А. Н. Старицын

главный библиограф, Институт научной информации по общественным наукам РАН (Москва, Российская Федерация)

 

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ВЫГО-ЛЕКСИНСКОГО ОБЩЕЖИТЕЛЬСТВА
С ГОСУДАРСТВОМ В ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII ВЕКА

[Ученые записки Петрозаводского государственного университета. Отечественная история. 2019 г. №2 (179). С. 108-113]

 

Государственная политика по отношению к старообрядчеству в начале XVIII века приобрела праг­матичный характер, что позволило крупнейшей северной общине староверов первой в истории уза­конить свое поселение. На основе выговских уставов и документов официального характера впервые предпринимается попытка рассмотреть принципы общения Выговского поселения с внешним миром в лице государства. Чтобы избежать преследования и разорения своего поселения, выговские руко­водители пошли на компромисс с государственной властью. Решающим моментом в осуществлении выговцами планов легализации своей общины явилось удачное географическое расположение Выговского общежительства, в окрестностях которого были построены стратегически важные для государства заводы и велись поиски железных и медных руд. В статье рассматриваются вопросы, каким образом выговцы позиционировали себя перед светскими властями, какие структуры внутри своей организации им пришлось создать, подчеркивается, что создание земской системы управления явилось следствием вынужденного контакта с внешним миром. Желание сохранить свою веру и выжить в новых условиях были главными побудительными мотивами староверов.

Происходившие в России в первой четверти XVIII века петровские преобразования затронули все стороны жизни государства, в том числе и церковную. Светская власть окончательно интег­рировала церковные управленческие структуры, создав из них особое государственное учреждение — Синод [5: 127]. В плане отношения госу­дарственной власти к староверам исследователи старообрядчества разделили первую четверть XVIII века на два периода: 1701-1716 годы и 1716-1725 годы1. В первый период продолжалось действие законов XVII века (новоуказные статьи 1685 года2), исключавших возможность легального существования для староверов. Они могли жить только в тайных поселениях, пребывая в постоянном страхе их обнаружения и, в этом случае, неминуемой смерти. Второй период характе­ризуется появлением новых законов о староверах (начиная с указа от 8 февраля 1716 года3), отразивших намерение государства извлечь выгоду из признания права на существование староверов. У последних появилась возможность не таиться, а открыто исповедовать старую веру, заплатив двойной налог. Не все староверы могли себе поз­волить купить у государства право молиться по-старому. Не все были согласны получить официальный статус «раскольника», многие предпочли сохранить нелегальное положение [3: 30].

На примере Выго-Лексинского общежитель­ства попытаемся выяснить, при каких условиях могли существовать староверческие общины в начале XVIII века и каким образом закон 1716 года повлиял на судьбу выговских староверов.

По мнению большинства исследователей, Выго-Лексинское общежительство создавалось на монастырских принципах4. Выбор монастырс­кой формы организации поселения на Выгу был обусловлен убеждением его создателей в том, что они живут в условиях «последних времен». В соответствии со святоотеческим учением перед вторым пришествием Христовым все оставшиеся в живых правоверные христиане должны были вести безбрачный образ жизни, пребывая в посте и молитве, отстраняясь от окружающего мира, находящегося во власти антихриста. По­мимо традиционных монастырских должностей в общежительстве существовали чисто земские должности — старосты, выборные, дьячки, десятские. В этом многие ученые усматривали несоответствие между монастырскими и земски­ми началами в системе организации поселения. Возможно, активное задействование этих долж­ностей было связано с легализацией Выговского общежительства, произошедшей в 1704-1705 годах. Американский исследователь Р. Крамми справедливо полагал, что выговцы приняли не­обходимые соглашения с внешним миром, что предоставило им свободу защитить их главные убеждения и обычаи [7: 70].

Еще в 1702 году место на Выгу, где проживали староверы, стало известно самому царю Петру Алексеевичу, когда он совершал свой знамени­тый переход из Белого моря в Онежское озеро, прокладывая дорогу для двух фрегатов через леса и болота [2: 14]. И. Филиппов в «Истории Выговской пустыни» отметил, что царю дважды докладывали о староверах: при переходе через устье реки Выг и при проезде по Онежскому озе­ру мимо Пигматки, на что царь ответил знамени­той фразой: «Пускай живут»5.

Достоверно неизвестно, было ли приписа­но Выговское поселение к Петровским заводам в 1703 году вместе со всем Олонецким уездом. Известие об этом содержится в показаниях Мануила Петрова, сделанных им в марте 1737 года в Санкт-Петербургском духовном правлении:

... помянутое Выгорецкое жилище, которое до того еще в прошлом 703-м году по состоянии помянутых Петровских и протчих тамошних железных и медных заводов, когда весь Олонецкой уезд ко оным заводам определен, потому ж с прочими приписано к помянутым же заводам в работу6.

Других подтверждающих слова Мануила Петрова документов не выявлено. По нашему мнению, Выговское общежительство не могло быть приписано к заводам вместе со всем Олонецким уездом, так как не являлось частью обитаемых волостей уезда и не было зафиксировано в переписных книгах. Светские чиновники не располагали официальными сведениями ни о числе поселений в Выговском суземке, ни о количестве жителей общежительства. И. Филиппов приписку общежительства к Повенецким заводам соотносит с самым ранним указом на Выг А. Д. Меншикова от 1704 года7. В указе Менши­кова, привезенном выговцам руководителем партии заонежских рудознатцев И. Ф. Патрушевым в сентябре 1704 года, говорилось о бывшей до этого челобитной от выговцев, заявивших о желании жить в старой вере:

… уведал я, что вы из давных лет, собрався из разных мест, живете в Олонецком уезде на Выге и имеете прави­ло по книгам московской печати древних лет выходов, и желаете по своему челобитью впредь так быть8.

Думается, что предприимчивые руководите­ли выговских староверов, понимая, что место их поселения открыто, и узнав о строительстве заводов9 вблизи Выговского общежительства, суме­ли найти подход к А. Д. Меншикову. Знакомство Даниила Викулова с богатыми ковдскими крес­тьянами Мироновыми имело, на наш взгляд, не­маловажное значение для понимания проблемы легализации Выговского поселения. Через Мироновых выговцы могли выйти на контакт с акционером Сальной компании Степаном Копьевым, а через него открывался доступ к санкт-петербургскому генерал-губернатору А. Д. Меншикову. Получив в ответ на свое челобитье благосклонный указ от второго лица в государстве, староверы написали челобитную самому царю с изъявлением готовности работать на государство. Как сообщал И. Филиппов в «Истории Выговской пустыни», царь приказал Меншикову приписать выгорецких пустынножителей к Повенецкому за­воду, и от того последовал еще один указ, предписывавший староверам заниматься поиском и подъемом руды и предоставлявший им свободу в вере10. По оценке выговского историографа, но­вый статус, который таким образом приобрели староверы, ассоциировался в их сознании с игом:

И от того времяни нача Выговская пустыня быти под игом работы его Императорского величества у Повенецких заводов, а ведома на Петровском заводе11.

Староверческий книжник употребил слово «иго» в значении «бремя», «ярмо», что отразило вынужденное, подчиненное положение Выговского общежительства по отношению к государс­тву. Когда выговцы столкнулись с необходимос­тью налаживать общение с внешним миром, им пришлось каким-то образом обозначить себя для государственных чиновников, установить приемлемый для государства статус своего поселения. Наиболее удобной формой для позиционирования себя перед светской властью и для контактов с внешним миром староверы избрали земскую систему управления.

Указ от 7 сентября 1705 года, подписанный олонецким вице-комендантом А. С. Чоглоковым, но составленный по распоряжению А. Д. Мен­шикова, окончательно урегулировал взаимоот- ношения Выговского поселения с государством12. В указе, состоявшем из 15 статей, фактически узаконивалось новое сельское поселение, в котором учреждалась земская изба, а «новопоселен­ными жителями» избирались земский староста, его помощник — выборный, дьячки и ходоки (ста­тья 1). Староста подчинялся начальнику Олонецких заводов и отчитывался перед ним (статья 2). В перечне обязанностей старосты можно увидеть двойственность функций этой должности и проследить, кем его хотели видеть представители светской власти и кем он был для староверов. В интересах государства он обязан был вести учет живущих и вновь приходящих поселенцев, следить, чтобы никто без разрешения не ушел со своего места, беглецов ловить и держать под замком (статьи 3-6). В этих статьях наглядно прослеживаются полицейские функции, которые государство перекладывало на плечи нового поселения староверов. Но главными обязанностями старосты должны быть организация работы по поиску и добыче руды и забота о своевременной ее доставке на заводы. В этом деле старосте по­могали выборные и десятские (статьи 3, 9, 10, 12, 13, 14). В интересах староверов староста выступал как защитник поселенцев от внешних обид, он имел право ходатайствовать перед администрацией заводов о приобретении новых земель и угодий, о получении помощи от погостов и о предоставлении льготных условий работы (ста­тьи 7, 8, 10, 13).

В указанных статьях зафиксировано приви­легированное положение нового сельского поселения по сравнению с другими государственны­ми сельскими поселениями, на которое обратил внимание П. С. Смирнов13. Выговцам предостав­лялось право приобретать новые земли и угодья по своему усмотрению. В работе выговцы полу­чили льготы по сравнению с жителями черных погостов. Выговские рудознатцы наделялись жалованием за отыскание руды и освобождались от других работ (статья 12). Старосте запрещалось самостоятельно вмешиваться во внутреннюю жизнь общежительства (монастыря), в котором он мог совершать какие-либо действия (определять на работу) только с разрешения общежительных начальников (статья 11). Для заводской администрации — это чиновник, пекущийся об интересах государства, главные функции которо­го заключались в осуществлении учета «новопоселенных жителей» (потенциальных работников) и в организации работы по добыче руды. Для староверов — это посредник между староверческим поселением и государством (то есть внешним миром), выступающий внешним (официальным) защитником и ходатаем перед лицом светской власти.

Обязанности старосты как внешнего защит­ника староверы распространили и на внутренние нужды. Как следует из заведенного в 1726 году в Канцелярии Синода следственного дела о староверческом монахе Арсении14, староста отвечал за общий порядок в скитах. Он разрешал споры между жителями скитов, принимал меры в отношении нарушителей благочиния15. В уставных документах Выговского общежития должность старосты встречается уже в 1702 году в первом выговском уставе, написанном Андреем Денисовым (док. № 3а). По смыслу 12-й статьи устава старосты обязаны были поддерживать дисципли­ну в общежитии16. Более подробно функции ста­росты представлены в составленном Андреем Денисовым в 1720-х годах «Перечне обязанностей скитских старост по поддержанию благочиния» (док. № 19). Из анализа этого документа следует, что старосты следили не только за соблюдением благочинного образа жизни, но и регулировали передвижение населения в скитах, имели право высылать за пределы Выговского суземка лиц неблаговидного поведения, обладали полномочиями следователя и судьи, иными словами, осуществляли полный контроль над скитскими поселениями17.

В указе от 7 сентября 1705 года ничего не было сказано о фискальных функциях старосты, так как этим документом предусматривались в основном условия найма на работу на заводах жителей Выговского суземка. В материалах ревизий обязанности старосты по учету поселенцев-налогоплательщиков проявились со всей очевидностью. Выговские старосты и выборные предоставляли государственным чиновникам сказки с поименным перечнем живущих в общежительстве и скитах староверов. Так, 29 марта 1720 года переписчик подьячий Иван Кузнецов должен был

сыскать старосту с выборными людьми, а сыскав, взять у них за руками их под жестоким страхом скаски, сколко у них во общежительстве каким званием жителей работных и не работных людей от старого и до последнего младенца с летами их и от чего кто кормятца со всякою подлинною очисткою по имяном мужеска полу всех не обходя никого с прикладыванием рук, велеть в тех скасках подписыватца всем с таким крепким подтвержением, чтоб всякой против обьявленного написал самую истинную правду, не утая ни единые мужеска полу души. А ежели от кого явитца какая о душах утай­ка, и за то учинить общежителем, хто утаил, смертную казнь безо всякие пощады18.

Угроза жестокого наказания, звучащая в последних словах наказа, была этикетной и никогда не исполнялась.

О своих взаимоотношениях с государством и о выбранных для этого старостах выговцы написали в специальной ведомости в 1729 году. Тогда у Выговского общежития возник конфликт с крестьянами соседнего Выгозерского погоста из-за рыбных ловель и лесных угодий. Крестьяне написали на выговцев жалобу, и на Выг для раз­бирательства был прислан комиссар Иван Головачев, которому и была подана ведомость:

И прошлого 1705-го году по указу блаженныя и вечнодостойныя памяти его императорского вели­чества и по приказу бывшаго тогда Санкт Питербурского губернатора князя Меншикова с Олонецких Петровских заводов за руками виц коменданта Чоглокова прислан к нам указ и вновь выборным старостам пункты, по которым определены мы на новыя Повенецкия заводы быть у прииску железных руд и, находя, оныя поднимать. И после того в прибавок определены к ломки извести к доволству тех заводов. В которых работах были мы и по 726-й год. А во оном указе велено нам в тех местах поселятися и жить без­выходно. И обещанно нам дать, как еще для распространения в прибавку надобны, земли и угодья и иныя доволности... И с прошлого 726-го году по отрешении от завоцких работ19 по вышеявленным имянным указом обложены мы с мужеска и женска полу подушным платежем, и за староверство против уездных вдвое. А ведомы оным платежем и управою по указом в высоком Сенате и в Олонецком воевоцком правлении20.

В показаниях Мануила Петрова 1737 года го­ворилось, что староверы работали по нарядам на заводах вместо податей, а после 1722 года стали платить, уточнялись размеры платежей:

А по генералной переписи и по свидетелстве мужеска полу душ положены в подушной двойной оклад, а имянно с мужеска пола вместо семигривеннаго збору по рублю по сороку копеек, да вместо оброку равно как и с правоверных тамошних государьственных крестьян емлется по сороку копеек, а с женска пола всего толко по тритцати по пяти копеек, котораго збору бывает в год в платеже по тысяче по двести рублей, и те денги оне вси платят в Олонецкой воеводской канцелярии, а из оной воевод[ской] канце[лярии] отсылаются те денги в Моск­ву в Расколническую кантору повсягодно без доимки21.

Закон о взимании со староверов двойного на­лога от 8 февраля 1716 года подразумевал признание староверами за собой позорного звания «раскольников»:

Также где есть раскольники, тех же во всех губерниях губернаторам, как мужеска так и женска пола опи­сать, (кроме тех, которые живут близ рубежей), и описав, положить их в оклад против настоящаго нынешняго платежа, по чему купечество в посады, а крестьяне с тяглых своих жеребьев платят вдвое...22

Выговцы, сколько могли, уклонялись от упла­ты двойного налога и признания себя «расколь­никами», и только во время «генеральной перепи­си» (I ревизия) они были вынуждены приступить к платежам. На этот случай, по свидетельству Павла Любопытного, Андреем Денисовым была написана

Беседа, увещевающая всю колеблющуюся поморс­кую церковь, что принятие на себя звания, по насилию мира, имя (ени) раскольника, святости православной веры не нарушает, и церковь Христова чрез таковую хулу и поношение не только не участвует в том грехе, но и очищаются ей сугубо грехи, в будущности же удосто­ена будет небесных венцев23.

По нашему мнению, в этом сочинении Андреем Денисовым был сформулирован главный принцип, позволивший ему поддерживать необ­ходимые отношения с внешним миром, и заклю­чался он в словах: «по насилию мира». На этом основании всякий раз при возникновении угрозы для существования выговской общины Андреем Денисовым допускались компромиссы с госу­дарственной властью. Данный вывод согласует­ся с наблюдениями ученых, отмечавших гибкий (иногда непоследовательный) характер политики Андрея Денисова в общении с представителями светской и церковной властей24.

Закон, который предоставлял всем российским староверам возможность обрести легальный статус при условии платежа двойного налога, был для выговцев бесполезен. Выговцы уже к 1705 году добились для своего поселения официального признания со стороны государства, поэтому закон о двойном налоге был для них лишней обузой, которую им удавалось обходить благодаря работе на заводах, где они считались ценными специалистами по поиску руды.

Обнаруженные Е. М. Юхименко в 26-м фонде (Государственные учреждения и повиннос­ти в царствование Петра I) РГАДА документы из канцелярии начальника Олонецких заводов А. С. Чоглокова характеризуют взаимоотношения выговцев с администрацией Олонецких заводов в 1705-1706 годах [6: 40-47]. Из документов следует, что выговские староверы выполняли при­вилегированные работы, заключавшиеся в поиске и доставке руды на ближайшие к поселению Повенецкий и Алексеевский заводы. Попытки администрации привлечь староверов к другим работам (заготовка и обжиг дров, обжиг руды) получали с их стороны отпор. Выговские руково­дители избегали тех видов работ, которые требо­вали долговременного присутствия староверов на заводах, что, вероятно, можно объяснить стремлением минимизировать вынужденное общение единоверцев с окружающим миром. Несмотря на подобные разногласия, заводская администрация очень ценила опытных рудознатцев в лице выговских староверов [6: 42, 47].

Привилегированное положение выговских староверов заключалось в том, что они были освобождены от дополнительных повинностей черносошных крестьян, приписанных к заводам. Однако такое положение сохранялось до 1714 года, когда снизилась добыча железной руды из-за истощения запасов высокосортных руд в окрестностях Выгозера. Выговцы помимо поисков руды стали заниматься ломкой и доставкой из­вести наравне с государственными крестьянами [1: 189].

И. Филиппов назвал первым старостой Ти­хона Феофилова, должность которого была уч­реждена самими выговцами для урегулирования с властями вопросов свободного поселения25. В 1705 году известны староста Тихон Феофилов и выборный Никифор Никитин26. По сведениям, обнаруженным Е. М. Юхименко, в 1706 году Тихон Феофилов Соловаров продолжал исполнять свои обязанности [6: 45]. В 1707 году известен староста Иван Ильин, в 1709 и 1719 годах — Максим Софронов, в 1714 году — Павел Дементьев (годы указаны приблизительно)27. В 1720 и 1721 годах старостой был Кирилл Иванов, в 1723 году — Ипат Ефремов28. В 1724 году известен ста­роста Федор Ларионов29.

Если сопоставить перечень имен староверов, исполнявших земские должности, с именами монастырских должностных лиц, можно заметить, что совпадения отсутствуют. Это объясняется тем, что представители монастырской администрации проживали в монастыре, а деятели земской избы избирались из жителей скитов.

Произведенный анализ выговских уставных документов и правительственных указов позволяет заключить, что на Выгу в первую очередь старались соблюсти принципы существования христианской общины в условиях воцарения в мире антихриста. Воплощение в жизнь этих принципов неизбежно приводило к созданию общежительства по монастырскому подобию. В уставах очень верно отразился новаторский подход руководства Выговского общежительс­тва к устройству общины, не имеющей аналогов в истории. Проблемы, возникавшие в общине, требовали творческого развития святоотеческаго учения, которым они не были предусмотрены. Выговское руководство вынуждено было отвечать на вызовы времени, вырабатывая но­вые нормы поведения для членов общины или учреждая новые должности. Если монастырское устройство было задумано староверами для себя, для своей внутренней, отделенной от внешнего мира жизни, то для неизбежного общения с государством (внешним миром) выговцами была учреждена земская администрация. В этом многие исследователи видели противоречащие друг другу монастырские и земские начала в организации Выговского общежительства. На наш взгляд, выговцы строго различали цели, которые они преследовали, создавая монастырь, от внешних обстоятельств, побудивших их создать земскую администрацию.

На основании изложенных сведений о деятельности выговских старост можно сделать вывод, что староверы постоянно искали спосо­бы, средства, возможности для того, чтобы их об­щина обрела хозяйственную самостоятельность в условиях враждебного мира. Строительство в начале XVIII века Петровского, Повенецкого, Алексеевского и Кончезерского заводов по­близости от Выговского общежительства, а так­же известная опытность выговцев в отыскании железных и медных руд позволили староверам получить защиту от преследований у самого го­сударства. Обратившись к А. Д. Меншикову с предложением искать руду для заводов и получив положительный ответ, выговцы обрели желаемое право исповедовать старую веру взамен на регистрацию их поселений, которые с этого момента перестали быть тайными. Жители Выговских поселений подлежали учету и обязаны были ра­ботать на Петровских заводах, но они тем самым добились официальной защиты от принуждения изменить свою веру, что было немыслимо в XVII веке в пределах границ Российского государства. Статьи указа от 7 сентября 1705 года и выявлен­ные Е. М. Юхименко документы канцелярии на­чальника Олонецких заводов свидетельствуют, что работа на заводах не подразумевала пребывание на них выговцев. Основной обязанностью староверов было искать и доставлять руду. Таким образом, приписка к заводам и работа на них не препятствовали выговцам жить по установленным их руководителями правилам.

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Синайский А. Л. Отношение русской церковной власти к расколу старообрядства в первые годы синодального управления при Петре Великом (1721-1725 г.). СПб., 1895. С. VIII; Русское старообрядчество: светское и церковное законода­тельство ХѴII-ХѴIII вв. 2-е изд. СПб., 2012. С. 27.

2 Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. СПб., 1830. Т. 2. № 1102. С. 647-650 (далее — ПСЗ).

3 ПСЗ. Т. 5. № 2991. С. 196.

4 Барсов Н. И. Братья Андрей и Семен Денисовы. Эпизод из истории русского раскола // Православное обозрение. М., 1865. Т. 17. № 6. С. 236; Барсов Е. В. Семен Денисов Вторушин, предводитель русского раскола XVIII века. (Материалы для истории русского раскола) // Труды Киевской духовной академии. Киев, 1866. Т. 2. С. 170-171; Любомиров П. Г. Выговское общежительство. Исторический очерк. (С портретом А. Денисова и двумя снимками вида общежительства). М.; Саратов, 1924. С. 34-38; [4: 157], [6: 11], [7: 103-104].

5 Филиппов И. История Выговской старообрядческой пустыни. Издана по рукописи Ивана Филипова. С соблюдением его правописания, одинадцатью портретами знаменитых старообрядцев и двумя видами Выговских мужскаго и женскаго общежительных монастырей. Спб.: Типография Товарищества «Общественная Польза», 1862. С. 113.

6 Отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Ф. 17 (Собрание Барсова). № 430. Л. 2 (далее — ОР РГБ).

7 Филиппов И. Указ. соч. С. 114.

8 Российский государственный архив древних актов. Ф. 248 (Сенат и его учреждения). Оп. 4. Кн. 190. Л. 636 (далее — РГАДА).

9 В начале 1703 года началось строительство Петровского завода при впадении реки Лососинки в Онежское озеро; 23 сентября 1703 года приступили к строительству Повенецкого завода на реке Повенчанке; 29 августа 1705 года нача­ли строить Алексеевский завод на реке Телекиной; в конце 1706 года был заложен Кончезерский завод на реке Викше [1: 57-68].

10 Филиппов И. Указ. соч. С. 114-115.

11 Там же. С. 115.

12 Отдел рукописей Российской национальной библиотеки. Ф. 728 (Библиотека Новгородского Софийского собрания). № 1543. Л. 25-28 (далее — ОР РНБ).

13 Смирнов П. С. Споры и разделения в русском расколе в первой половине XVIII века. СПб., 1909. С. 12.

14 Арсений из-за ссоры с влиятельным жителем Гавушезерского скита бежал в Санкт-Петербург и добровольно явился в Духовную консисторию, изъявив желание поступить в любой православный монастырь. Его показания, сделанные в Канцелярии Синода, содержат ценную информацию о быте староверов Выга.

15 Описание документов и дел, хранящихся в архиве святейшего правительствующего Синода. СПб.: Синодальная типография, 1883. Т. 6: 1726 г. Стб. 388-394.

16 Маркелов Г. В. Выгорецкий Чиновник. СПб., 2008. Т. 2: Тексты и исследование. С. 70.

17 Там же. С. 122-124.

18 РГАДА. Ф. 350 (Ландратские книги и ревизские сказки). Оп. 2. Д. 2359. Л. 884.

19 Возможно, это связано с сокращением объемов производства и постепенной приостановкой деятельности заводов, происходившими во второй половине 20-х годов XVIII века. Повенецкий завод, отданный в 1727 году на откуп государс­твенному крестьянину Трофиму Кондратьеву Колчину, работал до 1735 или 1736 года. Петровский завод был закрыт еще раньше, в 1734 году. См.: [1: 192].

20 ОР РГБ. Ф. 17 (Собрание Барсова). № 25. Л. 1-1об., 2об.

21 Там же. № 430. Л. 2об., 3.

22 ПСЗ. СПб., 1830. Т. 5: 1713-1719. № 2991. С. 196.

23 Любопытный П. А. Каталог или библиотека староверческой церкви. М.: Типография В. Грачева и комп., 1861. С. 36.

24 Смирнов П. С. Указ. соч. С. 351; [7: 70].

25 Филиппов И. Указ. соч. С. 115.

26 ОР РНБ. Ф. 728 (Библиотека Новгородского Софийского собрания). № 1543. Л. 25.

27 Государственный архив Новгородской области. Ф. 480 (Новгородская духовная консистория). Оп. 1. Д. 433. Л. 3, 39, 50, 55, 71.

28 РГАДА. Ф. 350 (Ландратские книги и ревизские сказки). Оп. 2. Д. 2359. Л. 888-893; Д. 2367, ч. 2. Л. 1264-1264 об.

29 Описание документов и дел, хранящихся в архиве святейшего правительствующего Синода. СПб., 1883. Т. 6: 1726 г. Стб. 392.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Глаголева А. П. Олонецкие металлургические заводы при Петре I // Исторические записки. 1950. Вып. 35. С. 170-198.

2. Данков М. Ю. «Русский Север — Terra іncognita»? О карельских маршрутах первопроходцев к Белому морю в XV-XVIII вв. // История в подробностях. М., 2011. № 1 (7). С. 6-17.

3. Русское старообрядчество: светское и церковное законодательство ХѴII-ХѴIII вв. 2-е изд. СПб.: Алетейя, 2012. 312 с.

4. Соколовская М. Л. Северное раскольничье общежительство первой половины XVIII века и структура его зе­мель // История СССР 1978. № 1. С. 157-167.

5. Устинова И. А. Русское государство и православная церковь в X — начале XX в.: Учеб. пособие. М.; СПб.: Альянс- Архео, 2012. 216 с.

6. Юхименко Е. М. Выговская старообрядческая пустынь: Духовная жизнь и литература. М.: Языки славянской культуры, 2002. Т. I. 544 с.

7. Crummey R. O. The Old Believers and the World of antichrist. The Vyg Community and the Russian State, 1694-1855. Madison, Milwaukee, and London: The University of Wisconsin press, 1970. XX, 258 p.