Предивный и всесладчайший

ВИНОГРАД РОССИЙСКИЯ ЗЕМЛИ,

его же всепредивный Бог от египта темнаго нечестия человеколюбне пренесе,

изгнав мысленныя языки, прелукавнейших бесов полки [1]

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

Вступление

Глава 1. О Павле епископе Коломенском

2. О Данииле протопопе Костромском

3. О Логине протопрезвитере Муромском

4. О Аввакуме протопопе

5. О Феодоре диаконе Московском

6. О Лазари иереи Романовском

7. О отце Епифании Соловецком

8. О отце Авраамии Нижегородском

9. О Исаии дворецком Салтыкова

10. О болярыни Феодосии Морозовых, и княгини Евдокии Урусовых, и проч. с ними

11. О отце Спиридоне Потемкиных

12. О Киприане благоуродивом

13. О отце Иоасафе Кириловском

14. О отце Филиппе певчем царском

15. О Козме Донском

16. О иереи Никите Суздальском

17. О Феодоре Токмачеве

18. О иереи Полиекте Боровицком

19. О отцех Вязниковских

20. О отце Прохоре

21. О отце Вавиле

22. О отце Леониде

23. О священнице Симеоне

24. О двух инокинях и о девице

25. О отце Иоанне наборщике печатнаго двора

26. О писаре Никите Владимирском

27. О Варлааме протопопе Псковском

28. О Иоанне купце Великолуцком

29. О дворянине Димитрии Хвостовых с проч.

30. О Василии Лисицыне

31. О Михаиле Лисицыне

32. О отце Григории казначее

33. О Лаврентии купце

34. О Самсоне Поповиче

35. О Андреи и Евфимии

36. О Василии и Симеоне Псковских

37. О Евсевии простом

38. О отце Иоасафе Чаплине

39. О Дионисии целомудрем

40. О Калиннике

41. О Олончанине и Александре

42. О Гаврииле Корелянине

43. О Григории и Софронии Корелянах

44. О Григории другом и Софронии

45. О Евдокии девицы

46. О Парасковии девицы

47. О Акулине и Ксении девицах

48. О воине Симеоне Саратовском

49. О отце Филиппе и с прочими

50. О дивнем отце Трифиллии

51. О Александре Гуттоеве пространнее

52. О Гаврииле Корелянине пространнее

53. О Марке Олончанине

54. О Елеазаре клирике

55. О Григории земледельце

56. О Артемии, Иоанне, Потапии и Викуле

57. О Григории хромом

58. О Симеоне Корелянине

59. О Иерофеи и его супружницы Евдокии

60. О Наталии служительницы Иерофеевой

61. О девяти Корелянах и Никифоре с проч.

62. О Аврамии Кагопольском

63. О Леонтии отце Авраамиеве

64. О Андрее брате Авраамиеве

65. О Иоанне Иулианине Каргапольском

66. О Евдокиме и Григории Чаранских

67. О писаре Козме Прокошеве

68. О писаре Иоанне Красулине

69. О воине Мартине и его супруге Мавре

70. О достопамятных старцех Силе, Алексии и Феодоре

71. О отце Андронике Дорском с прочими

72. О Кемлянине Иеремии Горлове

73. О Феодоре и Луке Мезенских

74. Повесть жития и страдания Мемнона

 

Коль предобре всепредобрый Бог того яко другий рай насади! Коль всеблагодатне всепрекрасным оплотом спасительных законов огради, коль всекрепце и широце благочестия корение углуби, елико концы вся, части вся, пределы вся российския всекрасне исполнити. аще на сень его пречудную воззриши, горы покры, над холмы вознесеся, над пустынныя верхи всеспасительно возвысися. аще на стеблие предивное зрение возведеши, тако изобильствоваху, яко всеблагодатныя кедры возвышахуся, яко добровонныя кипарисы благоухаша, аще на всекрасное всепрекраснаго благочестия рождие очеса обратиши, толико всебогатно разширишася, елико до Каспийскаго прострошася моря. и до Чернаго моря своя пределы протягоша. К востоку убо до хинский или китайских стран границы своя поставиша. к западу же до моря Варяжскаго в Лифляндии, и Эстляндии пределы всепрекрасныя всепрекрасно водрузиша. к северу Белаго моря, или великаго океана залив, грань поткоша. в полунощие море великое Ледовитое, и реку великую Обь, границу российския земли всеизрядне устроиша, преизрядными мужества храбростьми: Бяше убо российская земля, елико пределами, толико благочестием весьма изобильна, елико странами толико православием зело пребогата, от моря и до моря, от рек до конец вселенныя, всепрекрасно разширившися, великий убо и всехрабрый князь Владимир, муж, яко пречудныя храбрости, тако дивнаго тщания сый, иже своим доброподвижным тщанием взыска светлость пресветлаго благочестия сионскаго на востоце, и взыскав от восточных стран в Россию, всю Россию, привед во благочестие просвети. от Сиона бо рече изыде закон и слово Господне от Иросалима. от греческих стран прия благочестия доброту. отонуду всекрасныя доброты православныя веры, отонуду спасительныя предания предобрыя уставы: отонуду архиепископы и епископы, священники и весь церковный причет, и вкратце рещи: вся доброты православия, вся красоты церкве, вся благолепия христианская, от грек в российския страны преславно привлече. откуду преславная Россия, всепреславным благочестия просветившися светом: толь всепресветло многосияннаго православия свет во своя части вседивесне простре: елико концы вся, границы вся, пределы одержания своего вся преоблистательно просветивши, к невечернему и праведному солнцу Христу подверже. И тако всепребогатно пресветлыми догматы преоблиста: яко не бяше града, идеже благочестия свет не сияше, не бяше села, идеже православия луча не озаряше, не бяше веси, идеже благоверия сияние не облисташе. но всюду аможе позриши всепрекрасное церковное благолепие узриши, аможе посмотриши всеспасительную доброту монастырей увидеши, аможе очеса обратиши, тамо небесоподобную красоту киновий обрящеши, и якоже великое сие и великопротяженное небо, звездами пресветлыми яко чудными Маргаритами, яко многоценным камением преизмечтанно, всепредивно украшается; тако великопростертая и всепространная Россия, всепрекрасными обительми, всеблаголепными Божиими храмами: толь предивно украшена. толь всепребогато учащена, яко второе небо и бяше и нарицатися бысть достойна. но аще Россия множеством предивных и великих разделяшеся градов, аще и всепречудным безчислием всепрекрасных обителей разширяшеся. Аще и премножайшими благолепия пределами всепребогато разпространяшеся, обаче совокупляшеся предивным благочестия совокуплением. соглашашеся всепречудными пресветлаго православия единеньми. коль согласно таинство православныя веры имяше: коль согласно законы церковныя содержаше: коль согласно предания и уставы отеческия храняше; елико во многих пределах единому благочестия свету сияти в различных концех единей всепречудней зари, единаго немерцающаго солнца всепреизобильно блистати, и не в своих частех токмо, не в своих пределех и между собою точию благочестия согласием совокупляшеся; но и древлевосточней святей церкви от нея же православия всепрекрасно облияся светом златоплетенною того же согласия пленницею всепрекрасно сопривязана бе, едиными благоверия сиянием немерцательно освещашеся, едиными небесных учений непорочными осиявашеся догматы, едиными единыя церкве кафолическия святейшими окружашеся пределы. и яже на востоце православная, сия и в России бяше вера: и коя в Сионе святыя, сия и в России бяху законы: и яже в древлегрестей, сия и в российстей церкви бяху пределы и уставы святыя, яко сбыватися апостольскому всеосвященному гласу: един Господь, едина вера, едино крещение. аще бо Россия словесным академитов не зело прилежащее наукам, аще в высокотворных мудроплетениях софистических не искушашеся: но здравое веры, и простое благочестия, благоревностно и неоплазиво содержаше. и толь непоколебимо и твердо православия доброту содержавшее, яко в толико многочисленных летех не попусти, ниже уступи кому непотребными новшествами смущати и мясти российския благоверия пределы: но чисту всепресветлаго православия ниву от всякаго плевелоучения соблюде всепредивно всебогатыя класы преочищенныя пшеницы в небесныя мещуще житницы присно. и яко неложни суть написаннии глаголи, самыя свидетельствуют вещы, свидетельствуют явственно приезжавшии в Россию от восточных стран, от священных чинов. премногия духоносныя персоны, и от Иеросалима, и Синая, и Египта, и Константинополя, и Святыя Горы, в различная времена, самобывшии в России, и с российскими архиереями многолюбезно разглагольствующии, добросогласно. яко и с Макарием митрополитом московским, иже бысть при царе Иоанне довольно, о церковных чиноположениих, и о законех довольно беседовати и соглашатися, яко летописная история повествует, свидетельствуюта преблаженная вселенская патриарха восточная кир Иеремиа константинопольский, и кир Феофан Иеросалимский самобывшая в российском царстве, и своим всеблагодатным прибытием Россию патриаршеским удобрением всепрекрасно облагодатившая, от них же всесвятейший Иеремиа к царю Феодору Иоанновичу таковыя златословесныя источи глаголы. твое же царство богохранимый царю, есть третий Рим, благочестием всех превзыде: и вся благочестивая во твое царство собрашася. кормчая в предисловии. Свидетельствуют и православнии гречестии архиереи православно седящии на российских архиерейских престолех, иже согласно древлероссийстей весьма церкви и учаще и действующе и утвержающе явишася. Свидетельствуют иностраннии историографы российская действа описующии, согласие россий­ское древлевосточней церкви свободным гласом возвещаху. якоже Матфей стриковский польский историописатель (иже при царе Иоанне живший) сице повествует: яко от того времени (егда крестишася при князе Владимире) русский народ, в христианской вере, под властию патриарха константинопольскаго, и действами греческими твердо и непоколебимо пребывают. книга 4-я, глава 3-я. Явственно свидетельствуют российское благочестие, и российстии святии в различная времена возсиявшии, яко на востоце крещения России, тако и на западе ополчения, всепресветло облиставшии, и в той православней вере спасшиися, по гласу апостола Павла, вера есть спасающая человека. Аще быша неправе веровали, не быша угодили Богу: без веры бо рече апостол невозможно угодит Богу. А понеже святии российстии древнее благочестие держаще угодиша Богу: явственно есть, яко право благочестие содержаху, ими же коль обогатися российская земля: коль доброплодствова и облагоухася российский виноград. яко рай Божий, яко Едем сладости показася, не терние, не волчец, не гнилыя плоды, ниже безплодие злобы и греховнаго жития износящи: но всепресладкия плоды небеснаго саждения, всеблагоуханное рождие пребожественныя лозы пребогатно издаяше, и толико многоплодно елико на безчислие изливающися красно преизобильствоваше, не есть бо таковаго града, идеже святаго в нетленных мощех не является. суть же таковии гради, в них же и два и три, и десять. и множайшии святии многоцелебно почивают. не есть таковыя обители, идеже преподобнаго почивающаго не обретается, и не токмо в начале крещения в России, но и на самом конце пред изменением благочестия. Если при Владимире равноапостольном на время посмотрим, мно­жество святых узриши. Если и при Иосифе патриархе московском на лета позриши, и тогда святых преславно спасшихся и дивных мужей чудесне чудотворящих узриши, яже российския украшающе златоплетенно пределы, земная совокупляху с небесными, человеки российския с самем Богом всепресладце соединяху, едино тело всеблагочетанно, верою и добродетелию единей пресущественней привязуемо главе Христу, едино всеблагодатное стадо, на небесных пасомое небесными пажитей законы: по пресладкому небеснаго сосуда гласу: едино стадо бысть и ангелов и человеков, дивный и предивный мир всепречудныя сладости, всепрекрасное смешения сообщение воистинну превозжеленное превыспренняго спряжения, исполнено доброты божественныя, благолепия небеснаго, славы преестественныя, ею же не токмо человеци земнии превозжеленне насытишася, но и сами небеснии ангели всепрелюбезне насладишася, всесладкую ону песнь воспеваху: слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение.

Обаче[2] не до конца таковым пренебесным окружахомся веселием, не до конца всеблагодатнаго наслаждахомся преизобильно мира: оле твоея ядоносныя огнедыхательныя злобы на нас всепроклятый диаволе; что убо творит, что содевает, всепожирательный древний наветник, змий великий и чермный, змий седмоглавный и десяторожный, змий великоопашный и великохоботный, его же уста велика, великими хулами и смущеньми всесмрадно отрыгающая, язык всепреизостренная всеядовитая бритва, ноздри злосмрадный испущающия дым великия пещи, очеса злодыхательная геенскаго огня издающая пламы, чрево адская ненасыщаемая бездонная пропасть, сей многолетно связанный всеокаянный темничник, разрешен от темницы на пагубу вселенныя всеогнедыхательно грядый: всепреокаянный тресугубое горе земным носяй. коль велию яростию всесвирепо подвизается; коль гневным пламенем непостоянно дышет; коль всегорчайшими наскакании левски зверовидно наскачет, толь нестерпимыми язвами немилостивно поражает, толь всесмертными ранами неисцельно ранит: елико всю вселенную, вся концы мира всесмертною неисцельною уязви язвою. егда по тысящном лете седмотысящный оный зверь, попущением Божиим от уз темничных свободився: зверски на вселенную рыкнув: наскочи на запад и западныя страны вся смущения и мятежа исполнив в свое всенесытное поглоти чрево. ужасеся небо о сем. подвигошася звезды к плачу, и вся небесная вострепеташа преболезненно, и земная вся состояния, сетования черным вретищем облекошася, но что оный тмоглавный зверь мысленный иркан всеядовитый геенскаго пламене [г]идра: поядый западныя страны всепреужасно: еда насытися; еда исполнися того ненасыщенное чрево; никакоже. но и на восточныя страны всенагло подвизается яростию огнепальною, гневом злодыхательным: скверныя и нечистыя языки обреет яко некия всеядовитыя пруги, гога и магога, их же число песку морскому одолевает: сими грады востока поплени, царскую державу смири, страны разори, стан святых обиде, град возлюбленный Иеросалим прият, доброту Сиона искази, красная вселенныя пояде, агарянским безбожным насилием всю вселенную плача и рыдания наполни. Оле того неукрощаемаго свирепства. оле ненасыщаемаго злодыхания, не насытися пожер запад, не укротився смутив восток: но и на оставшая северная всесвирепо нагльствует, и нагло свирепеет, и на российскую всеблагодатную (увы) наскачет страну, яко прелютейший непрь лужный, на всепрекрасный Божий виноград: яко всепресвирепый дивий зверь, на благодатный Христов садL еже того зобати искоренити и пуста, и безплодна показати. Наскочив бо зверояростно и огнедыхательно пребогатая наша, крайняя вся, чпасительная вся обезобразив испроверже, аще догматы святоправославныя, аще законы церковныя, аще предания предобрая отеческая, аще чины и ограды христианолепная, яже от всеблагодатныя востока, древлесветлаго просиянныя Сиона, вся тмою новшественных мраков загустив помрачи, и вся во свое всепожирательное и бездонное поглоти чрево, презельнейшаго обуревания и мятежей, преужаснаго труса и смущения, вся российския части весьма преисполни. толики бо преужасными мятежи, толикими многотрепетными смущеньми, толикими многослезными кроволияньми российская исполнися мироположница, елико и небесным ужаснутися, и великим восплакати светилом, и пресветлым рыдати звездам, и земли многорыдательно стонати, и всей богозданней твари многоплачевными облагатися вретищи. пред оными убо многоскорбными случайми, яко святая писания, тако и учители церковнии: коль всекрепко нас остерегаху, коль всетрезвенным бытии советоваху: и увещеваху от всеяростнаго вражия находа всебодро соблюдатися, во еже подобно прочым во вселютейшая не впасти схизмы. рече бо дивный предивный православныя веры списатель: к сему же и сие воспомянути не отрекуся, еже и святый Иоанн евангелист во главе 20 пишет, о связании сатаны на тысящу лет, и потом о развязании, возвращается диявол на первое возлюбленное свое место, идеже еще из неба хотел, и от того времене поветрием тяжким поражен бысть запад. О сем пространно в главе 21 обрящеши. по тысящном лете, егда 595-е, дохождаше лето, явственнобысть отступление и прельщение нарицающихся юнитов, от святыя восточныя церкве к западному костелу. о сем чти главы на преди 23 и 24. А по исполнении лет числа тысящи 666 не непотребно и нам от сих вин опасение имети. Да не некое бы что зло пострадати, по преждереченных исполнению писания свидетельств. яко настоит день Христов, якоже рече апостол, и несть ли бытии готовым подобает, аще кто достигнет тех времен на брань с самим Диаволом. Книга о вере, друку московскаго. Глава 30.

Аще убо всежелательнии слышателие, всеусердно познати восхотят, откуду убо таковая всепреужасная и лютая восташа в России, и кая вина всепрезлейших схизматосмущений, и кто сих многоплачевных церковных трясений новосодетель; не отъинуду куду враг и неприятель пришедый, не варвар ниже скиф, толь прелютыми скорбьми и неисцельно уязвивый российская чада: но свой своея России воспитанный неблагодарный многодосадительный член (Никон глаголю патриарх) человек елико многокозненнаго ума толико всепредерзостнаго напрасньства, новинам и мятежам радуяся присно, уготованный от издревле на время оное и час, аще звезда спадшая по тайновидцу с церковнаго небесе на земное мудрование, аще огнь фиальный вверженный в российское море, аще ключь оный бездностуденичный на землю российскую испустивый мысленныя многосмущения пруги, глаголати о сем недоумею, иже не у от младенчества устранися, уже от волхвов проповедася великий государь: не у во иноческая вниде, абие от святых отец предвидеся смутитель российския земли многомятежный. О роде его, Корнилий старец поведует о нем, яко курмышанин бяше, с Волги реки, и о благополучии яко убог и сирот[3] бе, и о житии, и нраве в мире, яко острожелчив, яростен и злопамятен зело бяше. и о чине его яко иерей бе, и жену пиянчиву и оплазиву име, ея же ради ушед от нея пострижеся во мнихи, не в монастыре коем, ниже в пустыни и под повиновением: но в монастырстем дому, от скитающагося иеромонаха. оставляю сия ныне для продолжения писати. Егда же во мнишество вниде, егда скиташеся по местам, не веем киими случаи великому старцу преподобному Елеазару вниде и с ним во одном острове Анзерском, от времен некое проживе, о нем же духопросвещенный старец таковая о нем со живущими братиями прорече: о какова смутителя и мятежника Россия в себе питает, сей смутит тоя пределы, и многих трясений и бед наполнит. виде бо святый егда Никону служащу литургию, змия обвившася о выи его, страшна же и зело черна. Откуду святый старец Никона весьма не любляше, и тяжко нань гневашеся, яко и убежати Никону оттуду прилучися. не токмо единому: но и Соловецких двух мнихов прельсти в бежание с собою. прехожду прочее крадение монастырских припасов с собою. прехожду злобное воздаяние человеком за непровоз чрез реку. И в ссылку оных во время власти своея сослание. мимохожду пребывание его в Кожеозерской обители, игуменство, к Москве взятие, архимандритство онаго вся оная за продолжение оставляя прехожду. сие прочее воспомянути прихожду, еже на митропольство новгородское Никоново возшествие, и святаго архиерея Афония о нем проречение. егда бо всепредивному новоградскому митрополиту Афонию зело многодетельному мужу, за старость и очесное невидение, с престола в Хутынский монастырь отшедшу: тогда волею царевою и патриаршеским благословением, Никон на митрополию новгородскую рукоположен: в Новград приеде: и прибыв прежде к дивному оному отцу Афонию на Хутыню ради благословения поеде: и в келию пришед прошаше благословения учителя; оному вопрошающу: кто есть просящий; рекоша предстоящии: владыко святый, преосвященный Никон митрополит новорукоположен просит благословения. тогда дивный и памяти достойный глас, дивне возопи: прииде же время яко и Никон в митрополитах, воли Божией оставим о нас полезная предсмотряти. и тако предивный он архиерей и святый Никона не любляше: яко и по преставлении своем, Никону не повеле своего погребати тела, но псковский архиепископ по приказу его погребе его. и егда на митрополию утвердися Никон, тогда еже зачат во чреве прежде, роди болезнь неотеризмов, премногия беды и смущения наносящую, первое повеле написати образ благовещения пресвятыя Богородицы, необычным новшеством пресвятую Деву младенца имеющу совершена в недрах. (еже ни в коих древних иконоизображениих обретается, ниже в российских, ниже в греческих) сими себе показа Никон, благочестивым и духоносным отцем: яко он явися в России первый неотеризмов родитель. показа неотеризмос еще к сим. еже киевское пение нача в церковь вносити, согласное мирским гласоломательным песнем. показуя себе прившедшаго новшеств родителя в Россию. еже предвозгласиша о нем всепредивии предпомянутии отцы блаженный Елеазар Анзерский, и святый Афоний Новоградский, тое же о нем предвозвести, и духопросвещенный Варлаам митрополит Ростовский: иже пред некиими Никонова властительства леты своя люди учением утверждая, поведаша со слезами настатие мятежев, ущербления благочестия, которое проречение многочудесным утверди преставлением, егда бо Никону с мощми святаго Филиппа митрополита, их же ради на Соловки от самодержца послася, приближающуся к царствующему граду Москве, изыде царь на сретение с народы, и оный всепредивный архиерей Варлаам, иже моляся Господеви, якоже достовернии и ближнии неложно поведаша: Владыко всесвятый и Боже всех, не даждь ми видети сего многомятежника, и смутителя всероссийскаго, хотящаго новинами поколебати Твою всесвятую Церковь: но сотвори со мною знамение во благо, по Твоей велицей превеликих судеб милости, яко благословен еси во вся веки, аминь. что предивное отсюду творится, что всеславное содевается чудо, водиму чудному сему архиерею двема архидиаконома на сретение мощей. и мало Никону не дошедшу елико в видении друг друга бывшим, блаженному прилежно молящуся архиерею, подломишася того нозе, и на руках поддержащих свою душу Господеви предаде. Тело же онаго предивнаго архиерея полгодищнаго, обношения время на Москве лежаше, цело и нетленно весьма, в Ростов отвезеся.

Егда же[4] попущением Божиим всероссийскаго церквоправления корабль Никону вручися, на превысочайшим патиаршестем престоле, в лето 7160 [1652] недостойне на достойный оный седе, коея всемрачныя бури не возвея; коего многобурнаго треволнения на российское не впусти море; киих вихроколебательных трясений на всекрасный церковный не нанесе корабль, ветрила ли всеблагодатных духосошвенных догматов обрете предерзостне сия раздра: ядрила ли всепредобрых церковных уставов немилостиве сломи: стены ли всекрепких божественных законов, всеяростне разсече: весла ли отеческих всеблаголепных чиноположений всезлобне сломи, и в кратце рещи, всю ризу церковную пребезстудно разтерза. весь корабль церкве российския всегневно сокруши, все пристанище церковное пребезумно смути, всю Россию мятежа, смущения, колебания и кровопролития многоплачевне наполни. занеже древлецерковныя в России православная веления, и благочестивыя законы яже Россию всеблагостне украшаху, от церкве непреподобне отверже. вместо же сих иныя и новыя вседерзостне предаде.

1: Крестное знамение, еже в сложении перстов, еже все доброе таинство православныя веры являет, треми персты великими и двема малыми, святыя Троицы триипостасное и единосущное всепредобре показует: двема же указательным и великосредним тайну воплощения, единаго от Троицы Христа Бога двоестественное и единоипостасное всепрекрасне показует: сима двема и крест страдания Христова на себе изображати повелевается за распеншагося нас ради на кресте Христа Исуса. Еже и древлегречестии, и российстии учители в книгах, еже и древлегреческая и словенская иконоизображения, еже и святии апостоли образописанием, еже и сам Христос благословением всеявственно утвердиша, сие Никон предерзостно отверже, вместо же онаго православнаго сложения треми перстами знаменатися предаде, Троицы таинство сим образовати сказуя, сими треми крест страдания Христова на себе изображати повелевая: весьма неприличество и сопротивность в подобии являющими: не бо Троица: но един от Троицы на кресте распятся, воплощения же тайна в оном знаменовании треперстосложения нигдеже и никако правоизобразительно показатися может.

2: Благословение еже и архиереи и иереи тайно народы благословляху, яко и сами знаменовахуся, сие злодерзостно отверже, вместо сего предаде пятию перстами необычно благословляти.

3: Еже трисоставным крестом Христовым просфоры православно печатаху, на трисоставном кресте распятие Христово изображаху подобообразном первообразному, оное же от церкве злодерзостно отверже, вместо же сего двочастным крестом печатати просфоры повеле, на двочастном кресте распятие Христово воображати, двочастному кресту поклонятися ново и необычно завеща.

4: Святаго аллилуиа песнь: еже древле сугубо пояшеся яко в грецех и сербех, и болгарех, тако и в российстей велицей церкви. Сие пресмелостно отложи, вместо же онаго сопротивно древлеправославней церкви предаде три краты пети, четвертое же приглашати слава тебе Боже.

5: Исусово имя, еже прежде с единою иотою славословяше с Исус, сие ересию порече. вместо же сего с иотою и итою писати и нарицати пресомнительно завеща.

6: Во святей литургии, еже прежде на седми просфорах служиша, отложи от них две просфоры, яже за царя и все воинство выимашеся, яже за патриарха и все священство, сия отложив, и на пяти просфорах токмо литургию отправляти предаде.

7: Символ святыя веры приложеньми и отложеньми пред древним дерзостне премени.

8: Поклоны земныя во святую четыредесятницу и прочыя посты законно и обычно творимыя отверже. вместо же сих повеле поясныя и малыя токмо полагати.

9: На прежесвященней литургии и в вечер 50-цы глаы с коленами преклоняющым сице на земли лежащим молитися, древнее церковное законоположение отверже. вместо же сего на коленах стоящым срацинским обычаем молитися завеща.

10: В чине святаго крещения крещающихся святым миром по правилом помазовати очи, ноздри, уста, уши и перси повелено. он же ноги и колена иудейским обычаем помазати заповеда.

11: В церквосвящении, крещении и браковенчании окрест, еже по солнцу трижды обходити во уставех и типикох древних обычно и законно указано, сие без очиво отложи. вместо же сих единожды и противо солнцу обходити дерзостно приказа.

12: Партесное прегудническое пение с митушанием рук и ног, и всего тела безобразным движением бываемое в церковь непреподобне внесе.

13: Молитву Господи Исусе Христе Сыне Божий помилуй мя грешнаго, или помилуй нас, яже от древлекафолическия церкве и греческия и российския, и соборне, и особне, всем христианом творити завещася, и дивными похвалами засвидетельствовася. Сию святую молитву от церкве и от всенароднаго собрания предерзостно отверже. вместо же сея предаде глаголати: Господи Иисусе Христе Боже наш помилуй нас.

14: Иконная написания еже древлеправославная церковь писаше, благообразным и смиренным видением иконы святых: якови сами святии в жизни постницы, воздержницы, всесмиреннии быша, таковы и образы их всеговейно написоваше. Никон же со своими предаша образы святых писати не благоговейным видением, дебелы и насыщены аки в пире некоем утучнены, еже противно есть первообразным святым персонам.

15: Книги святыя древлепечатныя, яже при благочестивых царех, и при пятих святейших патриарсех на Москве православно печаташася. Сия Никон неправыми, погрешительными, и ереси имущими нарек от церкве отверже. вместо же сих новопечатныя книги с приложеньми, и отложеньми, и применами в церковь внести повеле.

И прочая премногая нововнесений превосходящая число, превышающая сочтение. Аще кто хощет отчасти изследовати, да прочтет книгу ответов от староверцев Синоду поданную: и увидит внесенныя явственно новины, и доводы праведныя на оныя сочиненныя: яже зде, краткость истории лобызающе оныя оставляем. Сия прежестокий Никон патриарх горчайшыя сады насади. Таковыя терновныя овощи возрасти, таковыя прегорькия плоды отрыгну; их же россияне вкусивше душами своими поболевше, едва не умертвишася. О коль преболезнено того новоначинания преужасное рождение. О коль премутно всесмущеннаго источника произведение. О коль всегорестно того фиала препелынное излияние, трегубое горе на российскую источающее землю: им же упившихся и упивающихсяЮ всепреболезненно и присно огорчаются утробы; аще бо и вознесеся на толь превелию высоту власти, яко ливанский кедр, обаче не показа доброты благия совести, не прорасти цветов всеблагодатнаго позлащения, ни израсти плодов предивныя и спасительныя сладости, но терние и волчец многомятежнаго смущения, овощие пренеполезных новодогматствований пргорчайших плодоносие лукаваго кроволиятельнаго древа, имиже показа себе быти злое и всегубительнейшее древо, износящее злыя и прегорчайшыя плоды всезлейшаго мучительства по гласу самого Спаса: не может древо злое добр плод творити; еже убо Никон патриарх зачат в себе многомятежное новин зачатие, не от Духа Святаго, не от Благодати Божественныя: но от сокровища многомутнаго сердца своего, сие и на среду произвести потщася. Прежде бо великаго государя царя Алексея Михайловича совесы лестными и мягкими подъиде, аки пастырское имый попечение печаль о овцах, тщание о церковных чинех являя, яд аспидин под языком нося, лукавная советует, советует собору быти о смотрении книжном и исправлении церковнаго благочестия: и тако с волею царскою в лето 7162 [1654] собор собирает во граде царствующем Москве, архиереи и архимандриты российския, и прочыя священнаго чина. что же на соборе предлагает: обычную лесть. что на соборе представляет; ножь развращения медом прелести помазан, предлагает на соборе, яко старопечатныя книги московския с древними книгами писменными и харатейными, словенскими и греческими весьма несогласны: дабы сие потщатися во едино согласие благоревностно привести. на кое осмотрение добротщательно сложися собор, непщующе истиннаго пастыря Никона быти о церковнем доброчинии пастырски боляща, но солгася о сем надежда, аще и мнози от собора познаша того всепрелесное лукавство, в пастырстей одежди зверонравное волка носяща: познаша того добре (Павле епископ Коломенский, Аввакум протопоп, Иоанн Неронов и прочии) обаче до времени удобна молчанием ношаху. Тогда приим дерзновение от собора Никон, многомутный источник своего лукавства абие отверзает: и напаяет россияны пития горькаго, пития пелыннаго, всесмущеннаго: не уьоявся пророческаго глаголющаго гласа: горе напаяющему ближняго своего пития мутна. отъемлет от печатнаго двора преждебывшия благоговейныя справщики, и поставляет вместо оных некоего Арсения монаха грека, мужа толикаго лукавства, толикия злобы исполнена, толикими злодействии пребогато кипящаго: елико и от преждебывшаго святейшаго патриарха Иосифа, во оземствование, и в темницу посажденнаго. глаголют же, и от греческих патриархов Иосифу патриарху московскому, того написашася премножайшая злобы, того злодействия и соловецтии отцы, в прошении к царю Алексею Михайловичу достаточне объявиша, и трижды благочестия отступити того показаша, и иныя злобы и мерзости непреподобнаго мнози от древних отец объявляху, но Никону достоин и добр обретеся, яко сосуд потребный того помышления, яко злодейственный орган того прелестных началотворений; его же обрет зело возвеселися, по общей присловице, обрете себе подобна. Глаголют же и из темницы того Никону свободити, егда в соловецтем ради мощей святителя Филиппа бывшу, егда оный Арсений о патриаршестве Никону неким волхвованием проуведев предвозвести. онаго Арсения на дворе печатнем предерзостне посадив откровенною главою прочее износити нача своих новшеств мерзости.

Первое[5] в лето 7162 [1654] во святую 40-цу во время человеческаго преподобнаго очищения неподобныя новины, непрподобный в народ издаяти повеле, коленопоклонения, си есть земныя поклоны в церкви во святый пост творити не повелеваше, кроме 4-х великих. таже мало покоснев и триперстное сложение в крестном знамении, утверждательно начат износити[6]. Увидеша тогда бывшии отцы, преосвященный Павел, епископ Коломенский, и священнии протопопи, Аввакум, Даниил, Логин, Иоанн Неронов, начаша ужасатися вельми, и всеплачевно рыдати, яко прейде лето всеспасительнаго плодоносия. и всеблагодатныя благочестия светлости, уже показася зима всемразная, новин студености ознобляющая недозрелыя плоды, не сваренныя Божия благодати всесовершенною теплотою. от них же единому пред образом Божиим о нашествии многосмущеннаго новшеств мятежа всерыдательно молящуся: глас от образа слышася тако вещающь: время приспе страдания, вам неослабно страдати подобает. таковый слышав глас той, своим предобрым советником предобре возвещает. и тако вси великодушне благодаривше Бога, великодушне в древлецерковнем православии укрепишася: и собрашася написаша общее прошение, на многомятежнаго Никона, и самому всежалобно царю подаша, и аще дивнии отцы подаваху царю жалобу на патриарха Никона: но ничтоже оных жалоба успеваше. Царь бо лису тому вера имяше, и вся по того воли творяше. тем же и прочая новшества на среду изнесе Никон, еже двочастным крестом просфоры печатати, еже аллилуиа трикраты пети, четвертое приглашати слава Тебе Боже; но аллилуиа в соборней церкве не вскоре трегубити начаша, занеже протопоп Иоанн Неронов начат в церковь оную присно ходити, и не даяше трегубити аллилуиа; многажды и патриархом Никоном благоревностно спирашеся: но патриарх без царева ведома озлобити не смеяше; яко муж бяше от честных и самому царю знаем, и не токмо сии дивнии отцы, но инии мнози, тако от священных яко от людских от того новин смущахуся, и великия молвы и мятежи в российстей земли совершахуся. откуду Никон с волею царевою, паки на собор собирает архиереов российских; в то же время и от греков Макарий Антиохийский; и Гавриил Сербский архиерей в Москву прибыша, никоново начинание подтверждающе. Предуготовишася бо уже во всяко слабо житие. и собору бывшу в лето 7163 [1655], Никон патриарх с прочими произнесенных на среду догмат новшество крепко подтверждаху, и клятвами страшными древлецерковное содержание крестнаго знамения, оле моих слез, облагаху; архиереов же российских патриарх Никон овых страхом мучения, овых прелестию ласкания, иных иными лукавства обстоянии, яко сетию паучинною вся объя: и тако свое плачевное соборище многорыдательнаго разорвания, многорыдательно совершиша. отсюду древлепечатныя книги святыя, аки бы погрешительныя, от церквей отбрати повелеша, отсюду новопечатныя на смущение по всем епархиям разслаша; не есть ли убо плачевный собор, на нем же древлецерковная благочестивая содержания проклинаются; не есть ли многоплачевный собор, на нем же апостольское многотаинственное предание анафематствуется; не есть ли плачевный собор, на нем же Христово всесвятейшее благословение клятве предается. аще и собор нарещися достоин есть, аще и собрание именоватися лепо есть, недоумею; толикий мятеж, толикое смущение, толикия беды нанесший: елико не токмо российским жителем соблазны и сомнения подаде, но и сами собора онаго члены архиереи аще и страхом неволи яти подписашася; но послежде раскаявшеся о содеянных зело тужахуся, якоже Макарий митрополит новгородский, тако скорбяше. тако сетоваше о оных новинах: яко и рукополагающихся священников укрепляше, еже новин не приимати. аще аз и подписахуся рече трепетом мучения объятый, но вы крепко держитеся древлецерковнаго благочестия, и не инако и сам служаше, и благословяше, но яко исперва прият, яко от млада научися: сице и во всем граде, при онаго бытности, не бе гонения, ниже нужди, но вси по первому обычаю совершаху службы, аще от Никона многажды оный архиерей зазираем и досаждаем бе, некогдаже и во узах терпяше: обаче аще и не явно за страх, но в тай древнее похваляше благочестие.

Тако и Маркел архиепископ Вологодский подписався на соборе оном страха ради Никонова, но послежде раскаявся вельми тужаше и зело печаловаше о сем; но и в своем граде никаковыя нужди, ниже гонения и насилия какова о древлецерковнем благочестии людем содела.

Тако и Александр епископ Вятский, аще и на соборе страхом преклонен подписася; но последи и плакаше и рыдаше о сем, и новин весьма ненавидяше. свидетельствует о сем явственно того писание жалобное к царю поданное на Никона во 171-м [1663] году: в нем же никоновы прегорчайшыя плоды, огорчившыя российскую землю, изрядно объявляет: како Никон печатныя книги издаде, мятежа и смущения полны: како служебники напечата шесть выходов, иже между собою согласия не имеют: како убивает верных души, и не хотящих последовати прелестному его мудрованию проклинает. и понеже неможе писаньми и доношениями своими. что блага сотворити: во свою епархию возвратився, и оставив престол епископский, в келию затворися, и плачем и рыданием в покаянии сконча живот свой.

И елико сии, толико и инии мнози, аще от иерейскаго чина, аще от простаго, аще от архиерейскаго: о новинах внесенных от непреподобнаго Никона в церковь, премного смущахуся, и велик мятеж и треволнение имяху, и на вседерзостнаго смутителя, пренеполезнаго новин родителя, всенародне и благодерзостне вопияху: обличающе того всепагубное новопредание, еже и сам Никон в своих ему посланиих к патриарху цареградскому Дионисию описует в лето 7174 [1666] народное на себе возвещает востание и ненависть, тако пиша, и сего ради от всех возненавиден бых без правды, не единою и дважды хотели убить: занеже помощию Божиею ищем и держим во всем нерозлучно греческаго закона предания. и еще пишет, и что нам от тех греческих книг благодатию Божией исправлено и преведено, и то называют новым новым уставом, и моим никоновым преданием. но и во служебнице новопечатном в лето 7174 [1666], в соборном свитце, сомнение народное и мятежи о новоправленных книгах ясно описует, яко народов простых, тако и священников и иноков, и постами и добродетельми цветущих, и ревностию украшенных: иже новоисправленных книг не приимаху, и священницы теми книгами начаша гнушатися и славословия по их не исполняти, и мнози христиане отлцчишася церковнаго входа и молитвы за новопреданныя чины и служения в церкви, и не токмо российстии архиереи, и народи смущахуся, колеблющеся о новопременении законов церковных: и зело зазираху новолюбителю продерзому: но и от греческих вселенских патриархов, Афанасий Пателарий Константинопольский партиарх пред Паисеем престол державый: за мятеж же и мсущение междуусобное оставив престол, и российских краев достиже: муж добраго жития и постоянства изряднаго: иже видя в России действующияся от Никона мятежи и смущения в церкви зазираше Никону и советноком его о дерзости нововнесения: ими же колебляху непреподобне смущающе российскую церковь. чесо ради и не прият быв от Никона, якоже подобает патриарху вселенскому прииматися, ниже чести достойныя, ниже на соборе председания и седалища сподоблен по чину архиерейства. во оное убо время собором составляемым Афанасий вселенский патриарх не звашеся, ниже на соборе бываше, в Москве присутствующ: якоже глаголют: во 163 [1655] году по седмотысящном времени, в неже и соборы о новосоставлении на Москве собираемы бываху, аще и глаголет творец новопечатныя Пращицы, яко Афанасий Пателарий, зазираше Никону о двоеперстном сложении, и о прочих древлецерковных содержаниих: но обличается отсюду, яко тогда Афанасий на Москве бяше. егда Никон новины завождаше, егда соборы собираше, егда Антиохийский, и Сербский, патриарси быша: Афанасий ниже на соборах, ниже советованиих бяше. аще убо зазираше Никону, по Пращице, о древлеправославных преданиих, вскую на соборы не призывашеся, вскую пределов онаго собора не подписываше, вскую на соборе не председаше вселенский и первый патриарх сущь. Антиохийскаго и Сербскаго патриархов имя проглашашеся, и рука подписоваше: Константинопольскаго же Афанасия ниже имя возглашашеся на соборе, ниже рука подтверждаше уставленая: Аще бы Афанасий соглашался с Никоном о новопреданиих, всяко бы на соборе председательствовал, всяко бы своеручно подписался, а понеже на соборе не бяше, и рукою писменно собора не подтверждаше, явственно есть, и зело явственно, яко не соглашашеся с Никоном, но зазираше тому о предерзостных начинаниих, самыя вещы отъезжения того преясно показуют: яко несогласия ради, и мятежа Никонова, отъеде во иныя страны и едучи патриарх оный на границах польских в местечке глаголемем Лубне преставися: глаголют же достовернии свидетели, яко по преставлении оный патриарх вселенский, и ныне тамо почивает седящи, и видимо, и десная рука его на благословение сложена двема перстома, по древлецерковному сложению: мнози от любителей древлецерковнаго предания начаша тамо приезжати, и смотрети онаго перстосложения; еже уведавше новолюбители, руку оную у новопреставльшагося патриарха Афанасия обвивше: невидимо и непознаваемо перстосложение оно устроиша. И сия убо о Афанасии Пателарии. Мы же паки к настоящему по долгу о никоновых прегорчайших трудоначинаниих возвратимся.

Сице убо никонова нововнесения начало: коль премногия мятежи породи: коль безчисленная смущения содея, коль прегорчайшыя овощи России приплоды. что же самое действие, еже есть правление книг, новоиздание друкарное, разослание во вся российския концы! каковы ужасны и многотрепетны российским концем показа виды, ими же концем российским сотвори плакати и стонати неутешно! егда бо никоновым неблагоговейным подвигом но рыданий достойным, древния святыя книги в патриархии и в типографии заградишася. и не токмо заградишася, и похулишася, и не похулишася токмо, но и ересьми порекошася. оле нестерпимыя хулы. оле вседерзостнаго безчестия отеческаго еже на своя отцы, отеческая недостойная чада дерзнуша, труды святыя отец, поты преподобныя подвиги всекрасныя, не постыдешася пребезумнии ересию порицати! о таковых непщую псалмопевцу предвозвещати, положиша на небеси уста своя, и язык их прейде по земли. Вместо же сих святых книг напечатал Никон новыя книги, нарече я новоисправныя: нанося сим наречением на древния книги неисправление и непотребность. Аще же кто оныя книги никоновы добре разсмотрит, и разсмотрив наречет новотравленныя, не погрешит истины. ибо премногия присеяшася в них исправления от иностранных обычаев. если кто хощет искати латинских догматствований, в них обрящет. если польских припеваний, в них обитают. если папежских обычаев, в них узаконишася. если сомнительных и ужасных чиноположений, в них довольно насадишася, не о падежах етимологийский, не о речениих синтаксических порицающе зазираем: яже и во иосифовской типографии книгах изрядне и всекрасне полагахуся, и ни един россиянин в порицании в грех впадающ явися; но о толиких премногих чиноположениих, о толь безчисленных древних законопременениих, о толь пренеизчетных церковных именах; яже всяческое человек изчисление превосходят, яже оныя новоисправныя книги в себе многоплачевно замыкают. не есть бо таковыя книги, яже в себе безчисленных новин не замыкают, не есть церковныя службы, яже премногими новинами не помазася. не есть чина церковнаго, иже нововнесениями не повредися. и что глаголю о книгах и чиноположениих, не есть псалма онаго, не есть канона онаго. стихер оных, яже новинами, изменении, отложении и приложении неразтлевшихся. таковыя убо книги, в них же яко предреченныя о сложении перстов, и прочыя нововнесенныя догматы, и предания тако прилоги и отмены напечаташася, во всероссийския земли одержание, во вся епархии, потщася многомятежия родитель многотщательне разслати. Елико бо миторполий, елико градов, елико великих обителей, елико монастырей, елико сел и весей: всюду указы царския от Никона разсылахуся, всюду новоправленныя посылахуся книги, и посыланием оным везде мятежи многия, смущения великия и треволнения содевахуся в народе; книги бо оныя новопечатныя служебники архиерейския и иерейския требники, псалтыри и часословцы и прочыя по всем церквам, елико градских и сельских и пустынных бяше, всюду раздаваху, по оным псалмы читати повелевающе. и не сие токмо, но и указы посылахуся и посланницы всюду архиерейстии разъезжаху: дорники от церквей древния ими же просфоры печаташа, на них же трисоставный крест воображен обирающе: о моих слез! Отъемлется крест от просфор, иже кровию Владычнею освященный, иже самого владыку на себе понесый: отъемлется крест страшное и превелие оружие Христово, прободшее диавола и всю силу его упразднившее. отъемлется крест небеснаго царя всепрекрасная печать, им же вси знаменающеся избавляемся лютых, вместо же онаго двочастный крест на просфорах вновополагатися повелевашеся. и не до сих токмо происходит новшество, но и благословляти священником инако предавашеся, и знаменоватися народом инако уставляшеся, и молитву творити Исусову инако учими бываху; древлецерковное же православное уставление вседерзостно от церкви отметашеся. увы многоплачевнаго российскаго безчестия. увы никогда же оплаканнаго великороссиян срама. по шестистех и множае летех по крещении прешедших, еще россияне новей вере учатся: учатся архиереи и священницы аки язычницы благословляти и служити, учатся народи знаменатися и молитву творити, аки варвари иностраннии, аки незнающии ниже Бога ниже закона. Всюду во многословущей России епархия всякая изобильствова мятежами, град всякий смущения наполнися, обитель всякая, село и место всякое возкипе многомятежными волнами. истее рещи, сердце всякое, душа всякая, печали несносныя, смущения нетерпимаго наполнени быша: на всяком месте говори и плищи всенародни, и безчисленни быша: новых бо книг прияти всюду не хотяху, старопечатных же держати запрещахуся; частыми указами и посылками; но обыкшии народи и священницы много исперва ревноваху, стояти и мужествовати в древлецерковнем благочестии, аще и не зело постоятельно, обаче держаху древлецерковныя законы: мнози же от священнаго чина и явственно сопротивишася Никону в новопременах, не токмо не приемлюще, но и обличающе его законопреступление и дерзость, яко предозназеннии архиерей Павел с прочими, яко соловецтии отцы, яко велиции пустыннии старцы, и инии многочисленнии, иже крепко держахуся благочестия, неуступающе в неуступаемых и в постоятельных крепкостоятельно стояху, и вси народи российстии елико держахуся древлецерковнаго всеспасительнаго благочестия; предобрым обычаем влекоми толико о никоновом всепечальном новоизменении, зело премного волновахуся, многосмущенными мятежами и всемрачными окружахуся обуреваньми.

Видев Никон патриарх со своими советники, яко своими хитростьми и кознодействы ничтоже успевает ниже увещаньми, ниже соборами, ниже царскими указами и посланиями не возможе российскаго народа к своей преклонити воли. наконец что дивно умышляет, что ужасно содевает; посылает повсюду проповедники, кия; узы. посылает благовестники, кия; темницы. учители, кия; биения, мучительства, томления, нестернпимая, мучения страшная, и ужасныя смерти, и неповестительная умертвия, ими же вся страны российския державы наполни, ими же велие трясения всеужасный трус на российскую землю преужасно восшуме. Аще кто наречет оную беду фиал излиянный на российское море кровопролитием, уморяющий немилостивно душы живыя: аще наречет трус великий, не бывый прежде толико и тако великий, елико предивныя России Божие ограждение, в три части разсекший многорыдательно. от онаго великаго многокроваваго фиала, от онаго всепреужаснаго труса, всю Россию престрашно восколебавшаго: который град не потресеся, кая епархия не вотрепета; кое село кровию не полияся, кая весь кровными каплями не обагрися, кое место струями не потече, неповинныя наполнившися крове, колици Божии священницы немилостивным прелютейшаго мучения преострешим мечем снедошася. колици велиции отцы сурово смерти предашеся, колици предобрии пустынницы всеизостренным мучительства серпом яростне пожати быша. о колики честныя и благородныя персоны безчестно и звероподобно томительною смертию кончани быша, колики народы безчисленныя преходящыя исчитание, различными образы и виды преужаснаго мучения всепрегорцей предашася смерти. о колици вымышлений показашася, нестерпимых мучений виды; иностранных языческих смертей наношения, ужас трепетный, колебание престрашное, плачь и рыдание превелие, не токмо человеком зрящым, но и нечувственней содевающая твари, кто убо таковая видяй, не восплачет болезнено; кая душа не ужаснется; кое сердце боголюбивое не вострепещет; кое око источников слез не источит. толикими прекровавых мучительств зрении преужасаемо; и кая вина толикаго и столь презеннаго мучения бяше; но еже древнее благочестие неущерблено храняху; кое устремление толь премногия ярости на неповинныя кипяше; но еже к никоновым новинам не пристаху, сих ради многообразным мучениям злодейственным казнем, смертем прежесточайшым немилостивно предаваеми, настоящаго живота злодейственно предобрии лишени быша, обаче мужественною душею, великодушным сердцем, неужасным дерзновением прелютая сия мучения, таковыя презельныя страсти, и самую нуждную смерть, всерадостно и благоревностно подъяша, за будущий пресладкий покой, вечнаго блаженства, по гласу всецарствующаго пророка: проидохом сквозе огнь и воду, и извел еси нас в покой.

О коих прежестоких новомучительств нынешних всероссийских пастырей, о коих многотерпеливых великомужественных страданий дивных и всехрабрых страдальцев, толико крепко, толико всехрабро, за древлецерковныя благочестивыя догматы ставших: елико не пощадевших за оныя, ниже своих плотей, ниже кровий, ниже самых душ, но вся себе всеусердно на раны и смерти отдавших да светлость благочестия всепрекрасно соблюдут целу. их же аще кто наречет всехрабрыя Ахиллесы не погрешит, аще мужественныя Екторы именует, не погрешит; аще великосильныя Самсоны глаголет, не будет посмеятелен: ибо не мнози на многия неприятели, ниже едини на единаго соперника: но едини противу толиким полком диявольским, противу толиким видимым мучителем, пртиву толиким ранам и скорбем обостившеся; толь всехрабро, толь премужественно вся супостаты одолеша: яко предивный позор, и всекрасное удивление всему миру, не токмо человеком, но и ангелом быша: по гласу предивнаго Божия сосуда, позор быхом миру и ангелом и человеком (Коринф. 131). О сих и глаголати, и писати настоящее историческое словотечение понуждает, страдания самая оных, веледушное терпение самое, крепкомужественныя храбрости самыя руку бренную воздвизающе, трость неодушевленную двизательне поостряют к написанию, откуду и в труд словособрания, на оных страдальческия уповающе молитвы, всежелательно всупихом. написати же возжелахом, не о всех именословне, ибо превыше исчисления суть: ниже о всех преславных действиях оных тонкочастне, занеже пребольше сочтения обретаются: но елицы начальнейшии во храбрстве преславнаго страдания быша, елицы дивнии во страдании, предивная показавше действа, сих настоящия повести всежелательное изъявление ищет, на свет всесладчайшаго зрения пресветлое оных мужества страдание всеясне представити. представляем же по чину изрядства преславных престолоначальствий каждыя епархии, в российстей земли утвержения, да тако предобрым чином, всепреизряднаго представления преславное и всепредивное позорище пречудных венечников всепрежалостно позорствовавше, всеусердно и преудивительно всепредивнаго в дивесех

Господа Бога восхвалим: с царепророком всесладостно возглашающе:

яко дивна сотвори Господь

(Псалом 97).

 

НАЧАЛО ИСТОРИИ,

ЧАСТЬ 1.

 

О МОСКОВСКИХ СТРАДАЛЬЦЕХ.

 

Гряди убо на царственнейшее тризнеще, в самое митроградное воинствования поле: и виждь начальный град российскаго царствия, не толико златом сияющ, елико кровию неповинною обагряющся преславных страдальцев; виждь никонова новосаждения суровое и кровавое изгнетение, виждь и крепкия Христа моего оруженосцы, за слово свидетельства того, всехрабро страдавшыя!

 

ГЛАВА 1.

О Павле епископе Коломенском.

 

Начальник онаго добраго воинства не от простаго народа бяше, ниже от поселянска препутия, но пастырь Христова стада, страж бодрый церковныя доброты, труба златокованная благочестия, сосуду избранному яко ревностию, тако именем согласный, архиерей чудный Коломенска града: сего богатство ревности, изобилие разума, постоянство твердости, время оное на светильник явления изнесши, пресветло всем показа: егда бо Никон собор собравши коварством вся подъиде, якобы древлепечатныя книги с древлехаратейыми и с древлеписменными несогласны, исправити подобает, прочии архиереови и священнаго чина простою верою повериша тому, мняше истиннаго того пастыря быти: но не Павел тезоименный верховному, ему же очеса и внутренняя отверста; позна овчим одеянием прикрытаго волка, дивным дерзновением о древлецерковнем благочестии толико сопротивоста: елико Никону на онаго и ко вселенским патриархом писати жалобныя книги. глаголют же неции, яко по никонову принуждению тогда подписывахуся к свитку российстии архиереи, аще к написанному, аще к ненаписанному, известно о сем глаголати не хощу: дивный же Павел Коломенский архиерей дивное подписание предивно начерта, не сложение некое, не соглашение кое, от младенчества страха бываемое показа: но мужественный церковный глас пречудне назнамена. «Аще кто от обычных преданий святыя кафолическия церкве отъимет, или приложит к ним, или инако развратит, анафема да будет». Сим начертанием великомужественным никоново сердце яко оружием преострым тако всекрепко прободеся, откуду Никон не може презлобныя ярости удержати, но призвав предивнаго Павла своима того рукама (оле всезлобныя ярости) бияше по священному священнаго лицу: не усрамився священства великаго чина, не устыдевся святости честных седин мужа, ниже апостольских убоявся правил, извержение наносящих таковая дерзающим, отсюду себе показуя удобно являше; яко не пастырскою ревностию, но мучительскою лютостию, нововнесенныя ввождаше догматы; что убо доблий Павел, еда убоявся досады; еде смалодушествова о безчестии: никакоже. но непреклонен яко столп в древлецерковнем благочестии стояше, и многая тому предлагаше Никон патриарх увещания, и лестная словеса, и прежде, и тогда, и послежде, еже преклонити того к своему намерению: не улучи на малодушнаго, но на крепкаго и велико душнаго воина. предлагаше Никон древлепечатных книг простонаречие, неудобренное красотословие: пртиву полагаше Павел простое истинны евангельския, рыбарственное апостольския проповеди: Никон предлагаше правление книг новопечатных нуждно быти: яко по правилом грамматическа художества, действоватися происходит: Павел противу полагаше, не по правилом грамматикийским новшества полагаются: кия убо правила трисоставный крест с просфор отметают, кая грамматика двема перстома знаменатися возбраняет; кий синтаксис пятию перстами благословляти уставляет: кая пиитика аллилуиа трегубити узаконяет; не по правилом грамматики седмицу просфор в службе отмещете, символ приложеньми и отложеньми умножаете, поклоны в посты отъемлете. сих всех грамматика, ниже учит, ниже законополагает, но древнее предание святыя кафолическия церкве учительства и гласы святых церковных учителей, и греческих и российских, обычай всекрасный древлецерковный, неизменно от грек приятый, неизменно до нас сохраненный, неизменно до конца содержатися должный, по написанию святых отец: мы убо древнему законоположению церковному последуем, мы заповедания святых отец соблюдаем. Еще же и клятв отеческих и запрещений боятися должно глаголющих: проклят разоряяй уставы отеческия, и непременныя уставы церковныя, яже положиша отцы твои. Никон предлагаше греков новопечатныя книги, нынешния обычаи, днешняя чиносодержания, имже последовати увещеваше, Павел противополагаше греческия новопечатныя книги, древлеписменным греческим весьма не согласны: занеже печатаются в латинских странах, и растленне печатаются. в них же и Духа Святаго исхождение от Отца и сына догматствуется, и обливание в крещении[7], и ина латинская заблуждения првсеяшася, откуду и не суть достоверни: противополагаше и о грецех, яко нынешния обычаи греческия древним греческим обычаем и преданием несходны суть, триперстное их знамение, и пятиперстное благословение, несогласно древлегреческим учителем Феодориту, Мелетию, Петру Дамаскину, Никифору Панагиоту и Максиму Греку, словесы своими богодухновенными двема перстома и креститися и благословляти научающым: несогласно и всей древлевосточней кафоличестей церкви, иконными изображении, двоеперстное сложение всеобдержно изъявляющей, несогласно и святым апостолом, чрез дивнаго евангелиста и живописца Луку, иконным изображением, и самого Христа Бога двема перстома своя ученики благословивша показующым. предлагаше о грецех, яко под страхом агарянския державы живуще неволею, и нуждами стеснени, оным сообщаются, и многая чинов церковных, и преданий преступают. О чесом посланный от Иосифа патриарха Арсений Суханов свидетельствует. Показоваше Никону древлехаратейный устав словенский, писанный в лето 5900[?], в нем же яко о поклонех во святый великий пост, и в прочыя, тако и на прежеосвященной, и в вечер 50-цы с коленома главы преклоняти повелевается, и прочыя уставы и обычаи согласно старопечатным книгам. Сими и иными показании, Павлова богодухновенныя уста, Никона всего безгласна всего осрамлена показаша; иже не могий увещаньми духоносну одолети мужу, на ярость и гнев паки обращашеся: книгу оную устав отъяти повеле, самого богоносна Павла темнице предаде. писав на него Константинопольскому Паисию, стояние и крепость мужа поведая: и оттуду о сем безответсвие прият, еже в Скрижали в послании Паисиеве обретается. таже Никон патриарх, егда ниже страхом, ниже биеньми, ниже темницами и оковами того преклонити не возможе; во оземствие заточения посылает, во един от убогих монастырей именуем Палеостровский, к северным странам, в Олонецтем уезде, близ студенаго моря лежащий, тамо предивному Павлу на малое время долготерпительно препроводившу: и ясным гласом и светлою душею древлецерковнаго благочестия светлость свободно проповедающу, не возмогоша стерпети новинцы[8] ревности богоносна мужа: паки оттуду к новоградским странам отвезше (Оле немилостивыя суровости) по томлении многом священнаго епископа, несвященнии в срубе соделанном огненней смерти немилостивно предаша. Тако всесвященный павел, приносяй Господеви священныя жертвы, себе жертву преосвященную Владыце принесе, огнем вседобре испечесе, добрый бысть пастырь за догматы отеческия свою душу предаде всерадостно.

 

ГЛАВА 2.

О Данииле протопопе Костромском.

 

Еще же и добрии советницы, и всеблагоревностнии свойственницы, предобляго Павла, яко в совете стояния о благочестии, тако и в терпении за христианския догматы, предивнии сострадальцы явишася, дивный и твердодушный муж Даниил протопоп Костромский: иже в самое начало новопремены, Никоново познавше коварство со Аввакумом протопопом вкупе. и от книг святых древлецерковных яко о двуперстном сложении крестнаго знамения, тако и о поклонех в великий пост благотщательно собравше, прошение царю подаша, жалобу на Никона приносяще. в нем же написаша, яко двема перстома клятвою осуждаются, тако и коленопреклонения не творящии во святыя посты, от церкве низлагаются, и с еретики анафематствуются: царь же прием оных прошение, ничтоже сотвори, имяше бо веру лестным Никона ухищрением. Никон егда услыша Данилову ревность, и к царю на себе жалобу, природною яростию возжегся посылает яти Даниила: его же приведена како ругательно обезчести, како немилостивно томи, како гневояростно умучи, при царе безчестно главу остриг, безчестно одеяние содрав, ругательно священнаго мужа непреподобный, в хлебницу Чудова монастыря отвести повеле: и тако великими томленьми того безочиво помучив, егда крепость того разслабити твердодушное низложити не возможе, наконец чт умышляет; в заточение небесных ищущаго селений посылает. и коим неслышанным безчестием, оле нрава безчеловечна венец терновый на дивнаго Даниила, яко на Христа моего иудеи, возложиша, и тако во оземствие во Астраханский град привезше, в земленую темницу посадиша, но великомужественный страдалец радуяся безчестие претерпе, веселяся язвы Христовы на теле своем ношаше, благодушно во всемрачней темнице седяше благодатию Владычней осияваем, в ней же гладом и нуждами довольно томим всеблагодарственно терпяше, и от всемрачныя темницы, к незаходимому солнцу Христу за Его же законы пострадав, радуяся взыде.

 

ГЛАВА 3.

О Логине протопрезвитере Муромском.

 

Пречудный в ревности, и красный в страдании Логин протопрезвитер Муромский, во оноже новозакония Никона время, толикия предоблий исполнися храбрости[9]: елико всюду народы укрепляше, стояти твердо в древлецерковнем благочестии, Никоновых новин не приемлющым. откуду нестерпимо бяше Никону, того ревность слышати, но послав воины повеле того безчестно взяти, и тому приведену во время литургии в соборную церковь к Никону патриарху, ту сущу и самому царю, на своем царстем стоящу месте. и егда священный Логин к вопросам Никоновым благоревностно отвещеваше, мужественно древлецерковное благочестие защищаше, всехрабрственно обличаше непреподобныя новин премены: сими всеизрядными всеизрядныя ревности глаголы предивнаго Логина. Никон уязвися возкипе яростию, ниже места святаго устыдеся, ниже времене страшнаго: но во время великаго входа, остриже его, и не токмо се, но и одежду с него сняти повеле, и не токму едину, но и вторую, и во единой срачице остави его, благоревностный же Логин, дивным рвением яко лев возуповав, обличаше Никона, порицая непреподобная его начинания, ими же смущаше, колебля великороссийския народы, и распоясався снем с себя срачицу, верже чрез праг олтарный к Никону глаголя: отъял еси одежди моя верхния ругая мя, се и срачицу отдаю ти, не боюся безчестия: наг изыдох из чрева матери моея, наг и в землю возвращуся. откуду наипаче возгореся гневом патриарх, повеле в цепь предобляго Логина сковати, и тако из церкве скована ругательно влачити, метлами биющым, и даже до Богоявленскаго монастыря тако того влекоша, биюще, и ругающеся, во ужасный позор всем зрящим, и привлекше священнаго мужа, несвященнии воини в монастырь, иже за торгом, во едину храмину нага затвориша, ни единаго человеколюбия показавше; но и воины Никон пристави, еже твердо и неослабно стрещи его, дабы от человек или знаемых того посетил ничтоже. и понеже Христов страдалец, от всех оставлен и презрен бысть, и сродных и знаемых страха ради патриарша, и наг в затворении всеблагодарно терпяше. что творит чудодейственный Бог своею благодатию того согревает; во ону нощь невидимо страдальцу посылает и одежду теплую, и шапку на главу его; да священнаго Давыда, священное исполнится слово: сохранит Господь вся любящая Его. оно внезапное удивление, возвестиша стрегущии патриарху Никону: он же нисколько сему не удивися, ниже раскаяся о злобе, юже наведе блажнику. но разсмеявся рече: знаю аз оныя пустосвяты, и повеле шапку от крепкаго отъяти страдальца, теплую же одежду тому оставити, таже томленьми того различными немилосердно мучив безвестно сослав, живота настоящаго лиши. Предивный же страдалец радуяся нужды и скорби претерпе. и самыя горчайшия не устрашився смерти: но сладце вся за любовь Владычню долготерпеливно и благодарственно к безсмертному и присносущему Владыце востече всерадостно.

 

ГЛАВА 4[10].

О Аввакуме протопопе.

 

Присовокупляется с сими и великоревностный и многотерпеливый Аввакум протопоп, муж елико добраго и воздержательнаго жития, толико великия и огнепальныя ревности: и коль великодушием изобильный, толь и многостраданием обогащенный, иже земному царю, князем и боляром за праведное жизни знаем и любим бяше: и небесному царю, ангелом и святым всем, за многострадальное терпение возжелен показася, иже всюду добры и прполезны клевреты писно имяше, в благопребывании други, в стоянии за благочестие советники, и в терпении сострадальцы: и всюду доброревностен предоблий обреташеся, колико убо премногая времена страдаше, в коликих премногих томлениих облагашеся, колико премножайшая оземствия, заточения и темницы великодушно терпяше: но неподвижимо при благочестии стоя пребываше. ибо от самаго начала новшеств внесения, всеизрядне к великим подвигом обострися, с предивными, Павлом, Даниилом и Логином всеблагоревностне советующе, и Никоново обличающе оплазство, и царскому величеству на онаго жалобныя подаяху книги. откуду Никон на благоревностнаго Аввакума всеяростным огнем возгореся. служащу оному всенощное бдение в церкви Пресвятыя Богородицы Казанскаго образа на площади, и множеству народа предстоящу со всежелательным молением, прискочиша посланнии патриархом воини яша блаженнаго яко злодея немилостивно, ничтоже зла сотворшаго: и тако немилостивно того яша: яко ниже пения скончати, ниже службы святыя совершити ослабивше, ниже народа предстоящаго пощадевше, сице всеяростному Никону повелевшу: но и от народа 60 человек поимавше, прочым разбежавшымся, в темницу отведоша. дивнаго же добропобедника на патриарший двор отведоша, узами обложиша. заутра Никон во Андроников монастырь отслав того в темную храмину затвори немилостивно, и гладом томити приказа. но что добрый страдалец, темницу яко многоценную светлицу, тяжкий глад яко всекрасное прохлаждение вменяше, от человек презираем Божиею благодатию питашеся. во оном монастыри четыре седмицы седяше скован, различныя озлобления, томления, немилостивная досаждения, присная ругания, подсмеятельная влачения, за влася терзания, заплевания от держащих досадительно приимаше. Но душею крепкий не изнемогаше с Павлом вопия: кто изнемогает, и аз не изнемогаю. оттуду паки на патриарший двор привезше того безчестно, патриарху представиша: колико убо Никон потщався, того крепость низложити: киих ласканий не изнесе; всяку кознь, всяку хитрость подвизая, да превратит твердодушнаго. но ничтоже успети возможе: вся бо ухищрения и кознодейства Никонова доблий яко паучину растерза, немощны и отнюд недейственны показа, паки отвозим бывает во оный же монастырь. и по времени некоем, хождению крестному в Москве сущу: паки приведен бяше доблий в соборный храм, ту сущу самому царю: и разгневався Никон повеле того безчестно и ругательно острищи: но заступлением царевым от сего свобожден бысть, любяше бо царь благоревностнаго Аввакума, и почиташе за доброе житие его: но Никоновыми хитростьми обязан веру емляше тому яко патриару. вместо же острижения великодушный страдалец в заточения оземствование в далечайшыя сибирския страны отвозится, в самыя глубочайшыя пределы за великим езером Байкалом сущыя, на самых границах варварских стоящыя, нарицаемыя Дауры, и с женою своею и с чады отводим бывает в толь далеко отстоящую страну, елико в пятилетнее время ему тамо достигнути, закосненое шествия, и по местом медления во оном немилостивом заточении. в таковом далечайшем путешествии, которыми не истесняшеся нуждами, которыми не облагашеся теснотами, которых томлений ругательных не претерпеваше, вседоблий страдалец. от воздушныя тягости, от путнаго труда, от возящих досаждения, и ругательства, елика тому наношаху несмысленнии. предан бо бысть некоему мужу от начальник, определенному на властительство в Дауры: безчеловечну сущу и вселютейшему томителю, зверю паче, а не человеку нарещися достойну: за всеяростное нрава к сему же и повеление тому от патриарха Никона бяше, всякое томление наносити священному страдальцу. Но кий язык изглаголет; кая уста исповедати возмогут: яже претерпе адамантская она душа, от всезлобнаго мучителя, яже руганий множества, яже по ланитом ударения, яже за власы терзания, яже по главе биения, яже по хребту, яже по прочим частем тела; оплевания лица, поругания и смеяния, некогда и в воду метания: и не токмо се, но и до толика возкипе дерзостию беззаконный мучитель, еже и обнажити священнаго страдальца на страдание повеле, не устыдеся священства великаго сана, не усрамися мзрядныя честности, и дивныя святости мужа, и како устыдитися приимет, егда толикая ругания, безчестне тому предпоказа. совлечену убо бывшу страдальцу (оле нрава безчеловечна) повелевает седмиюдесять и двема ударома кнутом того уязвити. и не токмо сам сие делаше Пашков, но и служащии тому раби подобонравни в мучительстве господину: многажды страстотерпца бияху и ругахуся, иногда же тако разъярившеся всегневно, яко и на кол ругательно посадити его уготовиша: но Бог своим премудрым промыслом сохрани своего раба от таковаго конечнаго ругания. Что убо благоревностный страдалец, во оных превеликих томлениих, в безчеловечных мучениих, како оная терпяше, яко неисповедимая мучительства носити благодарне можаше; яко всехрабрый воин, яко всепредобрый подвижник, сладце Господа Исуса язвы с Павлом на теле ношаше, пресладкий глас он присно глаголя: Христос моя жизнь, Христос мое утешение, Христос ми подтверждение: кого убоюся; аще и камения громаду на мене намещут, аз со отеческим преданием древлецерковнаго благочестия, и под камением лягу радостне. о ревности всекрасныя, о гласа всепресладкаго, о любве всепревозжеленныя, единому Павлу последовательныя, вопиющему: вся могу о укрепляющем мя Христе. время убо некое в заточении бывшу предивному страдальцу, аще шестолетное, аще пятолетное, глаголати не имам: прииде царево повеление свобождающее от заточения онаго, и к Москве возвратитися повелевающее. той же яко в заточении живый, тако и вспять возвращаяся: всюду свободным гласом, и благоревностною душею, древняго благочестия светлость пресветло проповедаше. Егда же в царствующий град прииде, князи и боляре тако любезно его прияша, яко ангела Божия, и самому царю о нем возвестиша. иже с любовию того призвав, главу свою ко благословению преклонив, и свою десницу на целование тому милостивне подав, словеса мирная и жалостная с воздыханием тому беседовав, благодарно и милостивно отпусти. И понеже добрый страдалец ревнуя о благочестии, всюду свободным языком сие проповедаше: духовныя власти державному государю словесы клеветаша, да запретит Аввакуму о учении  яко волит. Государь не хотяше добляго оскорбити, ведый жития онаго святость: посла болярина Иродиона Стрешнева, увещевати Аввакума, да не обличает новин Никоном утвержденных, но о себе яко хощет да содевает всякую милость к нему за сие обещевая. вмале уступившу в молчании страдальцу, царь и царица и вси царския крове превысочайшия персоны, и князи и боляре преизобильно того имением награждаху. но яко невозможно есть светильнику скрыватися под спудом, тако всеблагодатней ревности заграждатися молчанием. Паки язык Аввакумов вопиет, паки уста взывают, паки десница пишет! и что написует; прошение к царю, да Никона от патриаршества отставит, да древнее благочестие уставит, да патриарха инаго благочестива и богобоязнена устроит. и оное прошение чрез верных своих цареви подает. Откуду царь паки печален явися ко блаженному, и духовных властей наношеньми, и изостренными языки возбужден посылает наречие ко страдальцу, чрез болярина Петра Салтыкова: архиереи на тебе жалуются, яко опустошил еси церкви и отвратил еси люди от вхождения в Божия храмы, от ныне паки да пойдеши в заточение в поморския пределы, на Мезень сослан с женою и чады: лето тамо и пол пребысть, паки в Москву привезен. и понеже духовнии посылающе много того увещеваху, ласкаху и различная ухищрения показуеще, не могоша от стояния твердости ослабити, в соборную церковь приведше, ругательно того остригше от священства извергают: ниже сим насытившеся зверояростнии: но и проклинати добляго мужа и по всему православна не убояшася. что же той, в надежди Божии живый: толико мужественно оное безчестие радостно терпяше, елико ко извергающым вопияше: аще и извергаете мя беззаконна, не боюся вашего извержения, имам бо хиротонию от православных патриархов, юже и ношу православно. аще и проклинаете мя дерзостно, недейственна есть клятва ваша, понеже неправедна, неправедна же понеже за древлецерковное святое содержание, за святыя отеческия догматы, проклинаете безочиво: сами суще повинни тяжчайшым запрещением, и жесточайшым клятвам толикая смущения, толь премногия новины в церковь продерзостно вносящии; откуду власти духовнии, недуховныя ярости наполнившеся, со всяким безчестием блаженнаго из церкве извлекше в монастырь заточиша. и толико ругание соделаша непреподобнии, елико и браду священному страдальцу (оле нрва безсрамна) отрезаша, и лютыми томленьми тамо, и безчеловечными, седмьнадесять седмиц крепкаго томиша. во оной темнице в монастыре на Угреши седя предоблий, яко человек унынием объяся, яко сице обруган бысть, елико и варварстии языци не показуют, занеже и браду его власти остригоша, о колико предоблий о сем ко Владыце вопияше, колико слезы и вопли излия, милости и утешения в горцей прося печали! и что бывает дивное; что содевается преславное; восхоте всемилосердый Господь своего раба в велицей утешити печали, а полунощи поющу страдальцу утреню и чтущу святое евангелие в самый торжественный день Вознесения Владычня. явися ему ангел Господень светлым и радостным лицем, таже и пресвятая Владычица Богородица аки из облака, посем и сам всесладкий Владыка Христос явися, и всепресладостно ко предивному страдальцу возглашаше: не бойся, аз есмь с тобою. от сего видения колико премноги радости, какова неизглаголанна веселия, о каковы преестественны сладости страдальческая исполнися душа, на землю пад Владыце поклонися, и лотоле на земли лежаше, дондеже преестественное оно видение прейде. откуду вседоблий, всепредобляго мужества наполнився: предоблий Давыдов глас вопияше: аще ополчится на мя полк, не убоится сердце мое: аще востанет на мя брань, На Христа Бога аз уповаю. таже кровем неповинным радующиися духовнии, подходят царя, и многими клеветами и наносами возбуждают монарха дати ответ лютейшею смертию страдальца казнити: но прилежным молением царицы, и присным заступлением от сего избавлен бысть дивный победник: осужден бывает в заточение, в монастырь Пафнутия Боровскаго, идеже во узах целое годищное время всякую нужду и томление терпяше, посем паки в Москву взят, и по многом влачении и безчестии, и различных с духовными разговорех пред вселенскими патриархи представляется, Паисею Александрийским, и Макарием Антиохийским: и чрез преводчика многия разговоры, многая увещания, о церковных догматех тому быша. наконец вселенстии патриарси таковая к нему рекоша: вся страны вселенныя треми персты крестятся: ты един упорствовати противу всем ожесточаяся, двема перстома знаменаешися. что же страдалец противу сим ответствова; страны вселенныя уже мраком различных отступлений объяшася. Рим пред многими низвержеся леты, лютеране, и кальвиняне, всех отеческих обнажися преданий, вашя восточныя страны агарянским насилием опустошены, многая от церковных преданий испровергоша. с ними же и знаменование крестное, в сложении перстов. аз же научихся не ныне, и не от днешних непостоянных учителей, но от древних. учат мя восточнии святии, Мелетий, Феодорит, Петр Дамаскин, преподобный Максим Грек, учат гречестии древнии иконописцы на святых иконах изъявляюще, и сами святии апостоли, на образе Богоматере двоперстно Христа благословляюща изображающе. учат российстии святии, и соборне и особне: тако вси согласне и обще, и знаменатися и благословляти двема перстома научают. премолчаша вселенстии патриарси, росийстии же архиереи яко хамовы подражатели на своя святыя отцы, оле дерзостнаго языка, восташа глаголюще: неразумни и неучени российстии святии быша, и безграмотни. возревнова к сим страдалец о очестем безчестии, и словесы дерзновенными толико их дерзости великодушно поноси: елико всем собором воставше, сами архиереи и патриарси, торгати и бити блаженнаго начаша глаголюще: возми, возми, яко всех нас обезчести, таковыми поношеньми. по оном терзании о аллилуии и прочих преданиих разглагольствовати начаша, и о всех подобныя ответы приимаху от страдалбца. и многа убо разглагольствия, увещания и страхи предлагающе твердаго столпа поколебати не возмогоша. паки узам и темницам отсылают. начальника с воины стрещи страдальца определивше. паки царь посылает блаженному комнатныя своя боляры, Артемона и Доментия Башмакова с наречием: прося благословления и молитвы тому. и всему двору его царскому, и моляще страдальца да послушает его, и соединится со вселенскими патриархи, поне отчасти. на что всеблагоревностный страдалец державному убо благодарение посылает, о вселенских патриарсех, кое мне к ним приобщение рече, или кая часть отвергающым древлецерковныя догматы, и отеческая предания: никогдаже с таковыми аз сообщуся: сладчайши мне таковаго приобщения смерть, и любезнейши будет, часта убо и многа от царя наречия к великодушному мужу тогда быша посланы: конечное наречие страдальцу воздаде царь: идеже будеши отче, не забуди о нас ко Господу моляся. Но аще и милость царева и человеколюбие ко блаженному непременна бяше. обаче духовных злоба и языкоболие изостренно належаше, и властно премогаше. откуду и паки в дальнее заточение той страдалец, истее же рещи дивный великопобедник посылается. Во остров Пустозерский близ самаго Ледовитаго моря к полунощным странам лежащий, и тамо с прочими сострадальцы в земленую темницу осуждени, многое время, даже до самыя блаженныя кончины пребыша неисходно. коль премногая тамо, коль неизчетная озлобления всехрабрый подвижник претерпе, толикими премножайшими мучении томлен, толикими многчисленными заточении и оземствовании дручен, толикими премногими леты в страдании пребывая, и в претяжких озлоблениих, яко изчислятися страданию его двадесятим и осмим летом, но в сих и толь премногих летах, еда смалодушествова терпя: никакоже. но яко всехрабрый воин, яко всеблагоревностный Илиин подражатель, онаго предоблий глас возглашаше присно, ревнуя поревновах по Господе Бозе Вседержители. ревностно начало, ревностно многолетное страдания течение, благоревностен и конец терпения благоревностне показа, во 189 лете [1681] в Пустозерском острозе за древлее благочестие, на страстной неделе, в самый день страстей Христовых, страстотерпческою смертию огнесожжения осужден, ко всежелаемому Владыце огненною колесницею пламене восхищен от здешняго жития, всестрадальчески исходит. Аще и Димитрий Ростовский, и Пращицы списатель неправедными наношеньми неистинная баснословия сшивати на вседобляго тщится, аки о Троице и о смотрении неправомудрствующа вменяют. но разрешается отсюду наношение неправды. колико убо всепредоблий сей име разглагольствий, колико сопрений, колико о вере стязаний, с Никоном, со архиереи, со вселенскими патриархи. и ни един от сих прорече того, или обличи, во оном лжеплетенном по Пращице мудровании; аще быша узрели за ним сие не быша умолчали. и не токмо сии, но и послежде не быша умолчали Жезл собором сочиняющии, не быша уветотворцы оставили. А понеже вси сии ниже до мала о сем зазреша или прорекоша, явственно есть, яко солгася по притчи общеглаголания, ничтоже тако удобнейше есть солгати, якоже на умершаго. Занеже свидетельствует предобляго страдальца православие, священный символ веры, егоже повседневно глаголаше, яко единосущна Отцу Сына, тако и воплотившагося неложно исповедаше. свидетельствует того крестное знаменование в сложении перстов: в немже яко треми перстами, великим и двема малыми тайну святыя Троицы триипостасное и единосущное отцепреданне, присно исповедаше, тако двема перстома указательным и великосредним тайну всеспасителнаго воплощения православно изъявляше, единаго Христа во двою естеству, и единой ипостаси, последовательно отцем, и всей древлеправославней церкви, благочестно и вероваше и исповедоваше, и за сие всерадостно страдав, великодушно умрети изволи. свидетельствует и сам предоблий своеручным писанием, еже о своей жизни при скончании своем, све православие изъявив написа, в немже святый символ святаго Афанасия Великаго написав, в котором едино естество Святыя Троицы, едину волю и владычество еще и таинство вочеловечения Спасова, православно со святым Афанасием исповедав, на конце онаго исповедания таковая глаголет, по вышереченному Афанасию, сице: аз пртопоп Аввакум верую, сице исповедую, с сим живу и умираю. что убо сих словес благочестивейши; что сея веры православнейши; что исповедания сего святейши есть; свидетельствует наипаче оный дивный Феодор диакон: с нимже по баснословии прение бысть о Троице и прочем. явственно и преявственно разрешает недоумение пред самым и в самом часе кончания, простився благословися у предобляго Аввакума, и друг друга друголюбезне лобызавше, исходным целованием. сим благословением и святым целованием, дивный Феодор предобляго Аввакума православна и благочестива изъявив показа. аще бы ведал неправославна, не бы простился, не бы благословися у онаго, не бы исходным целованием лобызася. а понеже вся сия единодушно и любезно содеяша, явственно и зело явственно. елико от вышепоказанных свидетельств, сице и от сего, яко общее православие общекупно содержаша. за кое благочестие во едином срубе с предоблими сострадальцы всеблаженную огнепальную кончину всерадостне, единодушне подъяша, единомысленне во благочестии стоявше. единомысленно в небесный востекоша град: по реченному, Бог вселяет единомысленныя в дом.

[…]

 

ГЛАВА 10.

О болярыни Феодосии Морозовых, и княгини Евдокии Урусовых, и с прочими.

 

Предивно тогда и некия от великоблагородных жен аще и женами их нарещи лепо: яко премужественно путь страдания претекоша, великая в страдательном терпении, великая в сигклитикиях Феодосия, великих боляр Морозовых, яже богатьством премногим тако кипящая, яко крестьян до осми тысящ, двора до четырех сот слуг имущи: славою толь премного сияющи, яко прочая царския державы бяше, и присно повседневно в царских дворех бывающи. и сестра ея благоревностная княгиня Евдокия, Урусовых князей: и благородная в женах Мария: с ними же предобрая сих начальница, и спасения учительница инокиня Иустина, славныя жены, преславно и всехрабро, тризнище страдальчества претекше победным увязошася венцем. их же страдание тако бысть. Понеже великая и предивная сигклитикия Феодосия, кравчая царския державы бяше присно водворяшеся в доме монаршестем. И егда новины Никоновы смущати и колебати Россию начаша, сия занеже древняго благочестия, всеблагодатная ревнительница бяше, нача помалу царских укланятися дворов и приметатися в домех древлецерковнаго благочестия любителей. отсюду в царстем доме, яко от царя, тако от царицы присно вопрошаема бяше: чесо ради не обретается присно в царстем дворе; и егда уведа монарх, яко сего ради не приходит, понеже древлецерковнаго благочестия держится, тогда призывает оную к себе, увещавая ю покаритися царстей воли, и архиерейским собором. киих увещаний не показа; коих обещаний не сотвори; которых словес ласкательных не издаде оней еже Никоновы новины приятии. Но что оная предивная в ревности, предивная и в разсуждении сигклитикия; дивне монарху отвещеваше: Вашему царскому величеству всегда покорны бехом и есмы и будем: от прародителей бо сему наказахомся, и от апостола учимся Бога боятися и царя почитати. к новинам же Никона патриарха пристати никогда же дерзнем. ибо от благочестивых родителей рождении во благочестии воспитахомся, измлада священных навыкохом писмен, от пелен Божиим научихомся законом; не отвержемся оных, ими же добре обучихомся. не преступим отеческих святых пределов, не загладим писмен, ими же священнее во священней церкви воспитани быхом: древлеправославно научени сущее, новопреучитися, и новыми сими водитися законы, никогда и никакоже смеем, отеческих запрещений и страшных клятв ужасающееся, зело боимся и трепещем. видев самодержец, яко преславная сия не покаряется сигклитикия и к новинам пристати не хощет. Архиереом о сих яко отцем предлагает. тии же обыкоша своя догматы дивным учением кровопролития утверждати, советуют и увещавают монарха, оную преславную болярыню, и с нею сущыя, гражданскому суду отдати. егда отданным сим в безмилосердное истязание, что страшное, что ужасное на них соделаша; како благородныя узами обругаша; како славныя темницами обезчестиша; како пречестныя мученьми немилостивно растерзаша; слышити: собравшымся честным и великим боляром, Долгорукову, Воротынскому, Сергиеву, и прочым, нощи сущей, привозится и дивная в терпении Феодосия, на двор испытания. уготовляются мучительныя сосуды, реброломательная предлагаются орудия, огнь великий возгнещается: сим уготовленным: князь Иоанн, Воротынской глаголаше: благородная сигклитикие Феодосие, видиши ли огнь, зриши ли орудия мучительная тебе ради и на тя уготованная! прочее послушай нас, прими новозданныя книги и догматы: да первую честь и славу от монарха и от нас приимеши. Что же всехрабрая душа; что великомужественная страстотерпица отвеща: о бедный княже Иоанне, что ми огнем угасающим и вещным грозиши, его же присно возгнещах в домашних потребах аще печение, аще варение, аще домосогретие, сим присно содействовах, откуду не толико сего огня обычнаго и угасающаго боюся, елико трепещу вечнаго и неугасающаго пламене, хотящаго безконечно вся палити законопреступныя. Сим реченным, судии повелеша прежде взятии сестру ея, благородную княгиню Евдокию, и на древе мучительнем повесити, нагу и мучити немилостивно. таже и самую великоблагородную сигклитикию, многотерпеливую Феодосию повесиша нагу: Оле свирепаго немилосердия судящих, не устыдешася толикаго благородия, не усрамишася честности оных, не помиловаша слабости женска пола; но всеяростно пролияша неповинныя крови, уязвиша праведныя плоти, раниша преподобных телеса, упестриша хребты их многокровавыми глубочайшими ранами, кроме всякаго студа зрения: и не дивно: архиереом на своя главы вземлющым пролияние праведныя крове! таже снемше с мучительнаго древа, наги на землю повергоша, зиме сущи велице, и снегу многу на земли лежащу. оле безчеловечия конечнаго, и каменосердечных утроб, христиане глаголющиися, христиан православных, и честных во благородии святыя законы соблюдающих, паче злодеев, паче разбойников, ненавистно и всеругательно мучат ниже малыя капли человеколюбия показующе. что же всеблагий Господь; еда презре, еда остави своя страстотерпицы тако в лютых безпомощны; никакоже. не призрело на сих человеческое око, но Божие милосердие призре. не согрела сих людская одежда в зимний мраз, но Божия благодать и кроме одежди и тако одея, тако тепло согре, яко и снег окрест сих растая, и благодатную теплоту страждущым всепремилостивно подаде. обаче не согреяшася милосердием архиерейския души, не растаяша жестокая судящых сердца. но по лютейших сих язвах, по многокроволиятельном мучении, осуждают неповинныя яко во гроб живы, яко в земленую, во граде Боровске немилостивно сия темницу скрывшее; яко ниже света сего, ниже солнца видимаго дают зрети достойным небеснаго светосияния. во оной темнице дивныя и многострадательныя жены, коль премужественно, коль всехрабро, коль всеблагоревностно претерпеша: яко даже до самыя смерти, до самаго исхода душевнаго, веледушно скорби и беды понесоша: четыри седяще пятолетное время обхождение. во оной темнице живущее, гладом, хладом и нуждами присно преболезненно томими и уморяеми, преставишася от всемрачныя и прегорькия темницы в присносущий и немерцающий свет будущаго блаженнаго наследия.

Предивны жены, како пострадаша, зрити;

Богатьство, славу тако попраша, блажити;

Преславну четверицу не держат полаты;

Доброт взявшее пленницу носят венцы златы.

 

ГЛАВА 11.

О отце Спиридоне Потемкиных.

 

В кое время, и великий отец Спиридон пресветло сияше: елико благородием славный Потемкиных боляр рода сый, анексея имяше в царских водворяющася полатах: толико и великоразумием изобильный, четырьми языки всеизрядно книги чтяше. и художественнаго ведения не неискусен, наипаче жития добродетельнаго, ревности всеблагодатныя бяше. потязаше убо новшества, потязаше и книгоправления, потязаше и нововводимыя догматы и предания, свободнейшим языком. И понеже благороден сый и многоразумен, еще и сродники имый многомогущыя у монарха, терпяху тому архиереи потязающу. Колико той прошашеся на разглагольство ко архиереом, но не приемляху: колико моляше собор сотворити со онаго прибытием, но не повиновахуся: видящее того мужа многоискусна и научена. откуду всеизрядныя его не стерпевшее ревности, отсылают во убогий монастырь Покровский, неисходно ту житии повелевающе. И егда Новоградский митрополит Макарий умре: прииде анексей дивнаго Спиридона Феодор Ртищев от монарха к великому сему отцу, с наречием таковым: царское величество, тебе честнаго отца жалует, на Новгородскую митрополию, во архиереи. На сия богомудрый отец что отвещаваше; вижду Российскую землю смущаему, и архиерейския престолы новинами потрясаемы. зрю и отеческия клятвы, и древлецерковныя анафемы смотряю: имже вседерзский Никон Российскую церковь новопреданьми возмутив, под отеческая запрещения подверже. не хощу на престоле седети преступающем древлецерковное благочестие, не желаю чести привносящия отеческия клятвы; многоценнейши имам убогую сию храмину, обогащенную благочестием, паче пребогатаго архиерейства, лишеннаго древлеправославнаго предания, лучши во убожестве и заточении житии изволяю, со отеческими законы: неже в богатстве и прохладе под анафемою срамно ликовати. отвеща посланный: о коль мнози ищут имением многим и дарми, доступающе сего престола. ты же туне себе дарствуемаго отвращаешися. противу коим богомудрый рече страдалец: не ищу превысоких престолов чести, не желаю многоценных стяжаний, не взыскую пребогатых сокровищь, но вся сия уметы вменяю, да единаго Христа приобрящу. о всеблагодатныя ревности, о великаго разсуждения великаго Божия человека, имже всякия земныя чести и славы отрекся, во оном оземствовании убогаго монастыря, во убогой келлийце всеблагодарственно нищету и скудость терпя, всерадостно благочестным концем преставися; от нищия и убогия колибы в пребогатыя чертоги небеснаго царствия, их же желаше, преславно преселен бысть.

Спиридон дивны чести велика.

Ревности всепрекрасны разума толика:

Высоты чести презре на земли премноги:

В преславну церковь в небе, чудно вознесе ноги!

 

[…]

 

 

ГЛАВА 20.

О отце Прохоре.

 

Дивное зде Божия благодати, на всепредивнем отце Прохоре показуется. егда бо слуху воинскому огласившу страхом пустынная жилища, обитателие пустыннии бежати и укрытися тщение имяху: тогда и спостницы и ученицы Прохоровы уготовльшеся на бежание, самаго старца зваху бежати. пречудный отец отлагаше некако бежание, но притужаху онии понуждающе того того изыти и укрытися. Что же богопросвещенныя очеса Прохорова предзряху: что богоблагодатная уста предивнаго отца провещаша: идите рече чада и укрыйтеся скоро, мене оставльше. Ибо аз прежде вас тако убежу, яко никогдаже постижен буду ловящими. отшедшым блаженнаго учеником, востав преподобный старец, возже свещу, кадило уготова, фимиам вложи в кадильницу. сотвори кажение, яко образом святым, тако и всю покадив келлию, таже что; молитвы и правило исходное многослезно совершив: воином уже приближающымся к келлии: той на одре возлег. Крестным знамением оградився. руце крестообразно к персем приложив, абие душу предаде Богови. оле дивнаго предзрения богоноснаго отца убежа гонителей видимых, утече и невидимых гонителей, ко всеблагому Владыце, в безсмертная покоища по нужднем и скорбнем пребывании вселяется. Вскочивше воини в келлию и видяще странную вещь, свщу возжену, кадило благоухания дымящеся: святолепна старца бездыхания благолепно лежаща; страхом объяти скоро от келлии отбегоша. еже уведавше послежде неции благочестивых христолюбцев, пришедше любовию, тело блаженнаго вземше, обычным погребением обычне землею тое покрывают, благодарственныя песни со удивлением Христу возсылающе, покрывшему удивительно своего раба.

Прохор отец крилато гонителей кова

Вселяется избежав в покой вышня крова.

 

ГЛАВА 21.

О отце Вавиле.

 

Тогда и всепредивный отец Вавила, дивнаго Прохора ученик сый, дивными мужества острое поле страдания претерпе дивне. Бяше убо всекрасный Вавила рода иноземческа, веры люторския, учения художественна, вся художественныя науки прошед, аще грамматики правоглаголание, аще риторики красоторечение, аще логики словоплетение, аще философии любомудрие, аще богословия всеблагодатную высоту; вся добре ведый и без огреза, и глаголати и писати. в славней парижстей академии учився довольна лета. языки же многими греческим, латинским, еврейским, немецкими всеми. напоследок и славенским добре и всеизрядне ведый глаголати. в царство убо богоизбраннаго царя и самодержца Михаила, в сияющую православием пришед Россию, осиян быв всепресветлыми благочестия лучами; оставляет мрак отеческия прелести: и яко из лавиринфа некоего, тако от бездвернаго люторскаго вредословия изшед, банею паки бытия во имя Троицы порождается, треми погруженьми и возгруженьми тридневное погребение и востание Спасово изобразив всекрасне всепрекрасный животворнаго воскресения сын исходит, и всеблагодатное чадо света является. и яко всемрачныя люторовы избеже прелести в кафолическую святую церковь прибег: тако и мирскаго мятежа и многосуетствия отлучився, во пристанище спасения приходит всизрядный бывает любомудрец любомудрствует о добрых, познавает лучшая. творит философскую душу любомудрия святыми украшая нравы. от светскаго бывает инок, от мирожителя пустынножитель, от гордящагося и сластолюбца, смирен, воздержник, и терпения всекрасный адамант показася; и понеже убо толико естественною силою изобильствова, елико за три человека и множае можаше и носити и делати: железы свою силу самоизволительно смиряет, вериги тяжки на себе положив железами же чресла своя опоясав; тако крестоносно страдаше; тако терпение Владычне всекрасно собою изображаше; прежде же всех свою волю и своя желания, мечем послушания заклав умертви. Чудный послушник и ученик вышеявленнаго пречюднаго отца Прохора бывает: оттоле время течения своего все неотторжено с ним пребывая. Егда убо новины Никоновы, всероссийския церкве корабль прекрасный многобурно нашедше возволноваша, тогда в тишине безмолвия пребывая премудрый Вавила: коль предивными мудрости словесы, како всепреизостренными благодати стрелами, на церковныя смутители непогрешительно стреляя, всехрабро поражаше оныя. всяку коварства оных хитрость, яко паучины сеть удобно раздираше. стрелы бо сильнаго изощрены, вся в древлецерковнем благочестии непоколебимо пребывати учаше люди. откуду нестерпимо бяше понести волнующим новшествы всероссийское пристанище; яти Вавилу прежде всех начальницу с воины повелевают. егда же предивнаго отца онии зверонравнии воини поимавше: во град к прелютому и жестокому начальнику приводят: жестоко и гневно на того оный воззрев глаголаше: вскую, злый старче, царскаго величества указом противистеся, и от посланных взяти вас бегаете; На которая словеса дивный старец дивныя даяше ответы. не видехом убо, ниже познавахом, яко воини суть и иже нас взяти послани быша. понеже воинов не есть обычай иноческая жилища грабити. воинов не есть нрав разоряти пустынных обиталища, воинов не есть нрав брань и сражение ко мнихом, никогоже досадити, или обидети ведящым; но воинов ополчение, не на нищих и убогих старцев бывает, но противу неприятелем государства, противу варваром и язычником, оружия на христианы воздвизающым. еже бо грабити своя подданныя, еже пустынники нестяжательныя разоряти, еже иноки обижати, не есть воинов, но разбойников, злодейственных мужей обычай. откуду и мы бежахом видяще нрав лютости разбойническия, вменихом разбойники на нас пришедшая, а не воины; иже нравом злодейственнаго пришествия виде чина своего закрыша. Противу сим устыдевся судия, своею осуждаем совестию, на молчание уклонися. таже к дивному отцу кротко простирает увещевательную беседу, глаголя: предстателие церкве российския, святейший патриарх, преосвященнии митрополиты, со всеми церковными соборы молят твое преподобие приняти новоправленныя книги и новоутверженныя в России догматы. еже треми перстами креститися. еже двоечастному кресту покланятися. еже аллилуиа трегубити с приглашением слава Тебе Боже. И прочая православная предания в новопечатных изображенная книгах, яко сыну церковному всепокорно прияти. Что убо всепремудрый отец противу сим глагола; кая златостуйная изливаше речения; послушай: Аз, о судие, не зело в древних летех: к российстей кафолическаго православия приступих церкви, не мню бо вящьши тридесятих лет сему быти. не яко во младенчестве неразумия безиспытно прияху веру. Но испытуя испытах православия непорочность. испытав же познах чудное доброты, познав, всеверне приях, прием же очистихся, просветихся и обогатихся дивным православия богатством. еда убо неправославна бяше в России вера: ейже благовразумительно научихся: ей православна.. еда неправославно бяше крестное знамение, ему же всепрелюбезно от души привязахся: ей православно. еда догматы и предания неблагочестны беша, ими же мя тогда увериша, воистину благочестивы и православны. аще же православны якоже и суть: кая ина есть вера паче православныя; кия догматы ины паче благочестивых. кая церковь иная паче кафолическия, к ней же приступих. то ныне мя увещевает: яко един Господь, едина вера древлеправославная. едина церковь древлекафолическая. едино всеблагодатное крещение во оной совершаемое церкви. не солгу тебе святая и православная веро. не солгу тебе православно-кафолическая церкви. испытах единожды, веровах единожды, обещахся единожды. и приях претеплою всежелательне верою всерадостно и до ныне содержу богатсво онаго многоценнаго сокровища всерадостно и душею моею просвещаюся; аще же толикою верою прия и тако содержу еже веровах: лист ли ныне трясомый ветром буду; никакоже. облак ли безводный вихром преносимый явлюся; никогдаже. В научение ли странное и новое прилагатися возжелаю; не даждь ми Боже! се убо праведно и ясно тебе о судие извещаюся: не сломлю моих обетов, ими же всеблагодатне просветихся. не приемлю новаго сего вновоправленнаго вами благочестия, наводящаго ми отеческия клятвы и Божие негодование! ибо самое имя новости нетвердость основания являет. все бо новое, не есть древнее. Аще же не древнее есть: убо ниже отеческое. аще же не отеческое, убо ниже предание глаголатися может: но вымышление некое вновь смышленное. человеческими хитростьми изобретенное. откуду и всякия твердости отлучено есть, всякия же гнилости преполно. есть ли не твердо и гнило, убо ниже приятно быти может. верно слово и всякаго приятия достойно. И аще убо бысте имели благообучительна чувства к разсуждению добраго и вреднаго, показал бых вам новоправлений ваших многопорочную вредность, аще благоотверста слуха на послушание стяжали бысте изъявил бых нынешних догмат всепреоплазивое гнилости, и явственное сопротивления, ко отеческим всекрасным благочестия стопам; а понеже дебелостию смысла заграждаете слухи праведных глаголов слышати не хотяще: вкратце вам извествую: аз Никонова правления новин яко сам весьма соблюдаюся и бегаю, тако и прочым православным христианом всячески новин отвращатися советую всеблагодатно трепещущым отеческаго запрещения, иже соборне всеявственно вопиют: вся, яже кроме церковнаго предания, и воображения святых и приснопамятных отец содеянная, или по сем содеятися хотящая анафема. сими и прочими подобными глаголы богословесный богоноснаго Вавилы язык тако осрами безсрамие гонящих, тако затвори оных незатворяемая уста, яко весьма безгласны и немы аки рыбы показа. ничтоже ко ответу глаголати смыслящих. за стражу прочее судия повелевает положити блаженнаго, да разсмотрит, что подобает с ним сотворити. колико прошаше дивный Вавила, колико молительне притужаше судию, да отпустит его в Москву к патриарху и прочым архиереом на разглагольствие. еже видети и слышати оных некрепкия аргументы, ими же новины своя защищают, и своя православная утверждения сим предложити, ими же древлецерковное благочестие всекрепко защищается. о коем предивнаго отца прошении возвещает судия писменными листы и монаршеская и архиерейская предержащым седалища. Вскоре абие ответ приемлет, не милости излияние кое от духовных, не кротости благия к Божию человеку и мужу дивному показание, о содержащих апостольския престолы, но еже смерти предати прподобнаго отца и безвиннаго, яко злодея, мучительными орудии истязавшым огнем злодейственне испалити, всеяростно повелеша. Откуду мучительная орудия; откуду ужасныя мук виды; откуду трепетныя и кроволиятельныя инструменты, зело скоро приуготовляют; и дивный отец всепредоблий прочее приводится страдалец; таже что бывает; совлачится одежди, снимается риз. и наг к мучительным обостряется инструментом. касаются того плотей всеуранятельная орудия. Дробят преподобныя составы, члены священныя терзают. Не убо устыдешася изможденнаго постом отеческаго тела, не имущии стыда мучители, не пощадеша престарелых плотей, утвержденных подвигами святыми, не стяжавшии капли милосердия. но вся члены преподобника, вся составы праведнаго, немилостивно содробивше разтерзаша, яко плат раздранный, и яко вретище растерзано показаша; но не сломиша великодушнаго мужества, не растерзаша всекраснаго благочестия. Цело бо и неврежденно всепредивное православие сокровище, всепредивный отец соблюдаше, ураняем одолеваше, бием мучащыя побеждаше. и растерзаем немилостивно, яко камень анфраз всеблагодатно цветяше всеблагодатными добротами душу несоодоленну, сердце непобежденно, ум неподвижим, в страдании адамантски показа, устраши мучащыя, ужаси гонители, молчащыя и срамны всепреславно оныя сотвори. Что же по сем; огненную колесницу срубопаления тому соделаша, огня будущаго сынове. и яко огнеружнаго Илию огневидными конями, тако чуднаго отца Вавилу огнепламенными пламене возвышеньми, не яко на небо, но на самая небесная и пренебесная, страстотерпчски всепреславно вознесше к пренебесному Царю и Владыце всехрабра одолетеля, и всепресветла победника всекрасно представиша.

Мудрый отец Вавила коль мудро содела.

Временными изменив превечная села;

Огня колесницею взыде в небо дивно.

Покой безсмертный тамо приобрете видно.

 

ГЛАВА 29.

О дворянине Димитрии Хвостовых с проч.

 

Предивнии всепредивнаго и всеблагодатнаго Иоанна ученицы, и всепредоблии клеврети и сострадальцы, благородный и честный муж Димитрий со двема единоутробныма сестрама, Матроною и Парасковиею, честныя и добропочтенныя фамилии сущее Хвостовых дворян звание имущее. Еще же и две служительнице с ними, благородия истиннаго праотеческаго всеусердно поискавшее, праотеческое и святых отец, древлецерковное благочестие возлюбльше, твердо на нем красныя своя стопы водрузиша, с ними же и доброподвижный Василий великоновоградец отечеством и усмошвец рукавичный художеством, и Тит подобоотечественный, и равнохудожный оному, и добросердный Феодор, и Василий и девицы, Пелагия и Иулиана, и прочии числом вси четыренадесять со многострадальным Иоанном, путь мучения претекше, темницу, узы, скорби и напасти, радостно претерпеша, ревностною душею, и великомужественным сердцем, паче же, и самую нужную смерть за древнее благочестие, всесладостно избраша. Огнепалительную храмину за отеческую веру, паче красных чертог, и сладкаго мирожития изволиша приятии, превесело в сруб внидоша, превесело с молитвами души своя страдальческия к Страстоположнику и Владыце предаша, во оное срубопаления и сожжения дивных страдальцев время, предивно знамения действо дивно показася. едина бо от страждущих младая отроковица летом девятим сущая с ними во узах великодушно терпяше, с ними в темнице мрачней пребываше, с ними и осуждена огнем скончатися бяше. Егда убо приведенную к срубу узреша архиерейстии приказнии и прочии благороднии дворян персоны, на милость естественно преклонишася, удержавшее увещати оную начаша различными ласканьми; мнози честнии во дщери себе приемлющее, и богатства многа, и сладость ей обещеваху. прочым страдальцем уже в сруб отведенным и затворенным, предобляя же отроковица, ниже краем ушес внимаше оных ласкательным обещанием, но ко клевретом и сострадальцем отрывашеся, аще и не можаше, понеже нуждею держима бяше. егда же срубу запалившуся, и пламени зело возвысившуся, тогда содержащии отроковицу мнящее пострашити ю, отпустившее глаголаху к ней: аще хощеши, иди отверстыма очима во огнь; она же трикраты крестным оградившися знамением (Оле веры претеплыя и великомужественныя, паче же предивныя Божия благодати), абие вскочи во огненный сруба пламень, всерадостно и доброревностно, яко всем позаратаем, и честным персонам, и самем мучителем, преудивительно почудитися. И тако с добрыми клевреты си и сострадальцы вседоброю кончиною страдания страдальчески скончася, вседобрый и дивный образ ревности, земнообитателем остави.

Сице всеблагоревностнии страдальцы, яко добрыя овцы предоброму многострадательному последующее Иоанну ко всепредоброму небесному красно присовокупишася Пастырю верою доброю, и терпением изрядным и смертию страдальческою, к тому самому небесному Подвигоположнику, предоблии востекоша венценосцы, своих страдальческих рукоятей пребогатыя плоды, пресладостно приимати.

 

ГЛАВА 33.

О Лаврентии купце.

 

Добре пострада тогда Лаврентий купец, иже куплю деяше харчевыми припасы, послежде, многоценный бисер древлецерковнаго благочестия взыскав обрете, обрет же, всерадостно обогатися, и прочия всежелательно обогащаше. Аще и не учен бяше книгам, но книги в дому имея, и отвсюду собирая собираше человеки на книгочтение и спасительныя о словесех Божиих беседы. Откуду зависть приемлет велия, люди архиерейския, чин священный и наблюдаше Яша блаженнаго и в претор отводят, оттуду в царствующий град отпущают, тамо различныя мучения, нестерпимыя раны, неудобоносимыя преболезненныя язвы Христов всерадостно подъят страдалец. Наконец в Сергиев Троицкий монастырь отвезен бывает. и коль всепреболезненно и многолюто отвозится, слышите: дельву сиесть бочку, гвоздием острым наполнившее, во оную всекрепкаго Лаврентия влагают, и отвозят во оный монастырь. что же адамантское Христова страдальца сердце в таковой преужасней муце содеваше; еда изнеможе, или мало ослабе; никакоже: но тако всехрабро и мужественно терпяше острыми гвоздми бодом и ранимь многоболезненно: всеусердно Павлов глас Павлов последователь возглашаше: аз язвы Господа Иисуса на теле моем ношу. Таже конечное пламенем того Божественныя любве горяща, зрящее новолюбители и неотторженно в древлецерковнем благочестии стояша, пламень огня всеядна того от здешних всемучительно преселивше в будущий неболезненный живот всерадостно страдальца отпущают.

 

ГЛАВА 53.

О Марке Олончанине.

 

По сих страдальцех, и третий их сострадалец и клеврет, мужественный Марко, красное поле преславнаго страдания претече, яко града Олонца и рождением и обитатели бяше, тако во своем граде и дивное тризнище страдания состави. По преднаписанном убо написании и отвезении в Нов град, и егда с предоблим Александром от узилища избежаста, и Александр вскоре явися, паки поиман, и отвезен скончася, якоже речеся. Мужественный же Марко седмь лет на свободе бяше, обо укрываяся, ово смотрением Божиим сохраняем. Таже приспевшу времени того страдания, при воеводе Ловчикове и при диаке Скворцове поиман бысть, и на истязание в претор к судиям представлен, и прежде увещаньми к новинам прекланяем бяше, но обретеся муж крепкодушен, ласкательная увещания яко ветр мимо слухи препущаше, древнее благочестие яко сокровище некрадомо в сердцы всесладостно содержаше, новин Никоновых яко пламене огненнаго всеблюдательно отскакаше. Откуду и на увещания весьма непреклонен бяше, прочее на ужасное тризнище изводится и на многотрепетную и преболезненную понуждается борьбу: и первее на древе злодейственнем яко злодей повешается, и злодейческия раны, и преболезненныя язвы, и прежестокия кроволияния, паче злодеев, паче разбойников всепреболезненно подъемлет, ниже когда помыслив злодейства: и опаления разжженными железы, и реброломания клещами, немилостивно на того страдальчестей сотвориша плоти: и не токмо единою, но и второе, такожде повешения и плещеломания, и кровавыя язвы, и уранения, и ребр и всея плоти опаления немилостивно на того священнем телеси немилостивии сотворяют. Но понеже крепок бяше и тверд страдалец, адамант к терпению многоценный, и наковально к биению невредное познавашеся, ниже ласканьями преклоняем, ниже биениями и муками утомляем, ко третьему испытанию равно первыма двема того отсылают равныя паче же рещи большия и излишния язвы и ранв, мучения же и биения сугубо от премногия ярости сотворяют, но аще и многомучения и раны, и многи язвы и кроволияния страдальцу судии нанесоша, но и страстотерпец многое мужество, и преславно великодушие, и крепко адамантское сердце изъяви; елико высочайши мучительных страшилищь, и томительных уранений являшеся, толико ревностен и благодерзновенен во отвещаниих показовашеся, свободными усты и языком древлецерковное благочестие на судищи, свято и благочестиво изъявляше, свободными усты новоправление Никоново, и новыя догматы потязаше и отглаголоваше, яко всякаго сомнения и омышления достойны, и всяким мятежем и толиким мучительствам и кроволияниям в России повинни. Жестоко весьма и нестерпительно судиям страдальца мужество показовашеся, к ярости ярость, и к лютым мучениям прелютейшую муку, в прмучительный хомут страдальца, о жестокости и всеяростнаго судей гнева ужасно повелевают, еже не токмо видети, но и слышати ужас и трепет мног наносит: колико же паче самым делом искуситися, томлением сим прелютейшим. В таковое же лютейшее томление, в таковую неудобостерпимую муку вложен бысть страдалец, колико болезни, колика неудобостерпимая приемляше наляцания, егда руце к ногам прислячене, и шия со главою к коленома оным хомутом прикорчена: тогда разступахуся составы, троскотаху кости, напрягахуся жилы: паче же рещи прерывахуся, сламляхуся члены, уды тела от нужды напряжения сокрушахуся, и самя кожа плоти ужасно разседашеся от тяжести преужаснаго наляцания, и весь страдалец яко клуб некий по земли валяяся бяше. О како таковая неудобостерпимая понесе мучения; о како толь прежестокая петерпе болезни, всяко преестественныя Божия благодати, неисчерпаемым богатством по вере того преизобильно влиянным. Аще бо сломишася страдальца составы, но не сломися вера, прервашася жилы, но не прервася благочестие, разседеся кожа, но не разседеся вседобрая ревность. валяшеся по земли телом, но душевным мужеством яко столп Сионский, всекрепок и красен стояше, яко усты Владыку неусыпно призывая, тако сердцем непремолцательно во уши Господа Саваофа вопия: откуду и неудобостерпимая стерпетельно, и преужасная безбоязненно храбрски пренесе мучения, яко и мучащии постыдешася, и судии посрамившееся удивишася чудному терпению и доблести мужа. Но аще и удивишася терпению страдальца, но не помилова неповиннаго, но иный вид мучения лютости смышляют, и не менший, темя главы страдальца бритвою догола обрившее, воду самую студеножестокую возливати на нагое темя повелевают. Коль убо нестерпима сия болезнь, коль преужасна, егда вся кровь подобно каменю застановившися охладнеет; егда животная теплота изсякнет; тогда жилы посиневшее ослабеют. И вся плоть, и мозги, и составы остуденевше и посиневшее весьма умертвятся: дрожит тело, трясутся составы, клокочут зубы, и весь человек вне себе, и без себе бывает, но не страдалец дивный и доблественный, той бо аще и дрожаше плотию, но не дрожаше душею, аще и трясашеся телом, но не трясашеся сердцем, аще и озябаше естеством вещественным, но согревашеся Божиею благодатию, не дольния страсти, но внешния почести смотря, всехрабро и мужески прелютейшую сию претерпе муку; на многи и долги часы преболезненно томим, обаче крепкодушно и благоревностно пренесе оное томлениею благоревностно древнее восхваляя православие. Видящее мучащии, яко не могоша крепкаго ослабити, непобедимаго страдальца победити ниже ласканьми, ниже муками, яже жестоко нанесоша. Но твердаго столпа поколебати не возмогоша; к тому что сотворити недоумеяхуся, конечное смышление смертным наношением печатствуют: повелевают вне града срубную храмину соградити, и лозием и сламою со смолою наполнити, и тако приведшее страдальца, народу всему со слезами провождающу, на срубную колибу поставляют, идеже всехрабрый Христа моего воин на восток обратився, и на небо чувственная и мысленная очи возвед, подобающая благодарения и молитвы воздав своему Владыце и Богу, таже к народу обратився поклонением конечное всем отдаде обычное целование. Таже в сруб нивешен, и запалену срубу огнем вещественным, вещественное испек тело, яко жертву чисту Богови угодну, за Божия всеблагочестивыя пострадав законы, душу же невещественну, к невещественному препустив Владыце, в небесная невещественная отслав села. По страданиих толиких, по премногих мучениих, безсмертнаго преславно покоя достиг со избиенными за слово Божие, и свидетельство Иисус Христово безсмертно и всерадостно упокояется.

 

Аще и в пламень Марко, на час осудися;

Но в царствие, на веки вселися.

Славно Марка Дух Святый, в муках утверждаше;

Претерпевша же сия, всекрасно венчаше.

 

ГЛАВА 67.

О писаре Козме Прокошеве.

 

Во время страдания дивною страдальцу, и добропобедней кончине ею, пострада и всеблагоревностный страдалец, благоразумный муж Козма Тимофеев именуемый Прокошев, иже бяху рождением Каргопольския области, чина писарска прикупныя во граде полаты, славою нарочит, понеже в делех приказных худог муж и искусен бяше, к сим писания божественнаго ветхаго и новаго многотщательный читатель. Откуду и разума изряднаго всекрасное себе собра богатство, яко всем приходящым к нему сладок и полезен бяше советник и наставитель, вся к себе народы паче магнита привлачая, и коегождо нужды божественных и градских законов пресветлыми разрешая словесы. Откуду любим и честен всем познавашеся и бываше, яко воеводам, приказным, благородным, тако градожителем и селообитателем: понеже вси попремногу пользовахуся дивным того благоразумием. Егда же Никоновы новины, яко прочыя Российския грады, тако Каргопольский град нашедши премногаго смущения, и всемрачная мятежа исполниша: тогда дивный Козма занеже искусен, Божиих законов ведитель бяше, не поколебася новшествы, не соотведеся пестротами новоприникших преданий, но оставль градский мятеж, презре человеческую славу и честь, в весь отечественную отходит, и тамо елико житием добродетельным, толико и книжными прочитаньми души своей сокровище некрадомо всебогато снискует. Чесо ради мнози к нему стицахуся людие, богатство разума, сладости Божиих словес, ведения о древлецерковнем благочестии всеусердно от него научаются, ревнители того ревности и разума, паче же о древлеотечестем православии далече исхождаше, яко и до самаго градца Чаранды дойде, и до самого воеводы достиже. Воевода, ибо весь оная под того правлением бяше, не незнаем бяше яко о разуме и чести первей, тако о ревности благочестия дивнаго Козмы, посылает воины честнаго мужа взяти, и гражданскому представити судищу: сурово убо суровии воини веси оныя доходят, сурово и дивнаго вземше Козму, и связавше в ладейцу всажают, путь ко граду Чаранде женуще. Той же яко доблий и благоревностный Христов воин, кроме всякаго смущения премужественною душею на тсрадания подвиг возвожашеся, тако и везущым воином вопияше: мужие братие, чесо ради ослабно везете мя; привяжите мя ко упругам ладейцы сея, да не к тому о бежании помыслю. Аще и прешедшее время во отраде и утешении мирстем многопокоительно пожих, поне от ныне любве ради моего Владыки связан безчестие и нужду претерплю; да сподоблен буду со страждущими за имя его присносущныя и безсмертныя жизни. Слышавше сия воини удивишася, и вместо тесноты и скорби, со ослабою и отрадою того везяху. приведше во град представляют честнаго мужа связана воеводскому судищу. Воззрев воевода на дивнаго страдальца, таковая к нему начат глаголати: вскую, о Прокошев, люди от церкве Божия отторгаеши, раздор мятежный и разгласие посреде народа Российскаго вносиши. Что же страдалец; не аз, рече, раздор сотворяю, не аз разгласие посреде ввожу церкве, но иже новшествам радующиися, иже отеческая взаконения и пределы предерзостно движущии. И воевода: кий зазор, или кое несогласие мы внесохом в церковь; Тогда дивный Козма отверз уста возглашаше: воньми, о честный воеводо! приятыя церковныя пределы и дивныя православия законы, яже Владимир равноапостольный крестився от святыя восточныя церкве непорочно прия, яже чрез седмь сот лет в России недвижимы и нерушимы пребывающе, всекрасное спасение содеваху человеком: Никон патриарх оныя святыя уставы и пределы дерзостно предвиже и разруши, мятежа и смущения сими разрушениями Россию наполни. Ни есть ли убо раздор и разгласие, егда святый трисоставный крест, на нем же Христос плотию распятся, на нем же святую и животворящую кровь пролия, той животворящий крест от просфор и евхаристии предерзновенно отъясте; вместо же того двочастным крестом просфоры печатати повелесте. Не есть ли разгласие во святым, егда святое православное знамение креста в сложении перстов, еже святыми апостолами паче же самем Христом преданное; еже оба таинства православныя веры благочестиво изобразует Святыя глаголю Троицы, и смотрения Спасова единаго от Святыя Троицы; еже двема перстома на челе святый и животворящий крест животворнаго страдания, двоестественнаго Христа Бога Святаго и православно изображает; тое святое и многотаинственное сложение от церкве пресмело отъясте, и клятвами стршными, и анафемами вседерзостными оле дерзости обложисте, похулисте и отвергосте, вместо же онаго святаго апостольскаго паче же Спасова предания, триперстное знамение, и пятиперстное благословение внесосте, инако священником благословляти, инако простолюдином знаменатися предасте; не убоявшееся церковных запрещений глаголющих: иже не крестится двема перстома, якоже Христос, да будет проклят. Не есть ли разгласие и раздор, еже ангельское пение сугубаго аллилуия дерзновенно изменяти и трегубити: явственно отцем святым глаголющим, трегубое аллилуия несть православных предание, но латынская ересь. Не есть ли разгласие, еже в молитве. Сына Божия именование отставляти, чрез предание и обычай святых отец, и что много глаголати, безчисленная предания отеческая отметнусте, неудобосочтенныя новины в церковь внесосте всерыдательно; ими же клятвы и анафемы отеческия на ся воспалисте; ими же премногих мятежей и смущений, и мучительных кроволияний российскую наполнисте землю; о них же и словоответствия прю воздати имате в день страшнаго испытания на ужаснем Христовем суде. Таковыми и подобными тем глаголы, вседобльственный страдалец премного удивив воеводу и вся предстоящыя, наконец сложив персты по древлецерковному преданию, и двема прекрестився перстома, светлым вопияше гласом: аз, о воеводо, тако знаменаюся, сице древлецерковныя сладце держу законы, и тако святыя отеческия сохраняю пределы, яко не единожды, но тмами за оныя умрети готов есмь, и всесладце желаю. Новых же Никоновых законовнесений и обычаев весьма отвращаюся и не приемлю, и ниже края слуха к тем приклонити смею; гласов отеческих трепеща вопиющих: вся, яже кроме учительства и воображения святых и приснопамятных отец соделанная или по сем содеятися хотящая, анафема. Еже слышав воевода, ничтоже страдальцу жестоко или тяжестно содела ил изрече, но повелевает в темницу отслати. Сам же к царствующему граду пишет о дивнем муже, и о дивнем разуме того возвещая творительному просит научитися, и донележе посланному в царствующий град и вспять ездящу, во оно время воевода яростию воскипев, предреченных страдальцев Евдокима и Григория на мучение извед горкими муками настоящаго живота лиши, яко предречеся, дивный Козма, слышав доброю подвижнику страдальческую смерть, по премногу благодарив и прославив всемогущаго Бога и Владыку, давшаго толико терпение рабома своима. К воеводе наречие сицево посылает: вскую, о честный местоначальниче и царский управителю, мене грубаго оставляеши; вскую в темнице яко во гробе затворил еси, и лишаеши предобраго страдальцев пира; Чесо  ради теми же не искушаеши мученьми, яковыми страдальцы испытал еси; почто обленился еси от кроволияния, еще древо мучительное стоит, еще жилы волуи не прервашася, но крепки ранити обретаются, еще огнь не угасе, еще клещи и железа распаленная не охладнеша, и вся орудия мучительная готова, востани и подвигнися, вознесе мене агнца на жертву томления за любовь Христову. Се руце мои испревращай яко хощеши, се хребет ураняй его глубочайшими ранами, се тело пали е огнем без пощадения, се ребра ломай я без милости, се жилы и составы и кости изчитай я мучительными сочтеньми, се плоть моя, мучи томи яко хощеши, различным предавай смертем, ибо готов есмь последнюю каплю крове за любовь источити Христову. Сему наречию послану от страдальца к судии, Никий же ответ, или воздаяние получи, паки убо страдалец повторяет прошение и молительными глаголы подвизает на мучительство судию, сице глаголя: что тебе прилучися, честный судие, забвением о нас окружатися, и туне и безделием время препущати; не видиши ли, яко дни и часы текут, время быстро пребегает, а аз в темнице празден пребывая, страдальческих отлучен натрижнений. Донележе стоит позорище мучительства, изведи мя на борьбу мучений, искуси мя лютейшими пытками подвижника, да познаеши в немощней ми плоти всемогущую Христову силу; силу, юже аще оплошишися утечет борьбы позорище, аще умедлиши претечет тризма страдания; потерпиши ли мало не обрящеши в руках держимаго, помедлиши еще к тому не узриши подвижника, и раскаятися имаши о замедлении! Сим к воеводе наречием принесенным, ничтоже сотвори, ниже на ярость подвижеся, но токмо сие наречие ко страдальцу посла: потерпи мало Прокошев (глаголя) приуготовися к подвигом, придет время, и утешим тя довольно, яко хощеши. Малу времени прешедшу, прилучися воеводе мимо темницу шествовати, тогда благоревностный и вседоблий страдалец, от оконца темницы светло и ясно возглашает воеводе, паки просит, паки и молит, паки воздвизает онаго на мучительство, себе же предавает на раны и скорби и кровавыя язвы всежелательно. Обаче воевода ничтоже по желанию страдальца сотвори, но токмо остави его в темнице, темничными искушатися болезньми и скорбьми. Богу преественному преестественно полезная свыше смотряющу каждому, тако и всепредоблему и благоревностному страдальцу усмотри промысл Божий не искуситися ранами мук, но томлением терпения твердость явити. Малу времени прешедшу, и повеление от царствующаго прииде града, мучити не велящее страдальца, но темницею и гладом и хладом томити. Откуду воевода затворяет страдальца дивнаго в зломрачную темницу и гладными и хладными томит скорбьми, на многое время яко до трех седмиц. Обаче страдалец, яко многотерпеливый подвижник, благоревностно обострився и ко гладу и хладу и мраку, вся премужественно претерпевает, и удобоносно, с сосудом избранным вопия: вся могу о укрепляющем мя Христе. Всежелательно потече, всехрабро ратова, всеславно победы воздвиже, даже до самаго преставления премужествен и крепкодушен показася благодарственными гласы всеусердными хваленьми, всежелательными славословии всемогущаго Бога и Владыку благодарствоваше. Сице три седмицы, гладными удручаем томленьми, тако темничными мраки, и хладными оскорбляем прираженьми: но сердцем целым, но душею светлою, но совестию горящею, всерадостно и многосладостно, лютая и скорбная перенес. хвале Божии сущи во устех его, к Богу благочестно преставися, от всемрачныя темницы, во пречудный небеснаго царствия свет. От всетяжестнаго града во всесдадчайшее насыщение, и от всемразнаго дрожания во всеутешительную безсмертную преступи породу вечныя славы, вечных и прекрасных венцев от всецарствующаго подвигодателя, преизобильно и всеблагодатно восприимати.

Козма знатный подвижник явлься,

В привременных и вечных честный муж прославлься;

Мир вознебрег дольний, жизнь получи премирну;

Зрит ныне лучу сладку и незданну и дивну;

За нужды и глад лютый добру измень цену:

Восприят от всех Царя нетленну корону.

 

ГЛАВА 68.

О писаре Иоанне Красулине.

 

Приспе ми время воспамянути и мужественнаго и дивнаго во страдальцех Иоанна, иже прозванием Красулин именоватися обыче, ибо красный страдания подвиг за всекрасныя отеческия законы красно совершати возусердствова.

Сей доблий и дивный муж града бяше Свияжска, чином писарь приказный, и первый от писарей, но обычая бяше благаго, и жития добродетельнаго, и нрава благоревнастнаго, и чтения в писании, и ведения благоискуснаго. Откуду, и времени пришедшу Никоновых новин, догматом новым и книгам новоправленным всюду разсылаемым, и народом к приятию оных понуждаемым: вси людие, аще и не хотящее в сети новшества увязаху, древлецерковное же благочестие святое, увы неразумия, неволею похуляюще. Дивный сей не низведеся в неразумие, не низпаде подобно прочым: но яко преднаучен бяше всепредобрыми отеческими законы, яко святыми церковными книгами, очеса души просветив всекрасно. тако познавает лучшее, избирает добрейшее, лобызает объемля древлецерковных благочестивых богатств всеизрядное сокровище. объемля же оное в сердечных всерадостно скрывает сокровищах. скрывая же обогащается преизобильно божественными благодатьми. обогатився же но явственно и светло, и языком свободным древлецерковнаго благочестия светлость благоревностно всюду возвещаше, идеже прилучашеся разглагольствовати. К сему прилучися вещь, яже наипаче ревность добляго Иоанна, новичинки же на мучительную на страдальца ярость воздвижеся. Вещь же сицевая: ко прочым новинам Никон патриарх сочини клятвы или присяги чин, имже вси властели воинствующии и приказнии, и пошлин и даней царских собиратели, присягающее кленутся пред олтарем и священником, в которой клятве таковая словеса сложи: Аще аз каковым либо происком содею или помыслю что похитити или утаити от государевых пошлин, да буду проклят и препроклят, и Каиново трясяние, и Гиозиева проказа, и Анании и Сапфиры смерть да придут на мя, и да буду отлучен Святыя Троицы. Сложившу Никону таковый чин клятвы, вси властели и даней царских собиратели, к присяге приводими бываху, и священствующии вси содеваху таковая, ничтоже о них познавающе. Предоблий же Иоаан видев таковая нелепыя и преужасныя клятвы: вся человеки отвращающия от Святыя Троицы, и в погибель предающия, нестерпимо вменяше молчати: но ревностию вседоблею предоблий разжжеся, послания ко архиереом и иереом написует зазирая оныя клятвы, поношает в таковыя клятвы понуждающих народы. в них же написует, аще и великое зло есть государевых даней, или пошлин что скрывати: обаче грех есть, аще и великий грех есть; Грех же по церковным законом епитимиями томится, запрещеньми подобающими мучится: а не от христианства и Бога отлучает весьма согрешающыя; казнятся ли таковии, но гражданскими законы, яко прочии грешницы; а не клятвам и анафемам подлагаются. Еще во оных Никоновых клятвах и за помышление, аще кто помыслит на государево пошлин или даней сокрытие клятва и отлучение Святыя Троицы положися. Но помысл есть невольное присеяние от врага присеваемое человеку или внезапное, или насильное, иже бывает не токмо о вещех случающихся, но и о безместных и изглаголатися весьма немогущих множицею же и хульнии и весьма несказаннии бывают помыслы. Обаче за помыслы епитимий и запрещений правильных не зрится; кий убо церковный помыслы запрещенми казнить, кое правило мысли паче же невольныя епитимиями томивши мучить! Аще же запрещений и епитимий за помыслы не обретается, како за помыслы от церкве отлучаете, како за мысли токмо анафеме и клятвам подлагаете христианы; како за помышления от Святыя Троицы отлучаете православныя, кроме Божиих и церковных законов! Сими клятвами и анафемами, вся народы российския вседерзостно связавшее отлучисте Бога и небеснаго наследия, тме и родству огненному наследники преокаянно сотворяете. Таковая и прочая сим подобная предоблий Иоанн в посланиих написуя, архиереом и иереом предлагаше, благоревностно зазираше Никонова новшества, добродерзновенно поношаше новосочиненным Никоном клятвам, везде и присно оныя укаряя премужественно поношаше. Чесо ради не стерпеша духовнии власти праведных праведнаго мужа словес, не себе зазреша и дерзости своей, не нововводныя догматы от зазора очистити потщашася, но на праведнаго и безвиннаго мужа неправедныя возложиша руки, поимавше его прелютейшему томлению вдаша, многотомительным оковам, всемрачным темницам, злодейственным мучениям немилостивно предают дивнаго страдальца: всяк вид безмилосерднаго томления, на того священней показующе плоти, склонити, или вмале ослабити того не возмогоша. ибо страдалец к скорбем и напастем яко столп, к томлениям и мукам яко многоценный адамант камень, к ранам и язвам яко всекрепкое наковально и бяше и познавашеся. Что по сем бывает и устрояется; в заточение многотерпеливый посылается подвижник, и во оземствование многоскорбейшее, во острог Кольский, прилежащий пучинам окианским, близ каянския земли и нордвенския, идеже зимним временем света мало есть зрети: солнечнаго светопролития не зрится. В таковем многоскорбнем заточении вседоблий много время преживе премужественно, яко лет 30, всерадостно вся лютая она и многосладостно ношаше: древлецерковное же благочестие, и отеческих законов всекрасную светлость, и тамо свободным проповедая возвещаше языком. Еже не бяше стерпительно, не бяше удобоносимо защитником новшеств: но и тамо к сущему тамо воеводе писательныя посылают указы прелютейшей смертней казни предивнаго повелевают подложити Иоанна. Бяше тогда воевода во остроге оном суров некако и злодействен, яже яростию и гневом на страдальца дыхая не почиваше. тогда же наипаче пламенем злодейственныя кипя ярости, многая прежде тому досаждения, многи язвы и раны немилостивно нанес преклонити не возможе: наконец смертней казни главнаго усечения всехрабраго подвергше Иоанна. Но смертная казнь знаменита некако и дивна устроися бытии, и преестественнаго чудесе полна, вся позоратаи премногаго удивления исполни, Богу прославляющу своего угодника пречудным прославлением. Егда бо уже повеление судищное изыде казнити блаженнаго страдальца, ведом бываше по обычаю на место, паче же сам мужественно и храбро течаше, яко на пир сладчайший, тако на смерть ступаше. Приведену на место усечения, плаха предложися, секира главоусекательная изострися, спекулатор уготовися, крововидныма очима, львояростное стремление показавшее. предивный страдалец на восток став, прилежно помолися, таже к народу обращься, конечное прощение всем сотворив, на древо главоусекательное сам возлеже. Что прочее преславное бывает; что ужасное показуется; спекулатор пришед отсече главу страдальца: отсеченная же глава отскочивши, и ставши прямо на выи, лицеем к востоку зряше. Оле преславнаго и преестественнаго видения! Кто таково чудо слыша когда: мертвая и отсеченная глава, живое и преславное показует действо; показует яко древлевосточнаго благочестия страдалец бяше, и за восточныя православныя законы пострада, тем же и по смерти глава его ко истинному востоку зряше, являя тем яко и душа онаго на небо небесное на востоки страдальчески и преславно взыде, вся позоратаи, вся собранныя народы преславно сим преславным видением удививши. Еще же к преславному чудеси, другое присовокупляется чудо и предивное: усекший страдальца спекулатор гневопопустною казнию от Бога поражен бывает ужасно, мзду своего мучительства многорыдательне подъят; ибо по главоусечении многострадательнаго Иоанна, спекулатору вострясошася руце, яко Каину древле по убийстве Авелеве; и тако всегда окаянно трясыйся, яко и самую пищу едва можаше с нуждею ко устом приносити, многажды же и не можаше; и сим трясением даже до смерти самыя колебаяся мучашеся, дерзости своея окаянно и многорыдательно плакаше. Сими дивными знаменьми, предивному Богу дивно показующу, яко древняго благочестия всепресветлую непорочность, тако предобляго страдальца неповинную и страстотерпческую кончину, приятну и любезну самому Господеви Богу. Сице всехрабрый и благоревностный Иоанн, чудную ревность показа, пречудною смертию благоревностне скончався; яко пречудный святаго восточнаго православия воин, ко всепречудному небесному воеводе и царю, цел на пренебесныя возлетает востоки.

 

ГЛАВА 69.

О воине Мартине и его супруге Мавре.

 

В предреченном острозе Кольском и всеизряднии изрядно в преизрядных просияша страданиих боголюбезный Мартин и многотерпеливая Мавра, яже беста царствующаго града жителя, и чина воинска. доблий Мартин иже со иными воины определен бысть на сражение преславныя и многострадательныя сигклитикии Феодосии. Егда страдальческия натрижнения великодушно прохождаше, от тоя предивныя дивный Мартин и с супругою своею предоблею Маврою, елико о древлецерковнем благочестии добре известистася, толико к терпению страдания всехрабро помазастася: не уже к тому нощная богочетца, но ясная древлецерковнаго православия совершителя бываюта, яко крестное знамение, тако молитву Исусову и прочыя христианския православныя законы по староцерковным преданием безбоязненно всюду и ясно совершающим. Откуду и познана быста от новолюбительных священников, и духовнаго претора судиям представлена: и яко ласканьми и мягкими увещании, сице и жестокими словесы, и жесточайшими томленьми к новинам понуждаема бывша не покористася. во оземствование прочее в предреченный острог Кольский немилостивно посылаются: тако немалое время крепко прежиста, нужду заточения, стеснения глада, убожества и пустоты, премужественно и благодарственно носяща. Мартин добрый время некое прежив утаився всех, в пустынное житие благоревностно изыде, и тамо постом и молитвами, слезами и рыданьми душу свою очистив, ко Господеви и Владыце своему доброуповательно отходит. Блаженная же Мавра по того отшествии время некое преживши в Кольском острозе, подобнее теплыми молитвами и горящими моленьми, и прочими благоуханными добродетельми к Богови всекрасно приближающися, оклеветана бысть от защитников Никонова новшества иереов ко градскому воеводе Полозову тогда начальствующу, яко держится древлецерковнаго благочестия крепко, к новинам же не приставает весьма и в церкви их к новоправленным службам отнюд не приходит. Чесо ради воевода оный послав воины, повеле добропобедную Мавру взявшим представити того судищу. представленней оней, рече воевода: священницы на тя многократно доносят, яко к церкви Божией не приходиши, тако и к священником ко благословению не приступаеши. Блаженная отвеща: аз в церкви Божией яко православно родихомся, православно крестихся и воспитахся, тако до ныне всегда неотменно, православно в ней пребываю. Воевода: к нашей церкви и к нашему пению чесо ради не приходиши; Великодушная  же страдалица великодушно отвеща: в вашу церковь не прихожду ради новаго служения, и новаго пения, и не только не прихожду, но и впредь ходити в вашя церквы отнюд не желаю и новоправленнаго пения слушати не даждь ми Боже. Откуду воевода львояростно разъярився, на мучение оную предавает, и сам к мучительному месту подвигся исходит. приведенне блаженной на место испытания мучительное уготовася древо, орудия мучительныя, хомуты, бичи, клещи, и прочая предложишася, одежди совлачится страдалица, руце связуются, спекулатору приведену: трясашеся весь, руце того ослабевшее содрогасте, мучити дивныя страдалицы весьма не можаше. Иному спекулатору приведену, предается на мучение блаженная. И колико жестоко, коль немилостивно мучиша немилостивии блаженную: руце сломиша прежестоко, плещи разорваша сурово, окровавиша тело, прерваша жилы, растерзаша плоть яко плат. И понеже елико тии мучаху дивную страдалицу, толико оная крепчайши и благоревностнейши показовашеся, яко изнемогаше прочее воевода, и к тому недоумеяшеся что сотворити. Но иереи градстии, тепли заступницы новин, приступившее к воеводе, моляху онаго и прошаху да не отпустит блаженныя на живот. Аще сию отпустиши живу, многи превратит во свою веру, и вся жены гражданския отвратит от церкве. Слышав сия воевода, даде смертный ответ, еже в срубе сожещи блаженную страстотерпицу. И абие храмина сруба уготовася, и предивная приведеся Мавра, и много увещеваху ю народи, и воевода трижды посылаше увещевати ю, да покорится и примет новопреданныя догматы, но блаженная ниже краем ушес о сих слышати хотяше, всерадостно бо за древнее благочестие на смерть грядяше. Таже мучащии возжегшее храмину сруба еще убеждаху, еще моляху повинутися страдалицу архиереом и новыя принятии уставы. и яко великодушно и всехрабро отрече блаженная не точию делом, не точию словом, но ниже на мысль сие принятии хощу. Сие рекше ей в сруб прочее поведоша: но всехрабрая страстотерпица прекрестившися коль великодушно, коль благоревностно на смерть грядяше: сама дверь срубныя отверзшее вниде, сама дверь оную паки затвори. Таже крестным оградившися знамением, сама во пламень огненный, Оле крепкаго и всехрабраго мужества и неодолеемыя души, великодерзновенно и всерадостно вниде: и тако пламенем опалившися, Господеви и Владыце своему, своею душею непорочно и всежелательно предаде, за того святыя законы, и благочестивая предания церковная, огнем сожжена бывши, жертва свята и богоугодна, небесному Царю преславно принесеся.

Мавра дивно правило и образ явися;

Огнь попра и муки, о Христе убелися.

Весть убо всечестная за что умирати;

За крест Господа славы, свою жизнь скончати.

Так мудрых дев чертога, достигати получи;

Всекрасныя Божия весело зрит лучи.