и молитвами», (стр. 80-81). «В первые христианские века, — пишется в другой книге, — епископы, служа литургию, произносили свои собственные молитвы над предложенными дарами, как кто умел, сохраняя, впрочем, одинаковый состав и порядок священнодействия, указанный апостолами» («Вероучение, богослужение, чиноположение и правила церковного благочиния египетских христиан (коп­тов)», стр. 118). «Когда греки, — пишется в третьей книге, — до изобретения книгопечатания, довольствовались рукописными литур­гиями, тогда, по вольности ли своей, или по другим причинам, не убоялись вносить в сей чин и в самую литургию новые слова и новые действия и даже исполнять их на самом деле. Особенно на западе и в других областях, подчиненных власти западной римской церкви, прибавлены к литургии... необычайные нововведения» («Новая скрижаль», гл. 6, § 2, стр. 150). Хотя последнее свидетельство, может быть, относится и к позднейшим Василия Великого и Иоанна Златоустого временам, тем не менее оно ярко характеризует состояние древних литургий, приведение в порядок коих, во всяком случае, не может быть погрешительным отменением или изменением апо­стольских литургий и тем более не служит оправданием Никону и его сообщникам в их реформаторстве. В дополнение к вышеприве­денным трем доказательствам считаю нелишним привести еще одну историческую справку, относящуюся к данному вопросу, она гласит следующее: «В IV веке, когда гонения на христиан прекратились и церковь могла свободно заняться благоустройством своего богослу­жения, оказалось, что в совершении литургии происходило разнооб­разие не только между отдельными церквами местными, но в одной и той же церкви; это разнообразие касалось главным образом мо­литв, которые, имея одно и то же содержание, различались по изло­жению. Признано было необходимым дать литургии однообразный вид и порядок. С этой целью св. Василий подверг пересмотру и со­кращению общеупотребительную дотоле древнюю литургию, но­сившую имя апостола Иакова» («Три литургии». Заметка в Совре­менном календаре 1898 г., изд. Ступина, месяц сентябрь). Все приведенные мною данные свидетельствуют ясно, что Василий Великий не отменил, а лишь привел в порядок апостольскую литургию, раз­нившуюся по местам вследствие некоторых вкравшихся неточно­стей и неуместных прибавлений.

Новообрядец: Вы доказали, что св. Василий Великий действительно не отменил апостольскую литургию, а лишь при­вел в порядок. А вот св. Иоанн Златоуст уже приведенную в по­рядок литургию изменил. Что вы на это скажете?

Старообрядец: На этот вопрос я вам отвечу словами «Но­вой Скрижали», составленной архиепископом вашей церкви Ве­ниамином, который об этом пишет следующее: «Этот святой отец (Златоуст) взял те же обряды из прежде составленной литургии св. Василия Великого, но только сократил молитвы» (гл. 7, § 1, стр. 190). Так же пишется и в вышеприведенной мною заметке «Три литургии»: «После св. Василия в этом деле трудился св. Ио­анн Златоустый, сокративший литургию еще больше. Такое сокра­щение, впрочем, было достигнуто точным изложением молитв и введением обычая читать некоторые молитвы тайно. Существен­ное же содержание литургии осталось неизменным» (Современ­ный календарь 1898г., изд. Ступина). «Он (Златоуст), — пишет профессор Покровский, — оставил в неприкосновенной целости апостольскую основу литургии, сохранил и общий строй ея, со­ставляющий достояние всех церквей Востока и Запада, но ввел в нее новые молитвы, им составленные, отчасти же только им редак­тированные» («Отдых христианина», февраль 1908 г., стр. 13). Как из первых, так и из последних приведенных мною свидетельств ясно открывается, что ни св. Василий, ни св. Златоуст не отменяли апостольской литургии, а лишь приводили ее к совершенству и единообразию. Такое же различие в литургии, какое существует между литургией св. Василия Великого и св. Иоанна Златоустого, было и в самое древнее время и не считалось каким-либо погрешением, а просто оно тогда существовало, как свободное выраже­ние того или другого состояния высоты христианского духа епи­скопов и не было ограждено от неприкосновенности каким-либо апостольским постановлением. И никто, кроме миссионеров вашей церкви, не руководился этим примером при защите такого беззако­ния, какое совершил Никон и «иже с ним». В подтверждение же своих слов относительно различного внешнего, несущественного, вида древних литургий я считаю полезным прочитать вам из книги «Собрание древних литургий», составленной редакцией «Христи­анского чтения», изд. при С. -Петербургской духовной академии, следующее: «Установленная Исусом Христом и преданная Церкви святыми Его учениками и апостолами божественная литургия — в сущности одна во всех древних православных церквах Востока и Запада и даже и в древних неправославных церквах восточных, каковы церкви несторианская и монофизитская... Далее, литургия во всех древних церквах одна не по единству главных только основ­ных своих частей, но и по единству основной темы, проходящей чрез важнейшую ея часть — молитву возношения святых даров, равно как по единству и неизменности важнейших евхаристиче­ских изречений или возгласов, соединяющих отдельные части этой молитвы. В этом смысле древние христианские церкви, православ­ные и неправославные, с полным правом могут сказать, что оне имеют апостольскую литургию и соблюдают ее в сущности неиз­менно со времен апостольских. Но, будучи разсматриваема со сто­роны подробностей и частностей, со стороны несущественной внешности, литургия различных древних церквей христианского мира далеко не одинакова. Внешний вид литургии в различных странах христианского мира и в различные времена был весьма разнообразен... И это потому, что от апостолов литургия дошла до нас не в писмени, не в каком-либо списке, который бы святые апо­столы оставили нам и повелели сохранять неизменно во всех его частностях и букве, а в устном предании, по которому они запове­дали церкви сохранять неизменно только заповеданное ими суще­ственное в литургии; определение же несущественного, как-то: количества и порядка чтений св. Писания, количества и самого текста песнопений, молитв, разного рода обрядовых действий и тому подобного, предоставили усмотрению своих учеников... О преемстве литургии от апостолов не в писмени, а по устному пре­данию, прямо и совершенно ясно и решительно говорит св. Васи­лий Великий (О Святом Духе, гл. 27). Если дошли до нас литургии, известные под именем апостолов Иакова и Марка, и если сущест­вуют древние свидетельства об этих апостолах, как устроителях литургий, то это указывает не на существование каких-либо списков литургий, ими преданных церкви, а на преемство от этих именно апостолов литургий по преданию важнейшими из церквей — иерусалимскою и александрийскою, в которых эти апостолы были епископами. Участие Иакова и Марка в определении и уст­роении общего, существенного, основного в литургии, и влияние чрез предание их литургий на литургии других христианских церквей несомненны. Доказательством служит сходство и согласие всех древних литургий в главном и существенном, — сходство и согласие, необъяснимые никакою разумною причиною при устра­нении объясняющего это явление апостольского предания; потому что объяснение случайностью сходства не будет объяснением, а отказом от объяснения. Таким образом, предание о литургиях апо­столов Иакова и Марка, при известном и, по нашему мнению, единственно верном его понимании, не находится в противоречии со словами Василия Великого об отсутствии списка апостольской литургии и с другими историческими фактами, о которых было упомянуто выше, а удобно с ними примиряется» (стр. 4 и 5). То же самое мы видим и у современных ученых исследователей вопроса о литургии; так пишет об этом профессор Покровский: «Заповедь Христа Спасителя, данная апостолам: "Сие творите в Мое воспо­минание", послужила исходным пунктом апостольской литургии. Целый ряд указаний на литургию во времена апостолов мы нахо­дим в деяниях и посланиях апостольских; о литургии эпохи мужей апостольских — у Игнатия Богоносца, о последующем времени (II-III вв.) — у отцов Церкви и церковных писателей: Иустина Фило­софа, Иринея Лионского, Климента Александрийского, Тертуллиа-на, Оригена, Корнелия, епископа римского, Фирмилиана, епископа Кесарии Кападокийской, в учении двенадцати апостолов, правилах и постановлениях апостольских, Григория Неокесарийского, Плиния Младшего и др. Пусть сведения эти весьма кратки и недоста­точны, все же они заставляют необходимо признать, что уже в первоначальной христианской древности существовал известный порядок, строй литургии, образованный сперва по типу Тайной Вечери и собраний апостолов «самовидцев». Иустин-мученик кратко сообщает нам уже драгоценные сведения и о самом строе литургии: о хлебе и чаше воды и вина, о возсылании именем Сына и Святаго Духа хвалы и славы Отцу, о благодарении, о причащении верующих тела и крови Христовой. Очевидно, апостольское зерно литургии получило уже во II веке некоторый рост. То же самое косвенно подтверждают и дошедшие до нас предания о составле­нии литургий апостолами Иаковом, евангелистом Марком, апосто­лами Петром, Фаддеем и Марием. Литургии этих апостолов дошли до нас и в письменном изложении. Это не значит, что все то, что в них есть в настоящее время, полностью ведет свою историю от апостолов; и несомненно, что большая часть их содержания яви­лась гораздо позднее апостольского века; но в них есть одна общая основа, которая заставляет предполагать во всех них литургическое единство эпохи древнейшей. В подробностях эти литургии разо­шлись между собою очень далеко, и начало такого разделения неизбежно должно восходить к первым векам христианства. В эпоху апостолов, поддерживавших постоянное взаимное общение, крупных литургических различий быть не могло: они касались разве только формулировки евхаристических молитв, бывших свободною импровизациею. Но с распространением христианства и происходящим отсюда умножением епископства и пресвитерства, весьма различного в своем составе, с появлением ересей и раско­лов, пользовавшихся всеми, даже литургическими, средствами к пропаганде своих учений, мало-помалу стала сознаваться потреб­ность точной формулировки главнейших литургических молитв и установки определенного литургического строя. Наступил IV век, положение христианской церкви сильно изменилось: из гонимой и преследуемой она стала покровительствуемою, а затем и господ­ствующею; наступила пора широкой организации церковного бы­та, свободного устроения церковных дел; эпоха вселенских собо­ров, как одного из сильных средств к установлению ортодоксии и церковного единства. Константинополь стал столицею империи; маленькая Византия быстро изменила свой внешний облик: появи­лись в ней виллы, дворцы, великолепные христианские храмы; христианское население Константинополя сильно возросло; на­стала пора подумать и об устроении дел литургийных. Огромный шаг, сделанный в этом направлении Василием Великим, другом Иоанна Златоуста, имел свою громадную важность: он предста­вил нам первую, широко задуманную и прекрасно выполненную попытку систематизации литургийного материала в одном стройном целом, такую попытку, которая объединяла поместные запросы, восполняла все недочеты и заключала в себе, благодаря таланту великого святителя, универсальную пол ноту» (журнал «Отдых христианина», февраль 1908 г., стр. 6-9). Отсюда следует один верный вывод, что апостольская литургия Василием Великим не отменена, а лишь приведена в один определенный вид, по при­чинам, ясно и отчетливо указанным в двух последних приведенных мною доказательствах. Точно так же и св. Иоанн Златоуст, как видно выше, не отменял литургии св. Василия Великого, а лишь некоторые молитвы изложил в сокращенном виде.

Новообрядец: После такого рода приведенных вами сви­детельств, в которых, действительно, имеется полное основание к последнему нашему выводу, я соглашаюсь с ним. Но, мне ка­жется, все-таки есть здесь оправдание патриарху Никону, потому что и он сделал не больше того, что сделали святые Василий Великий и Иоанн Златоуст, т. е. патриарх Никон не отменял со­вершенно всяких преданий церкви, но только, выражусь вашими словами, привел их в определенный однообразный вид. Я наде­юсь, что и вы с этим должны согласиться.

Старообрядец: Эти ваши слова уже я слышу в беседе по настоящему вопросу не в первый раз и только что хотел об этом говорить, как вы мою речь прервали. Говорить, что Никон сделал не больше того, что сделали по отношению к литургии Василий Вели­кий и Иоанн Златоуст, значит совершать великий грех. Эти два все­ленских проповедника употребили всю силу для того, чтобы сохра­нить апостольскую литургию в целости и неприкосновенности, очистив ее от различных примесей и наслоений, чинимых епископа­ми древней церкви по своему личному, иногда, может быть, погрешительному, усмотрению; они сделали по отношению к литургии только то, что святые апостолы не ограничили каким-либо своим постановлением. Словом сказать, они сделали то, что должны были сделать. Никон же со своими сообщниками поступил как раз не так; он изрыгнул гнусную ложь на Павла, епископа коломенского, и про­топопа Аввакума, что у них будто даже литургия какая-то особая (см. грам. Паисия «Скрижаль»), тогда как они совершали ту же самую литургию, какую совершал и сам Никон; он, таким образом, нанес осуждение той литургии, какую сохранили в целости святые Васи­ лий Великий и Иоанн Златоуст. Делали ли что-либо подобное эти два светильника Церкви по отношению к апостольской литургии, что сделал в данном случае Никон? Это прежде всего. Потом Никон с сообщниками беззаконно и нечестиво апостольское предание — двоеперстие — оболгал произшедшим от проклятых армян, и упот­реблявших его православных христиан осудил как еретиков и предал беззаконному проклятию: сделали ли, да и могли ли сделать что-либо такого по отношению к апостольской литургии святые Василий Великий и Иоанн Златоуст. Я без содрогания сердца не могу даже и вопросы эти ставить. Одно скажу, такое беззаконие, какое учинил Никон с сообщниками по отношению к двоеперстному сложению, нельзя даже оправдать и беззаконием, а не только таким примером, какой приводите вы о литургии. Проверьте тщательно эту нашу бе­седу и тогда для вас еще яснее будет, какой вы грех принимаете на себя, сравнивая реформы Никона с великими деяниями вселенских учителей Василия Великого и Иоанна Златоуста. От души советую вам иметь большую осторожность в ссылке на примеры древней св. Церкви и не сравнивать их с безумными реформами Никона и его сообщников. А теперь ожидаю, что вы еще будете приводить, защи­щая свою господствующую церковь.

 

О праздновании Пасхи

Новообрядец: Наши миссионеры в оправдание патриарха Никона и бывших при нем соборов с большим успехом приводят при­мер древней церкви о праздновании Пасхи. Азийские церкви праздно­вали Пасху в 14-й день первого лунного месяца, т. е. в одно время с иудеями, а остальные церкви праздновали ее в день воскресный, т. е. в то же время, в которое празднуем и мы. Стоявший во главе азийских церквей епископ Поликрат в послании к римскому папе Виктору пи­сал, что он празднует Пасху в 14-й день первыя луны по преданию св. Иоанна Богослова, и папа Виктор, в свою очередь, осуждая это празд­нование и празднуя Пасху в воскресный день, тоже ссылался на апо­стольское предание. Вот видите, даже сами святые апостолы, и те содержали различные обряды и предавали преемникам каждый свое определение. Однако никто не может признать неправославными не только святых апостолов, но и их преемников, содержавших различ­ные предания, каждый по завещанию своих предков. Отсюда вполне понятно, что и наша грекороссийская церковь также не может быть признана еретическою за то, что постановила содержать различные предания. Этот пример действительно оправдывает и патриарха Нико­на, и всю нашу церковь. Мне лично приходилось слышать на беседах, что старообрядцы против этого примера не могли возражать обстоя­тельно и поэтому я считаю пример этот вполне оправдывающим нашу церковь. Что вы на это скажете?

Старообрядец: Я вам на это должен сказать, что вы здесь допустили сразу три неправды.

Новообрядец: Нет, я никак не могу согласиться, что мною допущены три неправды, потому что, как я уже сказал, мне лично приходилось быть на беседах и слышать приводимый пример, но никогда старообрядцы так не говорили, как вы теперь говорите. Ка­кие же три неправды мною допущены?

Старообрядец: Первая неправда, что святые апостолы о праздновании Пасхи сделали различное постановление; вторая, — что св. Иоанн Богослов предал праздновать Пасху в одно вре­мя с иудеями, и третья неправда, что епископ Поликрат ссылался на св. Иоанна Богослова, что он будто бы завещал ему праздно­вать Пасху в одно время с иудеями.

Новообрядец: Это я могу подтвердить доказательствами.

Старообрядец: Давно бы так и сделали.

Новообрядец: Слушайте, я вам буду читать из «Церковной истории» Евсевия Памфила: «Между азийскими епископами, кото­рые твердо стояли в том, что должно сохранять древний предан­ный им обычай, главное место занимал Поликрат. В своем посла­нии к Виктору и римской церкви он излагает дошедшее до его времени предание следующими словами: «Мы празднуем этот день непогрешительно, ничего не прибавляя и не отнимая. В Азии погребены великие началовожди, имеющие воскреснуть в день при­шествия Господня, когда облеченный славою Господь приидет с неба и воскресит всех святых: Филиппа, одного из двенадцати апостолов, погребенного в Иераполисе, двух дочерей его, соста­рившихся в девстве, и третью его дочь, посвятившую себя в жизни Святому Духу и почившую в Ефесе; также Иоанна, который воз­лежал на персях Господа, был священником и носил дщицу, был исповедником и учителем, и погребен в Ефесе; равным образом, смирнского епископа и мученика Поликарпа, эвменийского епи­скопа и мученика Фрасея, почившего в Смирне. Упомянуть ли еще о епископе и мученике Сигарисе, который почил в Лаодикии, о блаженном Папирие и евнухе Мелитоне, который все делал по внушению Святаго Духа и почивает в Сардах, ожидая епископства небесного по воскресении из мертвых? Все они праздновали Пасху по Евангелию, в четырнадцатый день, ни в чем не отступая от правила веры, но во всем держась его. Так поступаю и я, Поликрат, наименьший из всех вас, и поступаю по преданию своих родствен­ников, которых был наследником» (Церк. Истор., т. I, кн. V, гл. XXIV, стр. 281 и 282). Видите, здесь ясно говорится, что епископ Поликрат, празднуя Пасху в четырнадцатый день с иудеями, делал это по примеру св. Иоанна Богослова, святого апостола Филиппа и других, а главное, что здесь особенно важно, Поликрат говорит, что он праздновал Пасху по Евангелию. Но чтобы вы не сказали, что это приведенное мною свидетельство не святого отца, а исто­рика, да притом еще такого, который не совсем был православный, я то же самое прочитаю вам у блаженного Иеронима: «Поликарп*[*Это, несомненно, тот же Поликрат, указанный у Евсевия-Д.В.], епископ ефесский, вместе с прочими асийскими епископами, кото­рые по некоторому древнему обычаю праздновали Пасху в одно время с иудеями в четырнадцатый день месяца, написал против Виктора, епископа римского, синодальное послание, в котором говорит, что он следует авторитету апостола Иоанна и древних. Из упомянутого послания мы выписываем эти немногие строки: итак, мы празднуем день Пасхи ненарушимо, ничего не прибавляя и не убавляя. Ибо в Азии почили величайшие светила церкви, которые воскреснут в день Господа, когда Он приидет с небес во славе Сво­ей, чтобы воскресить всех святых, а именно: Филипп, один из две­надцати апостолов, который почил в Иераполе, и две его дочери, которые состарились в девстве, и третья его дочь, которая, преис­полненная Духа Святаго, скончалась в Ефесе; также Иоанн, возле­жавший на персях Господа и бывший Его первосвященником, носящим на челе золотую дщицу, мучеником и учителем почил в Ефесе; и Поликарп, епископ и мученик, почивает в Смирне, и Фразей, епископ и мученик из Евмении, почил в той же Смирне. Нуж­но ли упоминать еще о Сагаре, епископе и мученике, который по­чивает в Лаодикии, о блаженном Папирие и о Мелитоне евнухе, который, во Святом Духе всегда служа Господу, скончался в Сар­дах и ожидает воскресения в Его пришествие? Все они, не уклоня­ясь от евангельского предания ни на какую сторону и следуя цер­ковному правилу, праздновали день Пасхи в четырнадцатый день месяца. И я также, наименьший из всех вас, Поликарп*, согласно постановлению соседей моих, которым и я последовал (ибо при­сутствовали на соборе семь соседних мне епископов и я восьмой), всегда праздновал Пасху в то время, когда народ иудейский совер­шал праздник опресноков» (ч. V, стр. 314-315). Это свидетельство, как видите, почти до буквальности сходно с прочитанным мною у Евсевия Памфила. Не ясно ли, что азийские церкви унаследовали празднование Пасхи в одно время с иудеями от святого апостола Иоанна Богослова и др. Мне кажется, этого свидетельства, прочи­танного из двух источников, вполне достаточно для того, чтобы доказать несправедливость вашего обвинения якобы в допущении мною неправды в первой речи.

Старообрядец: А мне кажется, наоборот: вы, прочитав­ши это свидетельство из двух источников, еще более подтверди­ли, что в первой речи действительно допустили три неправды.

Новообрядец: Я вас просто не понимаю. Вы мне это до­кажите основательно.

Старообрядец: Беспристрастному собеседнику это должно быть понятно по самым свидетельствам вашим; если же вам угодно относиться к нашей беседе с миссионерской ухваткой, то извольте, я докажу основательно, как вы этого желаете. Вы в первой речи сказа­ли, что святые апостолы содержали различные обряды; этого в сви­детельствах, прочитанных вами, положительно не написано. Далее вы сказали, что епископ Поликрат сослался в праздновании Пасхи на предание св. Иоанна Богослова, и этого в ваших свидетельствах не видно. Здесь написано только то, что св. Иоанн Богослов, св. Филипп и др. праздновали Пасху по Евангелию, но что св. Иоанн Богослов предал праздновать и впредь также Пасху, этого не видно в ваших свидетельствах. По чьему же преданию так праздновал епископ Поликрат, это очень ясно видно из ваших свидетельств, где Поликрат собственными устами свидетельствует (у Евсевия) «Я, Поликрат, поступаю по преданию своих родственников».

Новообрядец: А может быть, св. Иоанн Богослов был ему родственником.

Старообрядец: По прямой линии родства св. Иоанн Бого­слов родственником епископу Поликрату быть не мог уже по одному тому, что Богослов был безбрачным и даже девственником, это, во-первых; а во-вторых, блаженный Иероним в приведенном вами сви­детельстве под «родственниками» разумеет соседних епископов. Так, он пишет, передавая слова Поликрата, в том же месте, на которое ссылались вы: «И я также наименьший из всех вас. Поликрат, со­гласно постановлению соседей моих, которым я и последовал (ибо на соборе присутствовали семь соседних епископов и я восьмой), всегда праздновал Пасху в то время, когда народ иудейский совер­шал праздник опресноков». Сам же блаженный Иероним в том же свидетельстве говорит, что Поликрат праздновал Пасху в одно время с иудеями по некоторому древнему обычаю, а не сказал: «По преда­нию св. Иоанна Богослова», как это вы, следуя миссионерской так­тике, позволили исказить приведенные вами свидетельства.

Новообрядец: Как бы там ни было, но верно одно, что святые апостолы праздновали Пасху по Евангелию, и Поликрат епископ так же праздновал по Евангелию. Значит, этот обычай соблюдался им согласно апостольской практики.

Старообрядец: Не буду спорить о том, что святые апосто­лы не праздновали Пасху в одно время с иудеями, а, наоборот, подтверждаю, что до самого Воскресения Христова апостолы и даже Сам Христос совершали Пасху иудейскую. В то же время, во время опресноков, была совершена даже и самая Тайная вечеря. Выражение же епископа Поликрата в послании к папе Виктору, что св. Иоанн Богослов праздновал Пасху «по Евангелию», не означа­ет того, что и впредь св. Богослов предал также праздновать ее в одно время с иудеями, а просто подтверждается факт, что апосто­лы праздновали Пасху иудейскую. Мне думается, что и самый неграмотный согласится, что если где в Евангелии и говорится о Пасхе (например: Мф. 26; 2,17,18,19; Мр. 14; 1,12,14,17; Лк., 22; 1,7,8,11,13,15 и Ин., 12; 1; 13; 1 и 18; 28), так о Пасхе ветхозавет­ной, и не более, как повествование, а не как завещание или повеле­ние на будущее время праздновать Пасху именно так же. А потому мне и желательно от вас слышать, где св. Иоанн Богослов завещал азийским церквам всегда праздновать Пасху в одно время с иудея­ми? Это знать мне необходимо, потому что вы в первой речи об этом утвердительно высказались в таком именно смысле.

Новообрядец: Извольте, если в тех свидетельствах ясно не указано, то я приведу другие и уже ясные. Читаю из «Истории» Сократа: «Некоторые в Малой Азии, как я сказал, наблюдали че­тырнадцатый день... Жившие в странах западных, держась древне­го предания, праздновали Пасху после равноденствия... Совер­шающие праздник Пасхи в четырнадцатый день утверждают, что это им предано от апостола Иоанна, а римляне и вообще запад­ные говорят, что свое обыкновение получили они от апостолов Петра и Павла» (Церковная История Сократа, 426-429). То же читаю в другой «Истории»: «Азийские утверждали, что надобно следовать евангелисту Иоанну» (Церковная история Созомена, кн. 7, гл. 19, стр. 517). Вот вам ясные свидетельства, что азийские христиане праздновали Пасху по преданию св. Иоанна Богослова.

Старообрядец: Вы мне прочитали свидетельства, из которых в первом говорится, что совершающие праздник Пасхи так утверждают, что им св. Иоанн Богослов предал; но я вас спраши­вал не об этом, а где святой евангелист завещал так праздновать Пасху. Второе ваше свидетельство еще слабее этого, тут уже не утверждают, что им св. Иоанн Богослов предал, а просто азийские тоже только сказали, что надо следовать евангелисту Иоанну. И здесь, следовательно, нет завещания апостола Иоанна Богослова.

Новообрядец: Ну, хорошо. Если и этими свидетельствами вы недовольны, то я еще другие прочитаю. В «Истории» Евсевия Памфила пишется: «Когда блаженный Поликарп при Аниките при­ходил в Рим, то оба они и касательно других предметов немного спорили между собою, но тотчас согласились, а об этом вопросе и спорить не хотели, потому что ни Аникита не мог убедить Поликар­па не соблюдать того, что он всегда соблюдал, живя с Иоанном, учеником Господа нашего и обращаясь с другими апостолами, ни Поликарп не убедил Аникиту соблюдать, ибо Аникита говорил, что он обязан сохранять обычаи предшествовавших себе презвитеров» (т. I, стр. 284-285). Здесь ясно говорится, что Поликарп жил со св. Иоанном и соблюдал празднование Пасхи в четырнадцатый день.

Старообрядец: Вы здесь особенно ударяете на слова По­ликарпа: «Живя с Иоанном», но здесь тоже нет завещания свято­го евангелиста праздновать Пасху в одно время с иудеями; а про­сто св. Поликарп, епископ смирнский, будучи современником св. Иоанна Богослова, жил с ним и праздновал Пасху «по Евангелию». Мною уже объяснено, что означает слово «по Евангелию».

Новообрядец: Теперь я вам прочитаю еще одно свиде­тельство. В «Летописи» Барония пишется: «Собрашася епископи в разных странах на соборы местныя и согласишася на сие вся церкви и восточныя, дабы в неделю по полноте перваго месяца, си есть марта, праздновали Пасху, а не иудейски четвертаго надесять дне, по зачатии сего месяца, в кий-либо день случится. Еди­ни епископи, Асии Меньшия, ихже глава бе Поликрат, сопротивишася, глаголюще: яко от древле еще от апостолов, со иудеи купно сей день праздноваша и празднуют, и сего предания оставити не могут, и есть о сем послание Поликрата к Виктору папе» (Лето Господне 198, число 1). Вот видите, чего вам еще яснее нужно, прямо сказано: «От древле еще от апостолов» они приня­ли этот обычай. Не знаю, что вы на это скажете?

Старообрядец: И в этом вашем свидетельстве не сказано, что святые апостолы завещали праздновать Пасху в одно время с иудеями, а говорится только, что асийские епископы, во главе кото­рых стоял Поликрат, по их словам, со времени святых апостолов издревле празднуют Пасху с иудеями. Такой смысл именно и содер­жится в этом свидетельстве. Если же по вашему понятию выражение «Летописи» «от древле еще от апостолов» означает завещание или предание апостольское, то можно дойти и до такого безумия, — признать, что и ереси есть апостольское предание, потому что и ереси существуют «от древле еще от апостолов». Так, например, ересь саддукейская была во времена святых апостол, затем появился Симон волхв и, наконец, пишет святой апостол Павел: «Подобает бо и ересем в вас быти» (1 Кор., 2, 19), но никто, конечно, из верующих и помыслить не решится, что ереси эти есть апостольское предание. Итак, любезнейший, сколько вы ни трудились, сколько ни старались, а никак не могли доказать, что асийские церкви праздновали Пасху в одно время с иудеями по преданию св. Иоанна Богослова, ибо такого завещания и предания не было и быть не могло, а все это только одна миссионерская казуистика, — во что бы то ни стало оправдать пагубнейшую реформу бывшего патриарха Никона.

Новообрядец: Хотя и действительно, надо признаться, во всех приведенных мною доказательствах нет написанного точно и прямо, что асийские христиане праздновали Пасху с иудеями в один день по апостольскому преданию, но все-таки на этом я не остановлюсь, а спрошу вас: чье же это предание, которое соблюдалось в Асии?

Старообрядец: Вопрос ваш для меня кажется довольно странным и, пожалуй, неуместным. Однако же отвечу, что празднова­ние Пасхи в четырнадцатый день первого лунного месяца — предание древнее, чем от святых апостол, оно существовало в ветхозаветной иудейской церкви. Со времени же Тайной вечери, этой последней иудейской Пасхи, Христом учрежден Новый Завет, и поэтому святые апостолы после воскресения Христа Пасху праздновали в день вос­кресный. Отсюда понятно, что празднование Пасхи в один день с иу­деями есть не предание апостольское, а обычай иудейский. В «Летопи­си церковных событий» об этом пишется следующее: «В сие лето (158) приходил в Рим епископ смирнский св. Поликарп; на римском престо­ле возседал тоща Аникита. Предметом их беседы было различие в дне празднования Пасхи. Тоща как в Риме, Александрии и других местах праздновали ее в воскресенье, в честь воскресения Христа Спасителя, церкви малоазийские всегда праздновали ее по старому иудейскому обычаю, в 14-й день мартовской луны, каким бы ни был этот день в седмице, и именно в воспоминание крестной смерти Спасителя. По­ложено было каждой церкви оставаться при своем обыкновении, так и малоазийский обычай перешел от времен апостольских» (Летопись церковных событий Арсения, лето 158). Видите, малоазийский обычай и здесь называется иудейским и не по преданию апостольскому он сохранялся, а просто перешел от времен апостольских. Полагаю, что вы удовлетворены этим ответом.

Новообрядец: Да, этот ответ я признаю справедливым. Но дело вот в чем: как же малоазийские епископы решились так упорно отстаивать иудейский обычай, тем более что, как вы доказа­ли, апостолы не заповедывали им так праздновать? Несомненно, что св. Поликарп, празднуя Пасху в один день с иудеями, не мог делать это секретно от своего учителя и наставника св. Иоанна Богослова и, также несомненно, последний знал об этом праздновании, но однако запрещения не делал. Чем же это можно объяснить?

Старообрядец: Объяснить это нетрудно. Малоазийские епископы, во главе с Поликратом, упорно защищали свой обычай потому, что он у них существовал хотя не по преданию и не по за­вещанию святого евангелиста Иоанна, но со времени его. Обычай этот сильно укоренился; все христиане малоазийские настолько сжились с ним, что расстаться никак не могли. Объяснить это можно еще примером. Возьмите вы хоть троеперстие. Ведь уже 250 лет доказывают вам старообрядцы, что оно не от святых отец, да вы и сами это знаете, а попробуйте-ка заявить синоду, что, мол, троеперстие надо совсем уничтожить, искоренить его как зло, как ересь, — что запоет ваш синод? Он вам ответит тем же, чем отве­чала ваша церковная власть нашим предкам: Павлу, епископу ко­ломенскому, протопопу Аввакуму, диакону Феодору и многим другим. Все страницы 250-летней истории залиты кровью наших предков, а все почти за одну щепоть. Если так случилось тогда, когда протестовали против еретических новизн, то что же удив­ляться на малоазийских епископов, которые все-таки могли ска­зать, что так праздновали Пасху не только-де мы, но и святые апо­столы при земной жизни Исуса Христа. Далее вы сказали, почему же, дескать, св. Иоанн Богослов видел уже после воскресения Хри­ста празднующих у себя Пасху по старому иудейскому обычаю, но не запрещал. Отвечаю: по снисхождению к вновь уверовавшим иудеям. Это нам свидетельствует, во-первых, святой апостол Иа­ков; он говорил апостолу Павлу: «Колико тем есть иудей веровав­ших, и вси ревнители закону суть», для каковых завещал и самому Павлу сотворить очищение по закону (Деян., 21, 20); а во-вторых, подтверждает и история; так об этом пишется в «Летописи Барония»: «Поликарп прият любезно от Аникиты папы в Риме. Прише­ствия своего в Рим вину имеяше, дабы согласил церкви восточныя с западными о дни празднества Пасхи: ибо восточнии со иудеями праздноваху, и не можаше быти в то время иное согласие, кроме сего, дабы в любви и во единой вере вси пребывающе, всяк по своему обыкновенно Пасху праздновал. Тако и апостоли, аще и уставиша в неделю Пасху праздновать обаче иным со иудеями празднующим не противишася, но им снисхождаху: наипаче тем, иже от иудей бяху, которых обычая наследницы оставити не хотяху» (Лето Господне 167, число 2). Из этого свидетельства, как Божий день, ясно, что апостолы допускали иудейский обычай празднования Пасхи в 14 день первого месяца только по снисхож­дению. Установление же праздновать Пасху апостолами было сделано в неделю, т. е. в воскресенье.

Новообрядец: Из этого свидетельства, действительно, ясно, что праздновать Пасху в воскресенье было установлено святыми апостолами.

Старообрядец: Что праздновать Пасху в воскресенье есть предание и установление апостольское, об этом можно еще привести доказательства ясные; если желаете, прочитаю.

Новообрядец: Это необходимо, потрудитесь прочитать.

Старообрядец: В «Церковной истории» Евсевия Памфила пишется следующее: «В то время возник в церквах немаловажный спорный вопрос. Все азийские епархии, основываясь на древнем предании, полагали, что праздник спасительной Пасхи должно совершать в четырнадцатый день лунного месяца (это был четыр­надцатый день первого лунного месяца иудейского, который у иудеев называется Нисан и соответствует нашему мартовскому лунному месяцу), когда иудеям повелено было закалать агнца, и в тот именно день, которым бы он ни был днем недели, прекращать пост. Но прочие церкви во всей вселенной держались не этого обычая, а другого, перешедшего по преданию от апостолов и со­храняемого доныне, то есть, что пост надобно прекращать не в иной какой день, а в день воскресения Спасителя нашего. По сему случаю происходили соборы и совещания епископов, которые все единодушно посредством своих посланий положили общим пра­вилом праздновать таинство воскресения Господня из мертвых не иначе, как в день воскресный, и в этот именно день прекращать пасхальный пост. Послание епископов, собиравшихся тогда в Па­лестине под председательством Феофила, епископа кесарийского, и Нарцисса иерусалимского, существует и доныне. Есть также по­слание и римского собора об этом спорном предмете, подписанное епископом Виктором. Кроме того, имеются послания епископов понтийских, между которыми первенствовал старейший из них Палма, епархий галликанских, над которыми епископом был Ириней, и церквей, находившихся в Осроене и тамошних городах. Есть также и частные послания епископа коринфского Вакхилла и мно­гих других, которые, пришедши к одинаковому мнению, дали от себя и одинаковый отзыв, и определение их было одно, — вышепоказанное» (т. 1, гл. 28, стр. 280-281).

Об этом же пишет апостольский муж св. Игнатий Богоносец следующее: «Еще заповедаю епископу и презвитером во Господе: аще кто со иудеями совершает Пасху, или знамения праздников их приемлет: причастник есть убившим Господа, и апостолы его» (Послание его к филип.). Наконец, прочитаю вам постановление святых апостол, лежащее в книге Кормчей: «Аще кто епископ или презвитер, или диакон святый день Пасхи прежде весенняго равноденствия с иудеями праздновати будет: да будет извержен от священнаго чина» (полный перевод, правило святых апостол седьмое). Требуется ли пояснять эти доказательства?

Новообрядец: По-моему, эти доказательства очень ясны и без пояснения, что святые апостолы действительно узаконили праздновать Пасху в день воскресный. Но мне приходилось слы­шать беседы нашего синодального миссионера Крючкова с вами; он толкует, что седьмое правило святых апостол говорит о тех, кто принимает участие в иудейском праздновании Пасхи, а не о том, что нельзя праздновать в один день с ними; но я полагаю, что это его толкование недобросовестное. Вообще как-то наш Крючков заговаривается. Я его слушал последний раз в Пе­тербурге, — он совсем там провалился.

Старообрядец: Не о Крючкове у нас теперь речь, а что он толкует седьмое правило именно так, — это верно. Такое его толкование не согласно с толкованием, положенным в Кормчей; так пишет толкователь Зонара на упомянутое правило святых апостол: «Вся заповедь сего правила заключается в следующем: христианам праздновать Пасху не с иудеями, т. е. не в один и тот же с ними день; ибо их непраздничный праздник должен предшествовать, а потом должна совершаться наша Пасха» (полный перевод). То же самое говорит и Вальсамон: «Божествен­ные апостолы не хотят, чтобы мы праздновали вместе с иу­деями, и посему определяют, чтобы Пасха Господня соверша­лась у нас после совершения иудеями законной Пасхи» (там же).

Новообрядец: Очень вам благодарен, что вы так хорошо разъяснили и доказали 1) что праздновать Пасху в один день с иудеями апостольского предания не было, а только допускалось по снисхождению и 2) что праздновать Пасху так, как мы празднуем, т. е. в день воскресный, есть апостольское установление. Однако же я должен вам заявить, что хотя и справедливо ваше объяснение по этому предмету, но все же нет вам, старообрядцам, отсюда пра­ва отделяться от нашей церкви и считать ее еретической.

Старообрядец: Почему же?

Новообрядец: Потому что, хотя азийские христиане от­стаивали не обычай, соблюдавшийся у них не по апостольскому преданию, а обычай иудейский, но однако же не считались за это еретиками. Так и наша церковь, хотя бы соблюдала обряды и не по апостольскому преданию установленные, не должна почи­таться еретической.

Старообрядец: С таким вашим заключением я не могу согласиться по различным причинам и соображениям.

Новообрядец: Какие же это причины и соображения?

Старообрядец: Первое соображение: азийские христиане не считались еретиками потому, что вопрос о праздновании Пас­хи в то время был вопросом спорным, и в Малой Азии он был усвоен не от каких-либо еретиков, но укоренился, будучи допу­щен св. Иоанном Богословом по снисхождению для уверовавших иудеев. Притом же, азийские христиане, хотя и не соглашались с другими церквами в праздновании Пасхи, но не объявляли и их, в свою очередь, еретическими. А ваша господствующая церковь, в одно время употребляя обряды и предания положительно неиз­вестного происхождения, и в то же время православных христи­ан, употреблявших апостольское предание — двоеперстное сло­жение — предала страшной клятве и анафеме и дерзко объявила их еретиками, и даже телесно казнила их.

Новообрядец: Позвольте, да ведь и папа Виктор тоже малоазийских христиан предал проклятию. Вот я вам прочитаю об этом в «Летописи» Барония: «Виктор, видя иных всех церквей великое согласие, а единых асийских епископов упорных, клятве предаде их, и от соединения и общения церкве святыя отсече» (Лето Господне 198, число 1). Вот видите, папа Виктор прямо проклял малоазийских епископов.

Старообрядец: Папа Виктор хотя и решился отлучить от единства церкви малоазийских епископов, но впоследствии это свое решение отменил, как это видно из «Истории» Евсевия Памфила: «Виктор хотел было отсечь от единения епархии всей Азии с сопредельными ей церквами, как разномыслящие, и своими грамо­тами объявлял тамошних братий совершенно лишенными обще­ния. Но это не всем епископам нравилось; многие из них, напро­тив, советовали ему позаботиться лучше о мире, единении и любви с ближними. Известны и доныне их послания, в которых они силь­но порицают Виктора. Из числа сих посланий одно написано Иринеем от лица гальских подчиненных ему братии» (т. I, кн. 5, гл. 24, стр. 283). То же самое пишет и ваш историк: «После этого (т. е. по получении послания от Иринея) Виктор должен был отказаться от своей попытки отлучить от общения малоазийские церкви» («История христианской церкви» Евгр. Смирнова, изд. 7-е, стр. 165). Таким образом, папа Виктор взял свое отлучение обрат­но; он послушал мудрого совета Иринея Лионского. Так ли посту­пили пастыри вашей церкви времен московских соборов 1656-1667 гг.? Выше мы читали, что отлучение малоазийских епископов от единения папою Виктором «не всем епископам нравилось».

Новообрядец: Что же дальше?

Старообрядец: Дальше то, что папа Виктор послушал тех епископов, которым его отлучение не нравилось и взял свое решение назад. А ваш Никон так ли сделал, когда услышал протест Павла, епископа коломенского, на соборе 1654 г.? Нет. «Он (Никон) разра­зился над несчастным епископом страшною карою: низверг его с кафедры, снял с него мантию, предал его тяжкому телесному нака­занию и сослал в заточение» (История русской церкви Макария, т. XII, стр. 146). Одним словом, Никон Павла, епископа коломенского, «живьем» отправил в могилу. Если бы этот изверг (Никон) был на месте папы Виктора, то и Иринею Лионскому не миновать бы участи Павла, епископа коломенского. Если же бы папа Виктор и не взял своего отлучения малоазийских церквей обратно, то и тогда особен­ной вины за ним указывать нельзя, потому что, во-первых, он свое отлучение произнес не за апостольское предание, а за обычай иудей­ский; а во-вторых, он был возмущен поступком некоего Балтуса, как об этом пишет летописец Бароний: «Балтус некий в Риме сим народ прельщаше, дабы по закону Моисееву иудейски, не в неделю, егда в четырнадцатый день, зачатие месяца, т. е. новомесячие случится, праздновали Пасху. Сего уже терпети Виктор не можаше, дабы еретиком и раскольником согласен быти не возмнелся» (Лето Гос­подне 198, число 3). Видите, какая причина побудила папу Виктора так горячо поступить в этом деле. Он опасался, чтобы этот обычай иудейский, допущенный в малоазийских церквах по снисхождению, не вошел в силу закона и не оттеснил бы собою настоящее апо­стольское предание — празднование Пасхи в день воскресный. Свя­той же Афанасий Великий обычай малоазийских церквей праздно­вать Пасху в один день с иудеями прямо называет погрешительным; так об этом он пишет в своих творениях: «Христиане в Сирии, Киликии и Месопотамии погрешали в празднестве и совершали Пасху с иудеями» (т. III, стр. 96). Итак, повторяю, что если бы папа Виктор и не отказался от своего решения, то и тоща бы виноват не был. Но меня еще удивляет следующее обстоятельство: миссионеры на бесе­дах говорят, что хотя, мол, папа Виктор и предал отлучению мало­азийских епископов, но не считался за это еретиком, тоща как по их же истории, которую они проходят в семинариях, папа Виктор и кроме этой клятвы признается еретиком-монтанистом. В «Истории христианской церкви» Евгр. Смирнова пишется: «Римские еписко­пы, Елевферий и Виктор, приняв в общение пришедших с Востока монтанистов, сами склонились к их образу мыслей. Только в 193 году ученый еретик антитринитарий Праксей, пришедший с Восто­ка, успел отклонить Виктора от монтанизма; но последний, хотя и прекратил общение с монтанистами, все-таки держался монтанистических взглядов» (с. 99).

Так вот, это первое мое соображение, почему пример этот не оправдывает реформу Никона, а теперь выслушайте второе.

В то время православные пастыри Христовой Церкви старались эти разногласия устранить и привести всех к единообразию в исполне­нии преданий и обрядов, чего и достигли, как повествует об этом св. Афанасий Великий: «Созывать Первый (собор), — пишет он, — побу­дили арианская ересь и празднование Пасхи; потому что христиане в Сирии, Киликии, Месопотамии разногласили с нами и совершали Пасху в то же время, в какое совершают иудеи. Но, благодарение Гос­поду, как о вере, так и св. празднике утвердилось согласие» (т. III, стр. 278). А ваши пастыри сначала свое троеперстие хотели ввести в единообразие посредством пыток и казней, двоеперстное же сложение обругали разными позорными именами, но когда увидали, что этот номер не удался, то объявили: молитесь, мол, как хотите, хоть всей ладонью, только нас признавайте. И вот уже 250 с лишком лет не стре­мятся к тому единообразию, к какому стремились пастыри древней Христовой Церкви. А вот, наконец, и третье мое соображение, почему этот пример не оправдывает реформы Никона. Тоща после спора папы Виктора с епископом Поликратом все время пастыри Христовой Церкви старались настоящее апостольское предание узаконить, а противное сему искоренить. Пастыри же вашей церкви наоборот: они свою щепоть узаконили как апостольское предание и с ужасными клятвами постановили в неизменное исполнение; настоящее же апо­стольское предание — двоеперстие — всеми адскими средствами старались искоренить, указывая и самое происхождение его даже от «горшего черта». Ну, всмотритесь хорошенько, есть ли здесь какое сходство? Одно только резкое противоречие. Да не только противоре­чие: этот пример всей своей тяжестью осуждает безумную реформу Никона. Решающиеся же приводить этот пример в защиту Никона, по моему крайнему разумению, кощунствуют над древней Христовой Церковью. А теперь я прошу вас ответить мне на следующее: во все время нашей с вами беседы вы старались доказывать изменяемость даже православных преданий в Церкви Христовой и что право это вполне принадлежит Церкви в лице ее пастырей, то позвольте вас спросить: в настоящее время ваши пастыри или, вернее, ваш синод, представляющий собою всю вашу церковь, может допустить, хотя бы временно, празднование Пасхи для христиан в одно время с иудеями?

Новообрядец: Да ведь если будет какая нужда, а без нуж­ды-то как же возможно допустить праздновать Пасху в одно время с евреями.

Старообрядец: Да ведь праздновали же 300 лет в Малой Азии. Вы же все время старались за то, что это возможно.

Новообрядец: В Малой-то Азии праздновали... по нужде.

Старообрядец: Да какая же там была нужда? Празднова­ли и только.

Новообрядец: Нет, ведь там этот обычай соблюдался по снисхождению.

Старообрядец: Пусть и ваш синод допустит по снисхож­дению, ну, например, по желанию какой-либо губернии, поближе к еврейскому центру, ну, например, в Киевской или Волынской губерниях, для того, чтобы дать возможность евреям быть чрез это ближе к вашей церкви.

Новообрядец: Что же, с такою целью, пожалуй, синод может допустить.

Старообрядец: Вот до чего, почтенный, вы договори­лись!.. Нет, святые учители Церкви об этом вот что говорят: «Если нам, — пишет блаженный Иероним, — настоит необходимость принять иудеев с их законными обрядами и им дозволено будет в Церкви Христовой соблюдать то, что они исполняли в синагогах сатаны, то я скажу, что думаю: не они сделаются христианами, а нас сделают иудеями» (Творения его, ч. 3, стр. 75-76). Далее он же пишет: «Я, напротив, буду говорить и во всеуслышание буду про­возглашать, хотя бы против меня был весь мир, что обряды иудей­ские для христиан и вредны, и смертоносны, и что всякий, соблю­дающий их, из иудеев или из язычников, низвержен в бездну диавола» (там же, стр. 76). Кроме того, святой поместный Антиохийский собор постановил об этом следующее: «Все дерзающие нарушати определение святаго и великаго собора, в Никеи бывшаго, в присутствии благочестивейшаго и боголюбезнейшаго царя Кон­стантина, о святом празднике спасительныя Пасхи, да будут отлу­чены от общения и отвержены от Церкви, аще продолжат любопрительно возставати противу добраго установления. И сие речено о мирянах. Аще кто из предстоятелей церкви, епископ, или презвитер, или диакон, после сего определения, дерзнет, к развращению людей и к возмущению церквей, особитися и со иудеями совершати Пасху: таковаго святый собор отныне уже осуждает быта чуждым Церкви, яко соделавшагося не токмо виною греха для самого себя, но и виною разстройства и развращения многих. И не токмо таковых собор отрешает от священнослужения, но и всех дерзаю­щих быти в общении с ними, по их извержении из священства. Изверженные же лишаются и внешней чести, каковой были они причастны по святому правилу и Божию священству» (полный перевод, правило первое). Вот какой грозный суд произносит святой собор тем, кто по­кусится нарушить определение Первого вселенского собора.

Новообрядец: Да, теперь я вижу, что допустить праздно­вание Пасхи в одно время с евреями невозможно, тем более что после Первого вселенского собора празднующие Пасху одновре­менно с иудеями уже объявлены еретиками-четыренадесятниками.

Старообрядец: Скажите же мне откровенно, возможно ли оправдать этим примером реформы Никона, бывшего патриарха?

Новообрядец: Я должен вам заявить откровенно, что этим примером оправдываться нашим миссионерам нельзя. Толь­ко ведь они на беседах никогда в этом не сознаются, да им и нельзя этого сделать, иначе закрывай миссионерскую лавочку... да и в пастухи...

Старообрядец: Нет ли у вас еще примеров, на которые миссионеры ссылаются на беседах в защиту реформ Никона?

Новообрядец: Есть еще примеры, только уж если самый главный пример не подходит, то едва ли более подходящего най­дешь. А все-таки приведу, посмотрим, что вы на них скажете.

Старообрядец: Хорошо, приводите все, что у вас припасено.

 

Об обрезании

Новообрядец: Допустим, что вы, старообрядцы, справедливо обвиняете нашу церковь в лице московских соборов 1656 и 1667 гг. в отвержении и осуждении ею древних православных преданий церков­ных, а также и в отлучении всех лиц, содержащих эти предания, но несправедливо обвиняете ее в том, что она вновь благословила не­мощным чадам своим употреблять отмененные обряды и предания; ибо церковь на это имеет полное право: в одно время отменять какие-либо обряды и предания и в другое время опять разрешать употребле­ние их. Это было и в древние времена, времена святых апостолов, как об этом написано в Деяниях апостольских: «Прииде же (ап. Павел) в Дервию и Листру: и се ученик некий бе ту, именем Тимофей, сын же­ны некия иудеаныни верны, отца же еллина: иже свидетельствован бе от сущих в Листрех и Иконии братии. Сего восхоте Павел с собою изыти: и прием обреза его, иудей ради сущих на местех онех; ведяху бо вси отца его, яко еллин бяше» (16, 1-3). Видите, как поступил святой апостол Павел; он допускал употребление уже отмененного предания и даже сам исполнил его над учеником своим Тимофеем, и никто из святых апостолов его за это не только не осуждал, но даже и не обви­нял. Поэтому и вы несправедливо обвиняете нашу церковь в том, что она благословляет для употребления предания и обряды, отмененные ею. Верно ли я говорю?

Старообрядец: Что святой апостол Павел обрезал своего ученика Тимофея, это вы сказали совершенно верно, но что вашей церкви тут есть оправдание, это неверно.

Новообрядец: Объясните мне, пожалуйста, почему это так? Старообрядец: Вот почему: приведенный вами пример составляет исключение, бывшее в практике Церкви Христовой, способствовавшее обращению иудеев к вере во Христа. Оно до­пускалось (и только допускалось) не потому, чтобы отмененное обрезание считалось необходимым для христиан, а потому, чтобы его окончательно прекратить, как об этом пишет св. Иоанн Злато­уст в беседах на Деяния апостольские на указанное вами место: «Достойна удивления мудрость Павла! Он, столько восстававший против обрезания, употреблявший все меры и успокоившийся не прежде, как достигнув цели, тогда, когда это учение было утвер­ждено, обрезывает ученика. Не только другим не возбраняет, но и сам делает это. Нет никого мудрее Павла; он во всем смотрел на пользу, не делал ничего просто, по предубеждению. Сего восхоте, говорит (писатель), с собою изыти. Удивительно, что он даже при­вел его с собою. Иудей ради, говорит, сущих на местех онех. Это — причина обрезания; они не стали бы слушать слово от необре­занного. Но что? Посмотри на самое дело: он обрезал, чтобы прекратить обрезание, потому что проповедовал определения апостолов» (Творения его, т. IX, стр. 306, изд. 1903 г.). То же самое пишется у него далее: «Когда (апостол) называет (Исуса Христа) служителем обрезания, то разумеет, что Он Своим пришествием, исполнением всего закона, принятием обрезания и тем, что сделал­ся семенем Авраамовым, снял клятву, избавил людей от гнева Божия и, наконец, тех, которые готовы были принять обетование, сделал способными к этому и однажды навсегда освободил их от преткновений. А чтобы обвиняемые не сказали: как же сам Хри­стос был обрезан и соблюдал весь закон? — (апостол) выводит отсюда противоположное заключение. Христос исполнил это, — говорит он, — не для того, чтобы закон оставался в силе, но чтобы отменить его, избавить тебя от лежащей на тебе клятвы и совер­шенно освободить от владычества закона» (там же, стр. 820). От­сюда видно, что как святой апостол Павел, так и сам Исус Христос, исполнивши закон обрезания, уже этим окончательно прекратили надобность в исполнении сего для иудеев, уверовавших во Христа. И если ваши пастыри находят в этих действиях апостола Павла оправдание себе в благословении отмененных и воспрещенных с клятвою преданий и обрядов для употребления чадам своим, то они непременно должны прекратить употребление их и вовсе ис­коренить из своей проповеди. Между тем мы видим совершенно противоположное. Там допустили с тем, чтобы прекратить, и прекратили, а здесь благословили, но не прекращают, а наоборот, продолжают распространять запрещенные предания и обряды.

Новообрядец: И наша церковь допустила запрещенные ею предания и обряды тоже с тем, чтобы совсем прекратить их. Об этом пишется в правилах, на которых основано единоверие, сле­дующее: «(церковь) разсудила за благо учинить некоторое таковым в неведении погрешающим снисхождение, однако без соблазна правоверных..., дабы возыметь благую надежду, что таковые со временем Богом просветятся и ни в чем в неразнствующее с церковию приидут согласие» (заключение митрополита Платона). То же самое говорится и в книге «Доказательства о древности трех­перстного сложения»: «Слышно, что некоторые развратники про­возглашают, будто бы ныне святейший синод двуперстно молится разрешил, и кто как хочет, тот так и молись. Нет, напрасно так они говорят! От святейшего синода такового разрешения для право­верных сынов святой церкви никогда не было, а только одним рас­кольникам, присоединяющимся к святой церкви, из снисхождения на их просьбу позволено не точию двуперстным сложением мо­литься, но и особенные иметь церкви под названием единоверче­ских, с тем намерением, что они со временем, оставя свое заблу­ждение, совершенно присоединятся во единство святой соборной и апостольской Церкви... (пастыри) только из снисхождения, яко немощнейших допускают их в церковь и до приобщения божест­венных таин, в том разуме, что они от недугования сего со време­нем оздравеют, т. е. раскаются, оставят двуперстие свое и будут молиться, как святая церковь повелевает» (с. 14-15). Таким обра­зом, приведенный мною пример об обрезании вполне оправдывает нашу церковь в разрешении запрещенных обрядов.

Старообрядец: Позвольте вас спросить; обрезание - христианский обряд или нет?

Новообрядец: Обрезание - обряд ветхозаветный, иудейский.

Старообрядец: А почему и для кого он допускался?

Новообрядец: По снисхождению, для уверовавших иудеев.

Старообрядец: А двоеперстное сложение для крестного-знамения и другие обряды и предания православны или еретически?

Новообрядец: Православны.

Старообрядец: Почему и для кого ваша церковь их раз­решила?

Новообрядец: По снисхождению, для обратившихся к нашей церкви старообрядцев.

Старообрядец: Ну, вот теперь смотрите беспристрастно, насколько может оправдывать приведенный вами пример вашу цер­ковь. Там по снисхождению для уверовавших иудеев допущен был их иудейский обычай. Ваша же церковь вполне православные преда­ния допускает для употребления своих чад только по снисхождению.

Теперь я вас спрошу: может ли ваша церковь в настоящее время благословить обрезание для своих чад, хотя бы по снисхождению?

Новообрядец: Ввиду вышеприведенных вами святоотеческих свидетельств в вопросе о праздновании Пасхи, я не ду­маю, чтобы обрезание, обычай иудейский, могла благословить наша церковь для своих чад.

Старообрядец: Последние ваши слова прекрасно свиде­тельствуют, что и этот пример не оправдывает вашу церковь, потому что там святые апостолы допустили обрезание по снисхожде­нию и этим допущением навсегда прекратили его, а ваша церковь благословила православные предания по снисхождению, но не прекращает; видите ли какая разница? Там святые апостолы смот­рели на обрезание, т. е. на иудейский обычай, как на бремя неудобоносимое для уверовавших во Христа и просто считали его не­нужным, а здесь ваша церковь на православные предания смотрит как на бремя и считает их соблазном для «правоверных». И тогда только признает их вполне «правоверными», когда они оконча­тельно прекратят употреблять православные предания (см. выше заключение митрополита Платона). На что это похоже?

Новообрядец: Да, это верно, если наша церковь признала предания и обряды, бывшие до патриарха Никона, неправослав­ными, то по некотором снисхождении для старообрядцев должна была прекратить употребление их, тогда бы только и мог этот пример оправдывать ее.

Старообрядец: Вина вашей церкви усугубляется еще тем, что сколько бы незаконных распоряжений она ни издавала, сколько бы преступлений против чистоты истины ни совершала, но всегда признает себя непогрешимою, как об этом читаем в богословии Фи­ларета Черниговского: «Если Бог открыл учение, необходимое для спасения нашего, то Он мог предоставить объяснение его только учительству, состоящему под руководством Святаго Духа и потому непогрешимому» (ч. 2, стр. 299). Но такое учение противоречит уче­нию святых отец. Святой Афанасий Великий говорит об этом сле­дующее: «В настоящее время ересь произвела на свет желание не­честия, подчинила себе злые стремления, породила многообразное зло самозванного нововведения, и чтобы все следовали единству, властно требует повиновения. Принимайте, — говорит она, — просто проповедуемое, пусть никто из вас не изследует, что в нем подходящее и что не подходящее. Верою называет он неиспытуемое одобрение нетвердого и недоказанного. Буду ли верить я без всяких оснований, не изследуя возможности, полезности, пристойности, угодности Богу или соответствия природе, согласования с истинной целесообразностью, не справляясь об отношениях к таинству и бла­гочестию? Какая может быть мне от этого польза? Какой плод может принести такая вера духу, ничего не принимающему в расчет? Такова одна причина заблуждения противников и бедствия всех. Кто из всех исповедующих себя врагами кафолической Церкви не требует, чтобы слова его принимались на веру без всякого разсуждения? Он отвергает разсмотрение, чтобы не быть обличенным в заблуждении» («Духа не угашайте», Аксакова, стр. 71). Вот указанное здесь заблуждение еретиков и содержит ваша церковь. Святые апостолы, и те, допуская по снисхождению обрезание для уверовавших иудеев, не считали себя в этом непогрешимыми, несмотря на то, что такое их действие было проникнуто глубокою мудростью и присущим им благоразумием в деле обращения к вере во Христа. Об этом читаем в толковании блаженного Феофилакта, архиепископа болгарского, на послание апостола Павла к галатам следующее: «Сущее: от мнящих­ся же быти что, якови некогда беша, ничтоже ми разнствует: лица Бог человеча не приемлет». Толкование: «Так как естественно было кому-нибудь возразить ему и сказать: каким же образом апостолы повелевали обрезывать, он устраняет это возражение, хотя и не ука­зывает истинную причину, что они действовали так по особому рас­поряжению и из снисхождения, (опасаясь) как бы верующие из иуде­ев, услышав то, что апостолы не в видах истины, а в видах благоуст­ройства допускают обрезание, не отступили и от них, как от разру­шителей закона; ибо доселе они потому и держались их, что они охраняли закон. Посему эту причину Павел скрывает, но сильно налегает на апостолов, говоря: ничтоже ми разнствует, т. е. мне нет никакой нужды до знаменитых, до великих, очевидно, апостолов: проповедуют ли они обрезание, или нет; так как они сами дадут ответ Богу, и хотя они велики и первенствующие, Бог не уважит лица их, ибо нелицеприятен. И заметь: не сказал якови суть, но — якови некогда беша, показывая, что впоследствии и они перестали так проповедовать, когда проповедь повсюду возсияла» (Гал., 2, 6). Пастыри же вашей церкви нигде и никогда не считали себя ответст­венными пред Богом за свои преступления против чистоты истины, а прямо признают себя «непогрешимыми». Одним словом, пожелают признать православие ересью, а ересь — православием, никто не вправе им сказать: «стой, что ты делаешь!» Это нам доказала вся история жалкого существования вашей церкви. В заключение к сему нашему с вами рассуждению я прочитаю вам слова блаженного Феодорита в толковании его на те же слова апостола Павла к галатам (2, б): «Посему, хотя я сказал это, — говорит апостол, — о других, худо пользующихся законом, но огорчаюсь тем, что собственные мои ученики терпят от сего вред. Ибо сие и выразил словами: (14) почто языки нудиши иудейски жительствовати? Твое это постановление, чтобы не законом водились они в жизни; а дела твои противоречат тому, что уже написано. Великий Петр молчанием подтверждает сии Павловы слова, как бы так говоря уверовавшим из иудеев и бывшим тогда с апостолами: справедливо укоряет меня Павел, невозможно и противоречить словам его. А что Петр, имея в виду пользу слушаю­щих, остался доволен словами Павловыми, — это явно для всякого. Итак, поелику один укорял, а другой принимал это в молчании, то сим уготовлялось врачевство, полезное для уверовавших и из иудеев, и из язычников. Написал же сие божественный апостол галатам, давая тем знать, что великие и первые апостолы по немощи иудеев дозволяли иногда хранить закон, но не всегда так поступали» (Тво­рения, ч. VII, стр. 383-384). Что вы скажете на прочитанное?

Новообрядец: Я скажу одно, что, действительно, Деяния святых апостолов не могут служить оправданием нашей церкви уж хотя бы по одному тому, что там святые апостолы допускали иногда, а наша церковь благословляет всегда; там допускали иудейское обре­зание по немощи самих же иудеев, а здесь же благословляется упот­ребление православного предания по немощи «заблуждающихся». Удивляюсь, как, в самом деле, трудно оправдывать неправду!

Старообрядец: А теперь я слушаю, что вы еще приведете.

 

О ветхозаветных праздниках

Новообрядец: Посещая неоднократно религиозные собесе­дования наших миссионеров с вами, я слыхал, что они приводят в оправдание нашей церкви, как имеющей право предания и обряды, хотя бы и вполне православные, изменять и переменять, следующее: Известно, что в Ветхом Завете существовали праздники иудейские, всесожжения и жертвы, которые были установлены по божествен­ному определению для рода верных, однако об этом в Библии пи­шется: «Возненавидех и отвергох праздники ваша, и не обоняю жертв в сонмех ваших: зане аще принесете Ми всесожжения и жерт­вы ваша, не прииму»... (Амос, 5, 21-22). Вот видите, ветхозаветные праздники и жертвы установлены Самим Богом и Им же отменяют­ся. Мне думается, что этим примером можно оправдывать реформу патриарха Никона и вообще всю нашу церковь, так как пастыри в церкви установлены Богом и им Он дал власть управлять церковью. На протяжении всего существования Христовой Церкви мы много можем видеть, как пастыри церкви установляли в ней различные предания и обряды и, конечно, это они делали вполне законно. То же самое читаем и у пророка Исаии: «Что Ми множество жертв ваших, глаголет Господь; исполнен есмь всесожжений овних, и тука агнцов, и крове юнцов и козлов и не хошу... И аще принесете Ми семиадал, всуе: кадило, мерзость Ми есть: новомесячий ваших, и суббот, и дне великаго не потерплю: поста, и праздности, и новомесячий ваших, и праздников ваших ненавидит душа Моя»... (Ис., 1, 11-14). Что вы можете сказать на это?

Старообрядец: Меня удивляет, как вы решились приво­дить эти места из Библии в оправдание реформ Никона?

Новообрядец: Здесь, полагаю, удивляться нечему.

Старообрядец: Поистине достойно удивления!..

Новообрядец: Объясните же мне причину вашего удивления.

Старообрядец: Извольте. Меня удивляет то обстоятельство, что в приведенных вами местах вы находите тождество деяний ва­шей церкви с пророческими изречениями, тоща как здесь подобного ничего нет. Для того, чтобы уяснить точный смысл указанных вами мест, возьмем пятую главу книги пророка Амоса повыше и увидим, о чем здесь идет речь: «Яко уведех многа нечестия ваша, и крепцы греси ваши: попирающе праведнаго, приемлюще дары, и убогая от врат отреяюще» (ст. 12). Не ясно ли отсюда, что Бог здесь устами пророка не отменяет праздников и жертв, а говорит только о том, что дом Израилев впал в многие нечестия и погряз в грехах и нарушени­ях заповеди о милосердии и потому неприятны и не угодны Богу их празднества и жертвы. Что касается тех, которые раскаются в своих злодеяниях, то в той же главе говорится следующее: «Взыщите доб­ра, а не зла, яко да поживете, и будет тако с вами Господь Бог Вседержитель: якоже ресте: возненавидехом злая, и возлюбихом добрая: и возставите у врат суд, яко да помилует Господь Бог Вседержитель оставшая Иосифова» (ст. 14-15). Ясно, что Бог праздники и жертвы не отменял, а указал лишь, что они приятны Ему только от тех, кто исполняет Его волю. Если же вы находите здесь оправдание реформ Никона и полное сходство деяний вашей церкви с вышеуказанными пророческими изречениями, то пусть ваша церковь также отменит все праздники христианские, посты и все праздники христианские, посты и жертвоприношение, тогда этот пример, по-вашему, будет похож на сказанное у пророков.

Новообрядец: Как же можно отменить христианские праздники, посты и жертвоприношения, это будет нечестиво.

Старообрядец: Вы же сами договорились до этого нечес­тия! Вы сказали, что этими пророческими изречениями можно оправдывать реформу Никона. Там, по-вашему, видно, что Бог отменил праздники, посты и жертвы, так-де и наша церковь мог­ла отменять предания церковные по своему усмотрению. Поэто­му я вам и сказал, если вы хотите, чтобы деяния вашей церкви в отменении православных преданий были похожи на факты, ука­занные вами у пророков, то пусть мол ваша церковь сделает то же, т. е. отменит праздники, посты и жертву и возненавидит их так же, как там Бог возненавидел.

Новообрядец: Действительно, что так можно догово­риться до нечестия.

Старообрядец: Вот поэтому-то я и сказал вам, что меня удивляет, как вы решились ссылаться в защиту реформ Никона на указанные пророческие изречения. Грех ваш в этом усугубляется еще тем, что вы решились оправдывать безумную и нечестивую реформу еретика Никона действиями, достойными только Само­го Бога, как праведного Судии рода человеческого.

Новообрядец: Да, это страшное дело, но ведь я только указал, что так говорят на беседах миссионеры.

Старообрядец: Ну, миссионерам-то это идет, а вам бы следовало прежде чем указывать на это хорошенько проверить сказанное у пророков. А теперь, пожалуйста, говорите дальше, что вы можете привести еще в защиту реформ Никона.

 

Об осуждении митрополитом Даниилом преподобного Максима Грека

Новообрядец: В защиту московских соборов 1656 и 1667гг., осудивших двуперстников, можно указать на то, что ми­трополит русский Даниил осудил преподобного Максима Грека за правильное исправление книг как еретика, однако же ни мы, ни вы, старообрядцы, не считаем еретиком ни митрополита Даниила, ни преподобного Максима Грека. Так и вы не можете признавать на­шу церковь еретической, хотя она вас и осудила как еретиков.

Старообрядец: Позвольте вас спросить: где же сказано, что московский митрополит Даниил осудил преподобного Мак­сима Грека за правильное исправление книг?

Новообрядец: Это я читал в ответах Е. Антонова на 105 вопросов, в двадцать пятом ответе.

Старообрядец: Это у Е. Антонова сказано неправильно. Причина к осуждению преподобного Максима Грека была не одна, и притом они были различны. Читаем об этом в «Истории русской церкви» Голубинского следующее: «Даниил принадлежал к числу ревностнейших учеников и сто­ронников преподобного Иосифа по вопросу о вотчиновладении монастырей. Следовательно, как таковой, он должен был видеть своих врагов в Вассиане Косом и преподобном Максиме Греке. Пол­ное и безпошадное торжество над этими врагами и составляет глав­ное, чем Даниил ознаменовал свое правление... Преподобный Мак­сим Грек, оказавшись единомысленником Вассиана, выступил, как его сотрудник: подобно последнему, он предпринял против вотчиновладения полемику письменную... И он должен был привлечь на себя ненависть Даниила нисколько не меньшую, чем Вассиан, но и гораздо большую... Преподобный Максим был противником Дании­ла по вопросу о вотчиновладении монастырей, не мог питать к нему той личной предвзятой ненависти, которую имел к нему Вассиан... Чрезмерную ненависть к Вассиану и Максиму должен был питать Даниил в качестве представителя защитников вотчиновладения. Но ненависть личная, как известно, превосходит всякую другую нена­висть, в особенности, когда ненавидящий действительно сознает за собою те недостатки, за которые становится предметом злой крити­ки. Следовательно, Даниил должен был питать ненависть к Вассиану и Максиму самую ожесточенную, к какой только он был способен, а он способен был, как показали последствия, к ненависти самой безпощадной и непримиримой» (т. II, стр. 704, 705, 707). Отсюда прежде всего видно, что митрополит Даниил имел личную неприязнь к пре­подобному Максиму из-за вопроса о вотчиновладении и вследствие своего мстительного характера решил во что бы то ни стало выпол­нить свою месть на преподобном Максиме, и случай к этому скоро представился. «Не вдруг мог добраться Даниил до Вассиана, — чи­таем далее в той же истории, — но он скоро добрался до Максима, чтобы обрушиться на этого последнего своей местью со всею ужас­ной силою» (с. 707). Ради краткости я не стану вам читать подробно, как митрополит Даниил достиг над преподобным Максимом опалы великого князя Василия Ивановича по причинам чисто не церковно­го, а скорее, политического характера, но прочту о том, как и за что его судили, чтобы нам было ясно: можно ли этот пример приводить в защиту реформ Никона. Итак, читаем в той же «Истории» Голубин­ского: «Беда, устроенная митрополитом Максиму, как мы сказали, постигла его в начале 1525 года: он был взят под стражу с тем, чтобы быть преданным суду в первой половине февраля месяца этого года. Хотя обвинения, имевшие быть представленными на суд, были цер­ковного характера только на наименьшую часть, но великий князь поручил судить Максима митрополиту с собором епископов, и толь­ко на первом заседании собора присутствовал сам со своими братья­ми и боярами, для чего последний собирался на этот первый раз в его государевых палатах. Существующие известия о соборе говорят, что он имел многочисленные заседания и производил великий взыск о винах Максима. Если это действительно так, то должно думать, что намеренным образом растянуто было производство суда для того чтобы показать, будто вины Максима требуют многих изысканий и будто он человек очень виновный... Максим судим был два раза — в 1525 году и потом в 1531 году... По записи о самом соборе 1525 года мы достоверно знаем, что Максим обвиняем был на нем в одной ереси; затем, насколько можно выделить в записи о соборе 1531 года относящееся к нашему собору, он еще обвиняем был на нем в дерз­ких речах о наших отношениях к патриарху константинопольскому, в преступлениях политических и речах политически-преступных и в одном преступлении уголовном. Мнимая ересь Максима состояла в следующем. Приступив, по поручению великого князя, к исправле­нию наших богослужебных книг, когда не знал еще русского языка и начав исправление Цветной Триоди, Максим допустил погрешности языка, привносившие еретическую мысль в исправлении службы на Вознесение. Где прежде него в службе читалось о Христе: взыде на небеса и седе одесную Отца..., седяй одесную Отца, он поправил: седел (седел еси) одесную Отца, седев..., седевший одесную Отца. Допустив погрешности, Максим воображал, что неправильное за­менил правильным, и хотел защищать свои поправки. На этом осно­вании было представлено на него следующее обвинение: «Максим инок святогорец говорил и учил многих и писал о Христе, яко седение Христово одесную Отца есть мимошедшее, и минувшее: якоже Адамово селение в раи и прямо рая седение, тако и Христово седе-ние одесную Отца мимошедшее». Чтобы Максим принимал и проповедывал ересь, что седение Христово одесную Отца есть мимо­шедшее это, как само собою понятно, крайняя нелепость, но он дей­ствительно мог защищать свою неправильную поправку, и пока совсем хорошо не узнал русского языка, мог защищать более или менее упорно... Запись о соборе 1525 года, которая говорит об одном нашем пункте обвинений, утверждает, что когда Максиму прочтено было на соборе обвинение, он отвечал то же, что говорил и прежде: «в том разньства ни котораго несть, а то мимошедшее Адамово селе­ние в рай и седение прямо рая мимошедшее есть, такоже (и) Христо­во седение одесную Отца, мимошедшее есть». Так как в 1525 году Максим настолько хорошо должен был знать русский язык, чтобы понимать различие между выражениями седе и седел, то довольно сомнительно, чтобы это была правда, которая, вероятно, состояла в том, что он просил у собора прощения в своей ненамеренной по­грешности. Но если бы это и действительно бьшо так, то ни для кого не могло быть ни малейшего сомнения, что Максим защищал не ересь, а неправильный перевод, считая его за правильный. Таким образом, если бы и действительно бьшо так, как представляет дело запись о соборе, вина Максима состояла бы не в том, что он защищает ересь, а в том, что он защищает неправильный перевод, привносящий, — чего он не сознавал, — еретическую мысль...» (с. 711, 712 и 713).

То же читаем об этом и в другой истории: «Он (Максим) начал исправлять Триодь, а потом и другие книги. Многочисленные и гру­бые ошибки, которые он при этом встретил в книгах, он высказывал, по прямоте своего характера, прямо и резко... К тому же, при несо­вершенном знании славянского языка, он и сам допустил некоторые ошибки при исправлении книг, так, например, в Триоди, о седении Сына со Отцем, он употребил неправильные выражения: седел ecu, седев. Указывая на эти ошибки, стали говорить, что Максим не ис­правляет, а портит священные книги... Тогда были представлены допущенные им при исправлении книг ошибки, и собор 1525 г. осу­дил его за порчу книг, и он был заключен в Волоколамский мона­стырь. В 1531 г. он снова был потребован на собор и снова обвинен в порче священных книг и в разных ересях, которые нашли в сделан­ном им переводе Метафрастова жития Пресвятой Богородицы, и, наконец, в том, что, не показывая исправления, распространяет свои сочинения и охуждает русские монастыри, называя их любостяжательными. После этого он был переведен в тверской Отрочь мона­стырь, где находился в заключении до 1533 г. Несколько раз Максим просил и умолял освободить его и отпустить на Афонскую гору; в 1545 г. просил о его освобождении даже патриарх александрийский Иоаким. Но все просьбы и ходатайства были напрасны. Максима не только не хотели, но, вероятно, и боялись отпустить. «Человек он разумный, уведал наше доброе и лихое, и когда пойдет из России, то все разскажет», говорил по этому случаю боярин Берсень. Только уже в 1553 г. его освободили из заключения и перевели в Сергиеву лавру; но здесь он прожил недолго и скончался в 1556 г.» (Истор. русск. словесн. Порфирьева, стр. 513, 514, 515). Можно бы еще прочи­тать доказательства, относящиеся к данному вопросу, но полагаю, что вполне достаточно и прочитанного. Отсюда можно заключить, что митрополитом Даниилом хотя и преувеличены были вины преподоб­ного Максима, но нельзя отрицать и того, что к осуждению его бьшо основание в вышеупомянутых погрешительных переводах при ис­правлении им богослужебных книг Точно так же несомненно досто­верно и то заключение историка Голубинского, что Максим просил себе прощения у собора в ненамеренной погрешности и что если он и после этого оставался в заключении, то совершенно по другим причи­нам, никакого отношения к исправлению книг не имеющим.

Новообрядец: Скажите пожалуйста, какие это другие причины?

Старообрядец: Отчасти уже об этом указано в прочитан­ном мною первом доказательстве из «Истории» Голубинского, но могу дополнить немного из другого доказательства следующее: «Сначала он был обвинен в том, что находится в сношениях с бывшим в то время турецким послом Скиндером и с опальными боярами: Иваном Берсенем (Беклемишевым) и Феодором Жареным, вместе с ними порицает действия князя и митрополита и вообще осуждает все в России, но эти обвинения на суде оказа­лись несправедливыми» (Истор. русск. словесн. Порфирьева, стр. 514). Теперь довольны ли вы этим объяснением?

Новообрядец: Доволен.

Старообрядец: Можно ли оправдывать реформу Никона и вашу церковь этим примером?

Новообрядец: Едва ли! Главное, отсюда видно, что все-таки преподобный Максим Грек осужден за погрешительные, привносившие еретическую мысль книжные исправления.

Старообрядец: Совершенно верно; а ваша церковь, в лице московских соборов 56 и 67 гг., осудила православных хри­стиан за то, что они содержали вполне православные предания. Приводите еще, что имеете, я слушаю.

 

Об осуждении митрополитом Ионою архимандрита Дионисия

Новообрядец: Я бы, пожалуй, и ограничился тем, что мы с вами уже рассмотрели, потому что, оказывается, ни один пример из приведенных мною не оправдывает нашу церковь в лице пастырей ее за реформы, произведенные в половине семнадцатого века, но мне желательно использовать весь арсенал наших миссионеров в свою защиту, а потому я и решаюсь указать еще на несколько примеров, а именно: Крутицкий митрополит Иона осудил архимандрита Диони­сия и признал его еретиком только за то, что архимандрит Дионисий, исправляя церковные книги, исключил из молитвы на освящении воды слово «и огнем». Однако ни тот, ни другой не признаются за это еретиками, а — православными. Так и наша церковь в лице москов­ских соборов 1656-1667 гг. если и осудила ваших предков, то все-таки не должна признаваться еретической.

Старообрядец: Как вы полагаете, справедливо поступил ми­трополит Иона, осудив архимандрита Дионисия, или несправедливо?

Новообрядец: Конечно, несправедливо, но это еще боль­ше имеет силы в защиту нашей церкви. Если митрополит Иона поступил несправедливо и в то же время не стал еретиком, то то же самое должно сказать и о нашей церкви, осудившей ваших предков, хотя бы и несправедливо. Если угодно, я вам прочитаю сам из истории, как она отнеслась к осуждению архимандрита Дионисия и как оценен поступок с ним митрополита Ионы.

Старообрядец: Пожалуйста, прочитайте.

Новообрядец: Читаю из «Истории русской церкви» ми­трополита Макария. «Здесь действовала одна вопиющая неправ­да, и Дионисий, со своими достойнейшими сотрудниками, обви­нен и пострадал совершенно невинно. И так беззаконно, так жес­токо поступили современники с человеком, который столько сделал для церкви и отечества в страшную годину бедствий меж­дуцарствия» (т. 10, стр. 185). Видите, как здесь сказано: митро­полит Иона поступил с архимандритом Дионисием беззаконно. Допустим, что и на соборах московских 1656-1667 гг. с вами поступили беззаконно, но все-таки, судя по этому примеру, вы не должны считать их еретиками. Что вы скажете на это?

Старообрядец: Согласен с вами, что митрополит Иона поступил несправедливо. Но что же, эта несправедливость так и осталась несправедливостью или же она была исправлена? И что было впоследствии с архимандритом Дионисием?

Новообрядец: Я это читал из нашей миссионерской кни­ги «Ответы на 105 вопросов», составленной нашим миссионером Е. Антоновым, но там больше ничего об этом не говорится.

Старообрядец: Тем-то вот и плохо, что вы, беседуя со мною, преимущественно читаете из книг, сочиненных вашими миссионерами. Не припомните ли, я вам говорил, что ваши мис­сионеры правду говорят только по ошибке.

Новообрядец: Будьте добры, объясните мне: чем же кон­чилось дело митрополита Ионы с архимандритом Дионисием.

Старообрядец: Вы же читали из «Истории русской церк­ви» митрополита Макария, где сказано, что митрополит Иона поступил с Дионисием беззаконно?

Новообрядец: Читал.

Старообрядец: А разве вы не читали этой истории дальше?

Новообрядец: Нет, мне и это место, которое я прочитал вам, указывал наш миссионер.

Старообрядец: Слушайте же, что говорится в той же исто­рии о том, как и чем кончилось дело митрополита Ионы и архиманд­рита Дионисия: «Второй вопрос**[**Это было обсуждаемо на соборе вскоре после поставления Филаре­та Никитича в патриархи московские.], на который патриарх Филарет обратил свое внимание, был вопрос о невинных страдальцах за ис­правление церковных книг, архимандрите Троицкого монастыря Дионисии, старце Арсении Глухом и священнике Иване Наседке, ко­торый хотя не томился в заключении, но отлучен был от церкви и от священнослужения. Когда патриарх иерусалимский Феофан прибыл в Москву, он нашел здесь еще «любопрящихся мнозех о прилозе (и огнем)», как сам свидетельствует в грамоте, присланной им впоследст­вии в Россию, и скоро узнал «от многих истинных ведцов», какая участь постигла людей, предлагавших исключить этот прилог из из­вестной церковной молитвы. Феофан понял, что они были правы; но своею властию не счел себя вправе отменить состоявшееся о них ре­шение собора. Он только «подаде Дионисию руку помощи, да возне­сется правда его», и постарался немедленно облегчить его участь, может быть, объяснив государю невинность справщиков: по крайней мере, Дионисий освобожден был из своего заключения еще до прибы­тия Филарета Никитича из Польши и встречал его в селе Хорошеве вместе с бывшим своим судиею и обвинителем Крутицким митропо­литом Ионою. А лишь только Филарет сделался патриархом, то Фео­фан посоветовал ему пересмотреть дело об осужденных справщиках.

В то же время один из справщиков, Наседка, чтобы познакомить нового патриарха со своим делом, подал ему обширную «Речь», в которой подробно изложил, за что он и его товарищи были обвине­ны. Речь эту, состоящую из 30 глав, хотя Наседка вел и от своего лица, по справедливости должно назвать речью от лица всех трех обвиняемых справщиков, потому что он поместил в ней, большею частью дословно, почти все то, что мы видели в речи архимандрита Дионисия ко всем православным христианам и в речи или послании старца Арсения к боярину Салтыкову. Наседка только расположил все это в другом порядке, не говоря, откуда заимствовал, а от себя прибавил несколько вставочных разсуждений и объяснений и указал несколько новых примеров повреждения церковных песней и молитв. В первых двенадцати главах он раскрывал, почему справщики исключили из молитвы на Богоявление прибавку «и огнем»; в ос­тальных 22-х, — почему они марали концы некоторых молитв и при­вел многочисленные примеры таких молитв. В «Речи» своей, поданной патриарху Филарету, Наседка сначала только униженно просил себе прощения за тот соблазн и смуту, какие произведены им в царствущем граде (гл. 1), но потом именем Христа Бога и ответственностию на Страшном Суде умолял первосвятителя не отвергнуть этой представ­ляемой ему речи или просьбы как еретической, а с разсуждением ис­следовать ее, и если справщики заблудили от истины, обратить их на путь правый, а если они верны истине, то оправдать их (гл. 13)...

Спустя неделю после постановления Филарета Никитича, следо­вательно, 2 июля, оба патриарха повелели Ионе, митрополиту крутицкому, предложить дело Дионисия и его товарищей на соборе. Это был уже собор не одного московского духовенства, судивший преж­де и осудивший исправителей Требника, но собор всех русских ар­хиереев, с подчиненными им духовными лицами, в присутствии двух патриархов и самого государя. На соборе происходили многия прения и изыскания от божественных Писаний; Дионисий стоял в ответе более восьми часов и опровергал возражения всех своих об­винителей-клеветников. И все они были посрамлены вместе с крутицким митрополитом Ионою. А преподобный Дионисий был похва­лен и прославлен от самого царя Михаила Федоровича, и явился, как истинный страдалец, стоявший крепко за божественное Писание. Патриархи же и митрополиты, и архиепископы, и весь освященный собор удивлялись ему, целовали его все любезно и благословляли его радостною душою. Дионисий с великой честию и со многими дара­ми отпущен был в лавру… (Патриарх Филарет) 9 декабря 1625 г. издал окружной указ, которым предписывал духовным властям ото­брать из всех подведомых церквей печатные Требники, замарать в них прибавку: и огнем, равно как и сделанную касательно ея на поле заметку, с тем, чтобы впредь эта прибавка никогда уже не читалась в молитве на Богоявление» (т. XI, стр. 10, 11, 12, 13 и 19). Видите ли, как там было дело и чем оно кончилось! Митрополит Иона, невинно осудивший архимандрита Дионисия, был потребован патриархами Филаретом и Феофаном на собор, состоявший из всех русских ар­хиереев, где и предъявил собору прежде бывшее дело, об архиманд- рите Дионисии. Собор рассмотрел дело и, выслушав всех обвините­лей и обвиняемых, нашел, что архимандрит Дионисий невиновен. И все присутствовавшие на соборе с этим согласились, а следователь­но, и митрополит Иона подчинился постановлению этого собора.

Так ли было дело на соборах ваших 1656-1667 гг.? Нет, далеко не так! Ваши соборы предали проклятию православных христиан без­законно, но вновь дела не пересмотрели и не признали этого безза­кония таковым; невинно осужденных наших предков и до сих пор считают «раскольниками». Те предания православные, за которые наших предков осудили и объявили еретиками, уже в настоящее время и вашею церковью признаны православными, но хула и по­зорные порицания на таковые не осуждены, но доселе книги, содер­жащие эти хулы и порицания, признаются вашей церковью право­славными. Одним словом, этот пример служит сильным обвинением пастырей вашей церкви, но никак не оправданием. Там дело кончи­лось миролюбиво. А дело московских соборов 1656-1667 гг., — вот уже вторая половина третьего столетия, — все продолжает изливать сатанинский яд злобы из уст синодальных и других миссионеров на ненавистных им, но вполне православных христиан-старообрядцев*** [***Здесь разумеются старообрядцы, приемлющие священство Белокриницкой митрополии].

Новообрядец: Да, если внимательно рассмотреть дело, так действительно, и этот пример не может служить в защиту нашей церкви.

Старообрядец: А теперь прошу вас продолжать, что вы еще можете указать в оправдание реформ Никона.

 

О блаженном Феодорите Кирском и его сочинениях против св. Кирила Александрийского

Новообрядец: Теперь прошу вас выслушать следующее. Блаженный Феодорит, епископ кирский, написал ложные сочи­нения против 12-ти глав св. Кирилла Александрийского, обви­няя его в еретичестве, тогда как св. Кирилл был вполне право­славен, а также и против ефесского собора, и на Пятом вселенском соборе Феодорит был предан проклятию вместе с его ложными сочинениями. Однако же как Пятый вселенский со­бор признается святым, так и Феодорит признается блаженным и даже в некоторых местах святым. Мне думается, что это мо­жет служить оправданием нашей церкви в лице московских соборов XVII века.

Старообрядец: Скажите, пожалуйста, откуда вы взяли, что Пятый вселенский собор предал проклятию Феодорита за то, что он написал ложно на Третий вселенский собор и на 12 глав Кирилла Александрийского?

Новообрядец: Как же, ведь писал же Феодорит эти лож­ные сочинения!..

Старообрядец: Да, писал.

Новообрядец: А на Пятом вселенском соборе его осудили; как же, я нередко слыхал, миссионеры приводят это на беседах.

Старообрядец: Чего уж только ваши миссионеры на беседах не приводят!

Чем доверяться на слова миссионеров, я лучше вам прочитаю из самого деяния Пятого вселенского собо­ра об этом, а вы послушайте. Читаю из послания Вигилия Валентиниану, епископу томийскому: «И так как сын наш, славный и знаменитый муж Визиниан, а вместе с ним и те, которые наблю­дают в Константинополе по делам церкви твоего братства, как известно, равным образом сказали, что враги Божии выдумали и то, будто в нашем решении (чего да не будет) осуждены лично­сти епископов Ивы и Феодорита, то пусть прочитают, что мы определили в послании к брату нашему Мине, епископу города Константинополя, о деле, которое здесь поднято, и тогда убедят­ся, что, при помощи Божией, нами не допущено, или даже не было в намерении ничего, что оказалось бы противным вере и учению достоуважаемых четырех соборов, на которых состоя­лись определения об одной и той же вере, то есть Никейского, Константинопольского, Ефесского первого и Халкидонского, или что относилось бы к оскорблению одного из тех, которые под­писались под вышеописанным определением халкидонской веры» («Деяния вселенских соборов», т. V, стр. 175-176). Видите, что говорится в деяниях этого собора, не только Феодорит не осуж­ден, но даже не было допущено и оскорбления.

На Пятом вселенском соборе были преданы осуждению и анафематствованию сочинения Феодорита, написанные им про­тив ефесского собора и, в частности, против 12 глав Кирилла Александрийского, но не он лично. Это видно опять-таки из того же деяния Пятого вселенского собора: «Осуждаем и анафематствуем, — пишется там, — вместе со всеми другими еретиками, которые были осуждены и анафематствованы вышеупомянутыми святыми четырьмя соборами и святою кафолическою и апостоль­скою Церковью, и Феодора, который был епископом Мопсуета, и его нечестивые сочинения, и то, что нечестиво написал Феодорит против правой веры и против двенадцати глав св. Кирилла и против ефесского собора, и что написано им в защиту Феодора и Нестория» (с. 187). Далее: «Итак, анафематствуем... что нечести­во написал Феодорит»... (там же). Далее: «Если кто защищает нечестивые сочинения Феодорита, которые он написал против истинной веры и против первого Ефесского святого собора и св. Кирилла и двенадцати его глав... тот да будет анафема» (там же). И, наконец: «Евтихий, милостию Божиею епископ Константино­поля, нового Рима, определил то, что выше изложено... осуждаю и анафематствую... что нечестиво написал Феодорит, как сказано выше, и подписал» (там же, и следуют подписи членов Пятого вселенского собора). Как же после этого можно говорить, что Пятый вселенский собор проклял Феодорита?

Новообрядец: Да, отсюда вполне ясно, что Феодорит не был проклят Пятым собором. Но мне вот что кажется странным: как же могло случиться, что Феодорит, столько написавший про­тив православной веры, все-таки остался православным?

Старообрядец: Феодорит писал эти сочинения против Кирилла и другие во время Третьего вселенского собора и после, и отлучен был от общения церковного еще в то время, когда он, в числе других нескольких епископов, впервые не покорился опре­делению Третьего вселенского собора и участвовал в так назы­ваемом «отступническом» сборище, как это видно из деяний Третьего вселенского собора; там пишется: «Святый собор ска­зал: за оскорбления, нанесенные честнейшим Иоанном, еписко­пом антиохийским, и его сообщниками святейшему и благочес­тивейшему Кириллу епископу и благочестивейшему и блажен­ нейшему епископу Мемнону, святой собор, после этого третьего нашего зова, которому Иоанн (с сообщниками) никак не хотели повиноваться, — не пришли в собрание святого собора и не из­ложили причин, по которым они, вопреки законам и канонам Церкви, выдумали такое нововведение, должен был произвести суд, достойный такого безумия, и против него, и против его со­общников. И хотя мы считаем долгом епископского благодушия кротко и терпеливо переносить случившееся, но теперь, после того, что определено, да будут уже отлучены от церковного общения» — следуют имена епископов отлученных, и в том чис­ле упоминается Феодорит Кирский («Деяния вселенских собо­ров», т. I., изд. 1887 г., стр. 285). Но впоследствии он отрекся от своего образа мыслей и проклял Нестория и его лжеучение.

Новообрядец: Откуда же это видно?

Старообрядец: Это видно, во-первых, из книги «Истори­ческое учение об отцах Церкви», где пишется следующее: «Дей­ствия Феодорита по отношению к целой Церкви начались с того времени, как Несторий был объявлен (430 г.) еретиком на соборе александрийском. С одной стороны, давнее знакомство с Несторием, который, по строгой жизни казался и для других достой­ным уважения, с другой — подозрение против анафематизм Ки­рилла Александрийского, показавшихся апологиею не в защиту православия, а учения Аполлинариева, расположили Феодорита написать строгие ответы на анафематизмы Кирилла. Но в то же время он вместе с Иоанном Антиохийским убеждал Нестория обратиться со строгим вниманием к своим мыслям и поспешить успокоить волнения, происшедшия из-за него в Церкви. Когда некоторая поспешность, допущенная Кириллом на соборе в ре­шительном заключении суда над Несторием, подала повод объя­вить неправильными действиями собора, Феодорит (в 432 г.) написал новое сочинение против Кирилла. Но потом, когда спо­койным размышлением ближе рассмотрены были определения ефесского собора, Феодорит и патриарх антиохийский вошли в миролюбивое соглашение с Кириллом; Несторий, и прежде того никогда не оправдываемый, был осужден, и союз братства после того не нарушался» («Историческое учение об отцах Церкви» Филарета Черниговского, т. III, стр. 118 и 119). То же пишется о Феодорите и в другой книге следующее: «О Феодорите, епископе кирском, и Иве, епископе едесском, известно, что они осуждены были Диоскором на соборище ефесском». Следовательно, оба они осуждены были, во-первых, таким лицом, которое, как мыс­лившее не православно, само достойно было осуждения, а во-вторых, в таком собрании пастырей, которое запятнало себя по­зорным именем разбойничьего соборища. Суд такого лица и та­кого собрания, очевидно, не есть суд. Правда, как Феодорит, так и Ива, не чужды были неправославных мыслей. Собор Халкидонский и смотрел на них, как на неправомыслящих. Несмотря на то, оба они приняты были в общение с Церковью справедливо: ибо собор сей со всем тщанием рассматривал обстоятельства осуждения Феодорита и Ивы, испытывал их в православии, и не прежде принял их в общение с Церковью, как совершенно удо­стоверившись в их православии, — в оставлении ими прежнего суемудрия и возвращения к правой вере. Как же после сего при­нятие их подрывает важность собора Халкидонского? Если бы и было известно, что Феодорит и Ива снова уклонились к своему неправомыслию, то из-за них несправедливо осуждать и отвер­гать собор Халкидонский. Евтихиане принимают Первый все­ленский собор, бывший в Никее, но собор сей в свое время при­нял в общение с Церковью несколько таких епископов, которые впоследствии снова оказались еретиками. А что касается до того обстоятельства, что собор Халкидонский не потребовал от Фео­дорита Кирского, чтобы произнес проклятие на свои сочинения против св. Кирилла Александрийского, то требование сие было бы излишне, потому что Феодорит на сем же соборе произнес проклятие на Нестория и его лжеучение: значит, с этим вместе он решительно отрекся и от тех мыслей, которые прежде за­щищал вместе с Несторием» («Обличительное богословие» Иннокентия архимандрита, изд. 1895 г., Казань, т. I, стр. 171, 172 и 173). Наконец, о том же пишется и в деяниях Пятого вселенско­го собора: «Святый собор сказал: Имея в виду то, что нечестиво написал Феодорит, должно удивляться проницательности святого Халкидонского собора. Ибо, зная его богохульства, он прежде довольно часто употреблял против него многия воззвания; а по­сле иначе не принял бы его, если бы он наперед не анафематствовал Нестория и его богохульства, в защиту которых прежде писал» («Деяния вселенских соборов», т. V, стр. 119). Из этих свидетельств ясно, что Феодорит во всем, что писал противного правой вере, раскаялся и был принят в общение с православною Церковью. На Пятом же вселенском соборе осудили и предали анафематствованию только его неправославные сочинения.

Новообрядец: Вы мне прочитали из книги «Историческое учение об отцах Церкви», где сказано, что Феодорит вошел с Кириллом Александрийским в миролюбивое соглашение, между тем в деяниях Пятого вселенского собора есть послание (с. 117) Феодорита, писанное к Иоанну, архиепископу антиохийскому, когда умер Кирилл, архиепископ александрийский. Следователь­но, Феодорит против св. Кирилла вооружался и по смерти его. Как же это объяснить?

Старообрядец: Я ожидал, что вы это скажете. Объяснить это можно просто. В той же книге, из которой я вам читал о ми­ролюбивом соглашении Феодорита с Кириллом Александрий­ским, есть примечание, где пишется следующее: «Надобно знать, что ходят письма Феодорита к Несторию, в которых один другого они приемлют: но они вымышленные, их выдумывают еретики с тем, чтобы ими сражаться с собором (Ефесским)». Сам св. Ки­рилл писал: «Если некоторые говорят, будто они (восточные) совсем другое утверждают, то таким ненадобно доверять, а сле­дует гнать их, как обманщиков и лжецов, подобных отцу своему диаволу. Если они станут показывать и письма, будто бы писан­ные мужами знаменитыми, а на деле только вымышленные, то не следует доверять их наглости». Гарньер, собравший (после Сирмонда) новый том переписки Феодоритовой, вовсе не обратил внимания на эти свидетельства Леонтия и самого Кирилла. «Сле­дуя сим свидетельствам должны мы признать за подложные так называемые письма Феодорита: а) к Несторию; б) к Иоанну Антиохийскому о смерти Кирилла: писавший последнее письмо не умел сообразить и того, что Кирилл умер не в молодых летах и что писать о смерти Кирилла к Иоанну Антиохийскому было уже слишком поздно, — Иоанн давно был во гробе» («Историче­ское учение об отцах Церкви», стр. 119, в примечании). То же самое пишется и в деяниях Пятого вселенского собора, в приме- чании к странице 117, где находится указанное вами послание Феодорита к Иоанну Антиохийскому. «Это послание, кажется, не принадлежит Феодориту, а скорее оно составлено еретиками, и особенно тем обличается оно в подложности, что Иоанн Антиохийский умер прежде блаженного Кирилла: ибо существует послание Кирилла к Домну, преемнику Иоанна, читанное на соборе Халкидонском (Деяние 14). Этот Домн поставлен был на место вышесказанного Иоанна уже по смерти его»... («Деяния вселенских соборов», т. V, стр. 117).

Новообрядец: Следовательно, здесь кем-либо учинен подлог?

Старообрядец: Да, это сделано, как сказано, еретиками.

Новообрядец: Вы доказали, что Пятый вселенский собор предал осуждению не самого Феодорита, а только его ложные сочинения. Сам же Феодорит был предан отлучению на Третьем вселенском соборе и потом раскаялся. Это все хорошо вами дока­зано. Зачем же, в самом деле, миссионеры наши ссылаются на этот пример?

Старообрядец: Зачем миссионеры ссылаются на этот пример, об этом надо спросить их самих, а я, со своей стороны, скажу: они ссылаются потому, что им в защиту своей церкви больше говорить нечего. Кроме того, здесь вот еще является что странным и, пожалуй, смешным, по отношению к вашим мис­сионерам: старообрядцы доказывают, и вполне основательно, что на московских соборах 1656-1667 гг. преданы проклятию право­славные христиане за то только, что содержали православные предания, то отсюда следует непременный логический вывод, что уже и самые предания осуждаются. Но миссионеры ни за что не соглашаются, они с пеною у рта кричат, что соборами осуж­даются не предания и обряды, а люди, отделяющиеся от церкви. Теперь же, когда с полнейшей ясностью доказано, что Пятым вселенским собором осужден не сам Феодорит, а его неправые сочинения, они также из кожи лезут, говорят, что Пятый вселен­ский собор предал проклятию Феодорита. Удивительная, но обыкновенная миссионерская манера!..

Новообрядец: Я еще укажу вам пример. Старообрядец: Хорошо, пожалуйста...

 

Об осуждении патриархом александ­рийским Феофипом «братьев долгих»

Новообрядец: Я полагаю, что вам известно о том, как патриарх александрийский Феофил отлучил от Церкви прибыв­ших из Нитрийской пустыни монахов, представителями коих были тогда четыре брата, по необыкновенно высокому росту своему прозванные «долгими»; однако, несмотря на это отлуче­ние их, св. Иоанн Златоустый имел с этими монахами общение, и ни те, ни другие из-за этого отлучения не считались и не счита­ются еретиками. Точно так же и во время московских соборов 1656-67 гг., если и было отлучение, как вы говорите, православ­ных христиан, то не должно было вам отделяться от нашей церк­ви из-за этого отлучения и признавать нас еретиками.

Старообрядец: Приведенный вами сей пример мне при­ходится слышать почти от первого собеседника, еще приводил его только бывший синодальный миссионер Крючков. Но это между прочим. Скажу вам на это решительно, что и этот при­мер нисколько не подходит к оправданию реформ Никона, бывшего патриарха.

Новообрядец: Я желаю, чтобы вы доказали правоту ва­шего отрицания этого примера.

Старообрядец: С великим удовольствием. Прежде всего и главным образом необходимо узнать, за что были отлучены патриархом Феофилом нитрийские монахи. Для этого я и прочи­таю доказательства. В летописи церковных событий епископа Арсения пишется следующее: «Еще в прошлом (402) году при­были в Константинополь многие монахи, изгнанные из Нитрий­ской пустыни александрийским епископом Феофилом по обвине­нию в ереси оригеновой» (лето 403, стр. 141, изд. 1899 г.). А вот и другое доказательство: «Блистательные успехи св. Иоанна (Зла­тоуста) в деле управления церковию и ее благоустроения, конеч­но, ему (Феофилу) не нравились; но он был весьма доволен тем, когда заметил, что в столице все сильнее стало подниматься недовольство против Иоанна и отношения его ко двору ухудша­лись. При своем хитром и проницательном уме он понимал, что эти отношения должны рано или поздно привести к катастрофе, и он с нетерпением ожидал ее, будучи уверен, что без его вмеша­тельства дело не обойдется. Дела действительно вскоре сложи­лись так, что Феофилу представился удобный случай излить всю свою затаенную злобу на своем ни в чем не повинном сопернике. Поводом к этому послужила несчастная судьба некоторых благо­честивых иноков Нитрийской пустыни, которая со времени ос­нования монашества постоянно была любимым местом отшель­ничества, и в ней жило множество иноков, подвизавшихся в мо­литве и труде. Среди этих иноков особенно славились своим благочестием и даже ученостью четыре брата, которые по сво­ему необычайному росту прозваны были «долгими братьями». Сначала сам Феофил относился к ним с уважением и двоих из них даже принудил принять сан священства для служения в са­мой Александрии. Но когда братья с чисто отшельническою пря­мотою сказали ему, что они не могут служить в городе, осквер­няемом пороками самого архиепископа, то Феофил пришел в ярость, разразился против них потоками ругательств и стал об­винять их в приверженности к учениям Оригена... Не довольст­вуясь этой расправой с «долгими братьями», он созвал даже со­бор из своих ставленников и подручных епископов, и на нем «долгие братья» осуждены были как еретики и волхвователи, заразившие своим еретичеством всю пустыню» (Жизнь и труды св. Иоанна Златоуста, т. I его творений, изд. 1898 г., стр. 73 и 74). Вот каково положение дела Феофила с «долгими братьями». По­сле этого я позволяю себе спросить вас: справедливо ли и закон­но ли поступил патриарх Феофил с нитрийскими монахами?

Новообрядец: Нет, несправедливо.

Старообрядец: Почему?

Новообрядец: Потому что эти монахи «братья долгие», на самом деле, не содержали оригеновой ереси, и Феофил осудил их только под предлогом этого обвинения.

Старообрядец: Совершенно верно; я только добавлю к этому, что Феофил осудил их как оригенистов за то, что они, не стесняясь, заявили ему в глаза о его порочной жизни.

Новообрядец: Я должен только отблагодарить вас за про­читанное свидетельство и разъяснение его. Отсюда мне ясно стало, что ваши предки, а за ними и вы, незаконно отделились от нашей церкви во время московских соборов 1656-67 гг.

Старообрядец: Из чего же вы вывели такое заключение?

Новообрядец: Вот из чего: мы с вами установили, что патриарх Феофил несправедливо осудил «братьев долгих», и от этого, как я уже говорил, не стал еретиком Феофил, точно так же не стали еретиками и «братья долгие». Не считал еретиками ни того, ни других и св. Иоанн Златоуст. Так же должны поступить и вы по отношению к вышеуказанным московским соборам и во­обще к нашей церкви.

Старообрядец: Какое легкомысленное ваше рассужде­ние! С таким рассуждением согласиться невозможно по причи­нам следующим: 1) Феофил, хотя и несправедливо, но все-таки для осуждения «братьев долгих» указал за ними якобы еретичество, а ваши московские соборы 56-67 гг. для осуждения наших предков, а вместе и нас, еретичества никакого не указали, но осудили и прокляли за употребление заведомо православного предания; и 2) осуждение Феофилом «братьев долгих» и вы, и мы признаем беззаконием, а беззаконные клятвы вышеуказанных московских соборов ваша церковь признает справедливыми и законными, и до сих пор миссионеры из кожи лезут вон, защищая эти клятвы, как неизменный догмат. Для того, чтобы этот пример служил вам оправданием, требуется непременно признать и клятвы московских соборов беззаконными, каковыми они на самом деле и есть.

Новообрядец: Это рассуждение ваше, пожалуй, и спра­ведливо, и можно согласиться с ним, но все-таки еще отсюда не видно, чтобы можно за неправильную клятву признавать нашу церковь еретическою. Я докажу это свидетельством из быта древней православной Церкви. Читаю в Летописи Барония сле­дующее: «Аще же бы клятва и неправедная была, ко иным епи­скопом прибегаху, а клятвы и неправедныя не презираху» (ч. I, Лето Господне 412, число 4). Вот как было в древней православ­ной Церкви! Так и вы должны поступить.

Старообрядец: Я полагал, что вы не выйдете из границ благоразумия и не станете читать это место из Летописи Барония. Однако миссионерская «соломинка» соблазнила вас, и вы реши- лись ухватиться за нее, видя себя утопающим. Жаль только, что вы слишком мало выхватили этого свидетельства из Летописи. Ну, да на то и «соломинка». Возьмем это место у Барония немно­го повыше и увидим, о каких клятвах тут речь: «Зде воспомянути подобает, яко в то время епископи имеяху власть и силу не токмо на некия лица, но и на властей мирских, егда что противу Бога или противу церковным правилам согрешиша, и тамо судили бяху, и проклинаеми» (там же). А затем уже идут прочитанные вами слова. Скажите: есть тут хоть тень оправдания клятвам ваших московских соборов?

Новообрядец: Как же: ведь клятва неправедная, и, если она такова, ваши предки должны были другим епископам обжа­ловаться, а не презирать ее и не отделяться из-за этого. Да, может быть, вы это бы и сделали, только прибегать-то у вас было не к кому, епископов-то у вас ни одного не оставалось. Вот ваше горе!

Старообрядец: Как случилось, что у нас православных епископов не осталось, я скажу, или, лучше, прочитаю немного, раз вы затронули этот вопрос. Так, в книге «Протопоп Аввакум» Бороздина пишется следующее: «Еще же и архиерея Павла Коломенскаго епископа сам един (Никон), кроме всякаго поместнаго собора, низверже, его же из мантии обнажи и на лютая биения и наказания предаде... той Павел послан бысть в заточение, в Палеостровский преподобнаго Корнилия монастырь, и по минутии неколиких лет... за содержание древняго благочестия в Вели­кий пяток в срубе сожжен» (2-го счета стр. 164). Я думаю, что горе это не тех, кто замучен за святую истину, а горе — мучите­лей, а таковым был Никон и почти все ваши епископы. Это меж­ду прочим. А теперь послушайте, виновны ли наши предки, что им было некому обжаловать деяния ваших епископов и можно ли было без этого прекратить с ними общение, как с проклявшими православных за православное предание. Преподобный Иосиф Волоколамский об этом пишет следующее: «От святых правил: иже убо ереси ради некия приобщения себе отлучиша епископст­ва, таковии не точию правильному запрещению не подлежат, но и подобающия чести православным сподоблении будут, не еписко­пом бо, но лжеепископом и ложным учителем зазреша, и церков­ное соединение не раздраша, но раздрания церковная и разделения потщашася избавити» («Просветитель», слово 12). Указанное вами место в Летописи Барония говорит прежде всего об отлуче­нии и проклятии тех, которые грешат против Самого Бога и против правил. За нашими же предками, ни за нами, ничего по­добного не было и нет. Тогда отлучаемые жаловались другим епископам в тех случаях, если их впервые епископы отлучат понапрасну, не исследовав в точности о действительной винов­ности их в том или другом грехе. А здесь, наоборот, ваши мис­сионеры и сейчас все говорят, что отлучения и клятвы не напрас­ны, что они действительны и законны и лежат на тех, кто не ис­полняет «повелеваемых» соборами, а повелевается этими собо­рами не ереси какие-либо отвергнуть, а отвергнуть, как ересь, православные предания. Вот такие-то отлучения и есть одно без­законие, и их должно презирать. Об этом очень ясно написано в книге Кормчей, в толковании Вальсамона на 38-е правило Карфа­генского собора: «Если клирик или мирянин подвергнут будет своим епископом отлучению по указываемым в исчисленных главах винах (т. е. за грех), то он должен оставаться под отлуче­нием как бы оно ни было наложено, и не принебрегатъ им, пока не будет изследована вина его; если же за какую-нибудь другую вину так безпричинно епископ отлучит мирянина или клирика, например, за то, что он не... соглашается с... несправедливым или дерзновенным его желанием; в сих случаях без опасности мо­жет пренебречь отлучением, и скорее подвергнуться наказанию должен тот, кто отлучил. Ибо если допустить, что епископы имеют право благовременно, или неблаговременно, отлучать мирян и клириков, и отлучаемые имеют необходимость оставать­ся под отлучением, то епископы присвоят себе самовластие и сделаются владыками всякого дела, и никто ни посмеет противустатъ им из страха отлучения; и, может быть, они будут издеваться и над самым благочестием; и, таким образом, боже­ственные правила сделаются причиною многих бедствий, что неуместно»  (Кормчая полного перевода). Лучше и яснее этого правила на ваше доказательство из Летописи Барония и подыс­кать трудно. Пояснять тут нечего. Вы настойчиво требовали от меня доказать вам, можно ли считать пастырей вашей церкви за клятвы 1656-67 гг. еретиками. Множество доказательств мог бы я вам прочитать об этом, но ограничусь пока одним. Преподобный Феодор Студит пишет: «Проклинающий православных христиан незаконно, становится еретиком... и Самого Господа осуждает» (Письма, ч. I, стр. 233). Вот и ответ вам на ваше усиленное домо­гательство. Я полагаю, что этого будет довольно.

Новообрядец: После прочитанных вами таких доказа­тельств я нахожу, что и этот пример действительно не подходящ. Все же я имею еще в запасе пример, которого я еще не приводил.

Старообрядец: Пожалуйста, приводите, что знаете.

 

Об осуждении Феофипом св. Златоуста

Новообрядец: В древней Церкви православной был следующий факт: патриарх александрийский Феофил невинно на соборе у Дуба осудил св. Златоуста на изгнание, и Златоуст был низложен. Между прочим, ему была поставлена в вину принад­лежность его к оригенизму. Однако св. Иоанн Златоуст не при­знал за это Феофила еретиком, а также и вы, старообрядцы, и мы не признаем его таковым. Мало этого, Церковию приняты в ру­ководство 14 правил, принадлежащих этому патриарху Феофилу. Что вы скажете на это?

Старообрядец: Скажите пожалуйста: признаете вы это осуждение Феофилом св. Златоуста правильным и законным?

Новообрядец: Нет, не признаю, да я уже сказал об этом, что Феофил осудил св. Златоуста невинно. Но дело не в этом. Я говорил, что Феофил за это незаконное осуждение не стал еретиком, а вы наши московские соборы за незаконное, по-вашему, осуждение ва­ших предков считаете или признаете еретическими, — вот в чем суть дела! Теперь вы потрудитесь доказать, что ваше отделение от нас из-за незаконных, по-вашему, клятв есть правильное.

Старообрядец: Правильность отделения наших предков от ваших пастырей давным-давно доказана. Об этом говорилось нами при обсуждении каждого из приводимых вами примеров. Здесь я считаю своим долгом доказать только то, что и этот при­мер не оправдывает безумной реформы бывшего патриарха Никона. Итак, рассмотрим его. Невозможно допустить и помышле­ния о том, что св. Иоанн Златоуст держался оригеновой ереси. Следовательно, все причины к осуждению св. Златоуста сводятся к клеветничеству недоброжелателей и завистников святителя. В самом деле, что это был за собор, на котором председательство­вал Феофил, и по чьему внушению он был созван. Ответ нам на это дает сам великий светильник св. Златоуст: «Вижу, что сатана, не вынося моего учения, созвал уже против меня сборище» (Жизнь и труды св. Иоанна Златоуста, Творения, т. I, стр. 79). Если вы, любезный собеседник, желаете оправдать деяния мос­ковских соборов 1656-1667 гг. деяниями феофилова собора, то неизбежно должны признать, что и ваши соборища были созваны по внушению того же духа, т. е. сатаны. Тогда только и может этот пример служить оправданием никоновской реформы.

Новообрядец: Сравнение ваше удачное, но все-таки вы не доказали, что Феофила можно признавать еретиком за неза­конное осуждение им св. Златоуста, так же должны вы заключить и об наших пастырях, бывших на московских соборах.

Старообрядец: Благодарю вас за то, что вы отчасти соз­нались в неудачном выборе этого примера, а теперь отвечу вам и на последние ваши слова. Феофил патриарх не признан еретиком потому, что он никакой ереси не проповедывал. Он по вере был православный епископ, и по этой простой причине св. Златоуст не считал его еретиком, по той же причине и вы, и мы не считаем этого Феофила еретиком. Осуждение феофиловым собором св. Златоуста произнесено не за православную веру и не за право­славные предания, как это сделано вашими московскими собора­ми, а просто захотела тогда Евдоксия, супруга императора Арка­дия, убрать св. Златоуста, чтобы он не обличал с константино­польской кафедры ее пороков, и вот подобрала себе партию из числа некоторых епископов, во главе с Феофилом, которые со­брали свору клеветников, большею частью за деньги подкуплен­ных, сплели разные клеветы на св. Златоуста и, наконец, осудили его. Ваши же московские соборы осудили православных христи­ан за то, что они содержали православные предания, те преда­ния, которые содержали святые великие угодники Божии. Про- клиная за это наших предков, ваши соборы вместе с ними про­кляли и всех святых отцов, содержавших эти предания. Об этом мы читаем в «Деяниях вселенских соборов» следующее: «Вот, ныне мы, по его (Несториеву) распоряжению — не скажу прямо им подвергаемся отлучению — слышим анафема». Но так как нас за то проклинают, что содержалось в Церкви раньше, то, «таким образом, не только на нас и на других епископов всей вселенской Церкви, еще живых, но и на наших отцов, отшедших к Богу, произнесена анафема» (т. I, стр. 140). Пастыри ваши как бы ста­рались получить себе название совершенных еретиков таким беззаконным деянием, как об этом свидетельствует св. Феодор Студит следующее: «Как бы стараясь получить себе название совершенных еретиков, они на другом открытом соборе подверг­ли анафеме несоглашающихся с беззаконным их учением, или лучше, всю кафолическую Церковь, и из тех, которые встретились им, одних изгнали далеко, других заключили под стражу, возоб­новив опять гонение, по здешнему обыкновению» (ч. I, стр. 220, письмо 33). Что же касается вашего указания на 14 правил, изложенных Феофилом Александрийским, которые приняты к руко­водству Церковию, то едва ли это может относиться к вопросу нашей с вами беседы, но все-таки скажем и об этом нечто. Феофил Александрийский хотя и враг был св. Златоусту, но вместе с тем он был и православный патриарх и, как старейший епископ Александрийский области, имел неоспоримое право строить дела подведомственной ему патриархии. Свидетельством этой его деятельности и служат означенные 14 правил, которые были им изложены в виде ответов или указаний обращавшимся тогда к нему разным лицам, принадлежащим к клиру церковному. И так как причины, которые вызвали Феофила патриарха написать означенные правила, в церкви случались и после него, случаются и в настоящее время, поэтому Церковь и приняла к руководству эти правила, как соответствующие духу ее и исчерпывающие подобные недоразумения церковной жизни. Разве вам неизвест­но, что Церковию принят и внесен в ее богослужебные книги акафист Пресвятой Богородице, сочиненный даже еретиком-монофелитом Сергием, константинопольским патриархом. Кроме того, св. Церковь доселе совершает праздник Воздвижения Честнаго Креста, установленный папою Онорием — еретиком-единовольником. Однако же сами эти лица, патриарх Сергий и папа Онорий, не могут за это считаться православными. Точно так же и феофиловы 14 правил не показывают святости его само­го, хотя и приняты Церковию в руководство.

Новообрядец: Благодарю вас, я очень доволен вашим разъяснением. Теперь покорнейше прошу вас выслушать от меня еще один пример, после чего мы уже и можем закончить нашу беседу.

Старообрядец: Хорошо, говорите.

 

О грамотах бепокриницких митрополитов Амвросия и Кирила

Новообрядец: Вы все время обвиняли нашу церковь в произнесении проклятий, по-вашему, на православных христиан за православные предания. Оказывается, что и у вас, старообряд­цев, такие проклятия и отлучения были, но однако вы себя ерети­ками не признаете.

Старообрядец: Укажите, пожалуйста, что это за клятвы?

Новообрядец: Вам известно, что вашими епископами в 1862 г. издано пресловутое «Окружное послание», которое среди вас породило раскол, или, как вы его называете, раздор, еще и до настоящего времени продолжающийся. Во главе противников «Окружного послания» тогда стал ваш сам митрополит белокриницкий Кирилл.

Митрополит ваш Амвросий признал это «Окружное послание» очень полезным; так, пишет он в грамоте российским и заграничным своим епископам 28 октября 1863 г.: «Окружное послание», за кото­рое сказано (м. Кириллом) устранять тех епископов, кто не согласен на опровержение сего послания, я со своей стороны признаю (по­слание) очень полезным» («Краткая история благочестивого священ­ства», Яссы, 1878 г., лист. 123 и обор.). А в грамоте своей митропо­литу Кириллу Амвросий пишет от того же 28 октября 1863 г. сле­дующее: «Аще послушаете моего смирения (т. е. примите «Окруж- ное послание»), и исполните все предлагаемое от меня вам, то да будет мое благословение на вас; аще же не послушаете меня (т. е. не будете принимать «Окружное послание»), и будете противу сего что действовать, и кто будет делать церковное возмущение, да не будет моего благословения на тех, и да будут от меня прокляты! Аминь!» (там же, лист 126). Вот как Амвросий, ваш митрополит, проклял не приемлющих «Окружного послания» — «с аминем». Митрополит же Кирилл 29 июля 1867г. на соборе постановил: «Отложить оное сочинение, и не точию едино название, но всю тетрадь Окружного послания писаннаго» — ив заключение опре­делял: «и тако утверждаю моим словом святительским и благо­словляю оным посланием руководствоваться христианам» («Со­врем. летоп. раскола», вып. I, стр. 12, изд. 169). Не ясно ли отсюда, что как митрополит Кирилл, так в настоящее время и вы, уничто­жившие «Окружное послание», находитесь под проклятием вашего митрополита Амвросия. Итак, митрополит Амвросий, по-вашему, православный, признал «Окружное послание» полезным, следова­тельно, и православным. Митрополит же Кирилл, а вместе и вы, это православное «Окружное послание» уничтожили и в то же время и митрополита Амвросия, и митрополита Кирилла признае­те также православными. Отсюда и получается, что митрополит Амвросий проклял православных христиан за неприятие право­славного «Окружного послания». Потрудитесь, любезный собесед­ник, оправдаться сами в том, в чем обвиняете нашу церковь?

Старообрядец: Вы, как я вижу, хотите этим последним примером, все-таки оправдать реформы Никона, бывшего патри­арха, но, к вашему сожалению, напрасно и бесполезно. Стоит только взять повыше грамоту митрополита Амвросия к митропо­литу Кириллу, как сейчас же видно будет, насколько вы правы в приведении этого примера. Читаем указанную вами грамоту, взяв повыше: «А посему я предписываю тебе окончательно, если ты не признаешь себя во всем вышесказанном виновным и не прине­сешь раскаяние освященному собору, которое должен вручить сим же посланникам, — и не соединишься во единомыслие со всеми епископы... аз смиренный Амвросий митрополит, гласом Церкви, запрещаю тебе: не касатися до всякаго священнодейст­вия» («Краткая история благочестивого священства», л. 125 об.). Видите, как поступил митрополит Амвросий: он запрещает ми­трополита Кирилла, — если он не принесет раскаяния и не со­единится со всеми епископы. То же самое видно и из того места, которое вы мне прочитали; здесь также сказано: «Аще послушае­те моего смирения и исполните все предлагаемое от меня вам, то да будет мое благословение на вас» (см. там же). Теперь нам остается только узнать, раскаялся ли митрополит Кирилл в том, в чем был обвиняем? Ответом на этот вопрос будет грамота ми­трополита Кирилла, писанная им в Москву 8 июня 1870 г., кото­рую сполна приводить я не считаю нужным, а возьму только самое главное, касающееся до существа рассматриваемого вами предмета. Там, между прочим, пишется следующее: «Аз, сми­ренный митрополит Кирилл, смиренно преклоняю мою преста­релую главу, прошу и молю всех вас, держащихся учения боголюбивых архиепископов и епископов, купно же и весь освящен­ный собор, елико аз в ведении или неведении по выше означен­ным обстоятельствам согреших противно вас и священных пра­вил, Христа ради меня чистосердечно простите и от запреще­ния разрешите и никаковаго гнева на меня не имейте, но паче о здравии и спасении моем Бога молите... Тако же равно, если кому и из вас когда во оное смущенное время, по каковым обольщени­ям оных людей не здравомыслящих, были издаваемы от нашего смирения каковые запрещения, то сим, для успокоения совести всех христиан, препосылается вам наше прощение, мир Божий и архипастырское благословение... если кто не покорится сему нашему завещанию, а будет чрез оное разделять святую Церковь, то сицевый... будет лишен и нашего благословения, и отлучен от общения святой Церкви» (грамота эта в полном виде напечатана в журнале «Старообрядец» 1907 г., №5, май). Не ясно ли, поч­тенный, что здесь клятва решительно отсутствует, а присутствует лишь одно взаимное прощение и благословение. Раздор же и раздоровцы действительно осуждаются и отлучаются от общения св. Церкви как митрополитом Амвросием, так и митрополитом Кириллом. Так ли поступила ваша церковь или, вернее, ваши пастыри? Раскаялись ли они в произнесении своих беззаконных актов? Нет! Здесь, как видите, дело кончилось миром и любовью, заповеданными Христом, а у вас и до настоящего времени безум- ные анафемы соборов 1656-67 гг. миссионерами защищаются как непреложная истина.

Новообрядец: Все-таки у вас, окружников с неокружниками, много было соборов друг против друга с отлучениями и взаимопроклятиями.

Старообрядец: Прежде всего, я должен вам заметить, что теперь у нас, в старообрядчестве, не существует ни «окружни­ков», ни «неокружников», а есть только православные христиане, да еще осталась малая часть «раздорников, не желающих мира», которые, надеемся, не замедлят учинить миротворение с право­славными христианами на позор и стыд врагам св. Церкви. Что же касается соборов, произносивших взаимоотлучения, то я вам укажу пример в древней Церкви, который как раз подходит к данному случаю. Так, в Летописи церковных событий епископа Арсения пишется: «На патриарший престол... возведен 25 декаб­ря Фотий (вместо свергнутого кесарем Вардою Игнатия)... Игна­тий между тем, наложил отлучение на всех, кто будет признавать кого-либо, кроме него патриархом... В сем (859) году происходил местный собор в Константинополе, который признал поведение Игнатия, считавшего только себя законным патриархом и изре­кавшего отлучения на принявших Фотия, неодобрительным и утвердил Фотия на престоле... На папском престоле сидел тогда (с 858 г.) Николай I... (он) высказал (письменно) императору (Михаилу), что в противность церковным правилам, без ведома и спроса римского епископа, преемника апостола Петра, держали в Константинополе собор для суждения об Игнатии, и относи­тельно Фотия заметил: «На подтверждение его согласиться не можем... доколе... не получим точнейших известий о происходившем в Константинополе»... В мае (861) года происходил в Константинополе собор из 318 епископов, в том числе и легатов папы римского... Позван был и Игнатий; но он, вместо всяких объяснений, укорил легатов в подкупе Фотием, досадительно отнесся к самому Фотию и, сославшись на второе правило Сардикийского собора, потребовал, чтобы его отпустили для суда в Рим. Поелику же Игнатий сам первоначально пред возведением Фотия отказывался от престола, а теперь семьдесят два лица показали, что он и поставлен был не по выбору, а по определению светской власти (т. е. императрицы Феодоры), то низложе­ние его было торжественно подтверждено... Приверженцы Игнатия... поспешили отправить некоего архимандрита Феогноста... в Рим с апелляциею на бывший собор... В марте (862 г.) папа Николай отправил три послания: одно «окружное» ко всем восточным церквам, другое на имя Фотия и третье на имя импе­ратора... (в котором) объявил, что, по точном изследовании про­исходившего в Константинополе, он не может согласиться ни на низложение Игнатия, ни на выбор Фотия, пока не уяснится дело пред судом римской кафедры... в заключение назвал его (Фотия) хищником, вторгшимся в церковь... Папа (863 г.), не ожидая дей­ствий своих посланий... созвал собор, на коем был осужден Кон­стантинопольский 861 года и объявлен низложенным и отлучен­ным Фотий, «поелику он незаконно занял престол при жизни законного пастыря, рукоположение принял от запрещенного ар­хиерея... Затем произнесено осуждение на всех рукоположенных Фотием и на того запрещенного архиерея, который рукоположил Фотия. Это был Григорий Асбест, митрополит сиракузский, запрещенный некогда (854 г.) Игнатием, по неуясненным причинам, а Фотием переведенный на митрополию Никейскую... В конце (864) года император Михаил послал ответ папе, в котором говорилось, между прочим, что Фотий признан прочими восточ­ными патриархами и потому не может быть называем пасты­рем незаконным»... В мае (867 г.) состоялся и собор в Константи­нополе, на котором папа единогласно признан недостойным свя­щенного сана и предан анафеме... В июне и июле (868 г.) прибыл в Рим посол императора Василия с известием от ноября прошло­го года к Николаю, а в начале августа и другие послы от него и патриарха Игнатия с письмами (от декабря прошлого года; тогда пути сообщения были затруднительны и на море, и на суше). Письма обоих составлены в льстивом тоне; в грамоте Игнатия повторены и слова евангелиста Матфея (16, 18, 19) с пояснением, что чрез это и всем первосвященникам римским дана верховная власть в церкви. При этом доставлены и деяния Константино­польского собора (в мае 867 г.) с осуждением папы Николая, — для наглядного доказательства беззаконий Фотия. Папа... пору­чил... перевести деяния собора на латинский язык для обсужде- ния их на соборе... В мае (869 г.) происходил в Риме собор, на котором сожжены деяния собора фотиева; Фотий, как лжец и суетный противник преимуществ римского престола, объявлен отлученным от церкви и постановлено всем доселе соглашав­шимся с Фотием отречься от своих заблуждений, под угрозою церковной анафемы... В конце сентября прибыли папские легаты (в Константинополь), и 5 октября открыт собор под председа­тельством легатов. Епископы греческие не сочувствовали этому делу, и... находились вместе с Игнатием только двенадцать епи­скопов, недовольных Фотием... По предложению легатов, поло­жено изречь торжественную анафему Фотию, и отцы возгласили: «анафема Фотию»... Патриарх Игнатий (870 г.) поставил архи­епископом для болгар некоего Иосифа и необходимых епископов; латинское духовенство немедленно выслано из Болгарии... Около средины (871) года император и патриарх отправили в Рим архи­мандрита Феогноста с подарками и письмами к папе, прося его согласиться оставить в прежнем звании духовенство, посвящен­ное Фотием, так как численность его была велика. Папа напи­сал... что не может согласиться на просьбу, как противную со­борному определению... Игнатия упрекал за изгнание латинского духовенства из Болгарии, без спроса его, папы... (Патриарх Игна­тий) умер 23 октября (878 г.). На третий день после его погребе­ния император убедил Фотия вторично занять престол... За ис­ключением небольшого числа своекорыстных людей, пользовав­шихся дряхлостью и болезненностью Игнатия, все епископы и сам император продолжали оказывать ему уважение... «Мы, — говорил Фотий на соборе 879 года, — не хотели принять престо­ла... Когда пришел к нам Игнатий, мы пали друг другу в ноги, просили прощения один у другого... При смерти он препоручил своих искренних нашему покровительству». Папские послы, застав Фотия на престоле, сначала не хотели вступать с ним в общение, но... в виду признания его почти всеми епископами... должны были уступить... а к папе отправили послов с просьбою возстановить мир церковный... В августе (879 г.) папа ответил императору, что принимая во внимание единодушное согласие всех патриархов (восточных) и епископов, даже поставленных Игнатием, на избрание Фотия, он соглашается признать его патриархом... В письме Фотию просил иметь общение с еписко­пами Игнатия, а последним грозил отлучением, если не признают Фотия патриархом... 12 марта (880 г.) послы папские... торжест­венно признали Фотия и изрекли анафему на дерзающих проти­виться ему» («Летопись», стр. 303, 304, 306, 307, 309, 310, 314, 315, 316, 317, 321, 322, 324, 325 и 327).

Вот сколько было ссоры и взаимоотлучений между папою Ни­колаем и патриархами Фотием и Игнатием, и все это кончилось взаимным примирением. Точно так же, если и были различные взаимоотлучения и извержения между нашими пастырями во вре­мя раздора, то все это прекратилось полным примирением, забвени­ем взаимных укоризн и обещанием пребывать в мире и любви, за­поведанных Спасителем нашим Исусом Христом, что, по милости Божией, сейчас мы и видим в нашей св. Церкви.

Новообрядец: Пример, приведенный вами, поразительно сходен с совершившимся у вас случаем раздора, а затем — прими­рения. Теперь только меня смущает вот что: ваши пастыри призна­вали, что в «Окружном послании» содержится учение православ­ное, а во время ваших примирений вы уничтожили это «Окружное послание». Как же это так? Уничтожать православное учение.

Старообрядец: Неправда, что во время примирения наши пастыри уничтожили православное учение. Вот что пишется об этом в примирительных актах: «Все соборные постановления и сочинения, написанные после издания «Окружного послания», укорительные друг против друга оставить в забвении и впредь руководствоваться только священным Писанием, определениями святых соборов, учениями святых отец и книг, согласных учению св. Церкви» (см. мирный акт в Бендерах). Уничтожено же только «Окружное послание» как документ, появление которого тогда произвело среди христиан разделение из-за некоторых пунктов, содержащихся в нем. И эти пункты в настоящее время, по взаим­ном обсуждении епископов той и другой стороны, из «Окружно­го послания» перенесены в мирные акты с поправками и допол­нениями, необходимыми для восстановления мира церковного среди христиан. Такое действие наших пастырей заслуживает быть названным «действием великой премудрости и христиан­ского благопоспешения». Для пастырей, проникнутых сознанием исполнения заповеди Божией о мире и любви, на которых зиж­дется все христианство, уничтожение какого-либо акта без ущер­ба для истины не есть укоризненно, а наипаче похвально. Так, мы видим, поступали и пастыри древней Христовой Церкви, т. е. они мир и любовь предпочитали исполнению правил церковных. Об этом мы читаем в Летописи Барония следующее: «Пришедшему князю Canopy в Антиохию, повеления кесарская исполнити, епископи тамо православнии собрашася, и собор сотвориша: на котором оным раздор между православными умириша, иже долго пребываше между Мелетием и Павловым. Си есть дабы, оба на оном престоле сидели, а умершу прежде единому от них, по нем бы другий был, а ин епископ на умершаго место избран не был бы» (ч. I, Лето Господне 378, число 9). Между тем, и нам, и вам известно восьмое правило Первого вселенского собора, которое гласит: «Да не будет двух епископов в граде». Итак ясно, что мир церковный всегда предпочитался, и ради его даже нарушались правила вселенских соборов. После всего этого я вправе сделать заключение, что ссылка ваша на этот пример в защиту реформ Никона есть для вас и церкви вашей одно убийственное осужде­ние. Ссылкою на этот последний пример вы дали мне повод лиш­ний раз доказать, что пастыри наши есть действительные посланники Христа, проповедники мира, любви и защитники и охранители стада Христова «от волков, губящих его».

Новообрядец: Теперь мне понятно, где я нахожусь... До сих пор я считал, что наши миссионеры могут оправдать рефор­мы Никона патриарха и вообще нашу церковь, а теперь я убедил­ся, что защищать неправду невозможно! Отселе я буду стремить­ся, чтобы уйти от той погибели, на краю которой я стою, и при­соединиться к старообрядчеству, как к истинной св. Христовой Церкви. Благодарю вас за вашу беседу.

Старообрядец: Помоги вам Бог, а также и всем заблуж­дающимся, познать святую истину. Вразуми Господи! На проща­ние с вами я вам прочитаю несколько мест от Писания, коими строго воспрещается отменять православные предания и пори­цать их, а заповедуется лишь свято хранить их. Апостол Павел пишет: «Хвалю же вы, братие, яко вся моя помните, и яко же предах вам, предание держите» (I Кор., гл. 11, ст. 2). Он же: «Бра­тие, стойте и держите предания, им же научистеся, или словом, или посланием нашим» (2 Сол., 2, 15). Он же: «О Тимофее, пре­дание сохрани» (1 Тим., 6, 20). В книге Кормчей пишется: «Вся яже чрез церковная предания и учительства и воображения свя­тых и приснопамятных отец, новосотворенная и соделанная, или посем содеятися хотящая, анафема» (Кормчая, гл. 71, лист. 641). В «Деяниях вселенских соборов» пишется: «Кто уничижает ка­кое-либо предание церковное, писанное ли то, или неписанное, тому анафема... Кто отвергает всякое писанное и неписанное предание церковное, тот да будет анафема» (т. VII, стр. 612 и 628). Видите, какое строгое повеление содержать и хранить пре­дания церковные и также строгое осуждение отвергающим и уничтожающим их. Итак, закончим нашу беседу, славя Бога, Которому честь и поклонение во веки веком. Аминь.

 

Заключение от автора сего рассмотрения

С помощью Божиею заканчиваю свой первый письменный труд и свидетельствую, что все изложенное здесь есть не сочинение, а свод практических бесед, произведенных мною с миссионерами господствующей церкви, лишь дополненный материалом, исполь­зовать который при условиях устных собеседований не бывает возможности. Что же касается миссионерских приемов в отноше­нии ссылки их на рассмотренные здесь примеры, то что только я слыхал от них, — все здесь изложил. Прошу и молю Господа Бога, чтобы Он устроил «вся на пользу» православных христиан и во славу святой Его Церкви. От читателей сего рассмотрения одного прошу — снисхождения, и если какие окажутся погрешности в сем труде, то я их защищать не буду и прошу исправить их, и меня вразумить «любовию и долготерпением» (Еф., 4, 2).

Бог мира да будет с нами!